Испытание Огня
Шрифт:
Увы, додумать эту мысль мне не дали.
— Даша, времени не так много, — сказал Глун. — Мне нужна информация. Сейчас.
Я кивнула и послушно направилась в гостиную. Но на полпути запнулась — меня отвлек жест! Глун вычертил в воздухе один из тех «иероглифов», которые к числу символов вызова относятся.
А в ответ на мое недоумение пояснил:
— Ректор требует меня к себе. Я сообщил, что буду позже.
Вот теперь-то я поняла, что меня все это время смущало. Мы исчезли, и в академии, должно быть, переполох. А декан пострадавшего факультета тут и успокаивать народ не спешит. Да и вообще
Вслух я об этом не сказала, но Глун и без слов понял.
— В гостиную, — напомнил он. Ну а когда я снова села в кресло, пояснил: — Ваше исчезновение наделало много шуму, но студентов уже угомонили. Все остальное — терпит и к числу твоих забот не относится.
Я подумала и кивнула. Да, действительно.
Но не могла не спросить:
— А как вы вообще про наше исчезновение узнали?
Эмиль фон Глун плавно опустился в соседнее кресло, смерил взглядом стоящий на низком столике бокал и чуть заметно усмехнулся.
— Не знаю, кто там из вас троих верещал, но внимание ваши крики привлекли. В результате мне и еще нескольким преподавателям был отправлен сигнал экстренного вызова, а Эстер поймана и обезврежена.
Я удивленно приподняла бровь, а Эмиль добавил:
— Ребята видели, что именно она вас в портал толкнула. Разумеется, тут же предприняли меры. Справиться с Эстер оказалось нелегко, поскольку она была под действием зелья силы. Но все-таки смогли.
— А дальше?
— Дальше пришли мы, преподаватели. Начали разбираться в том, что случилось. Открыть портал и пройти вслед за вами не смогли, поэтому основной упор был на допрос Эстер. Информацию о том, что эту ловушку организовал Фиртон, она выдала сразу, но толку от этого признания, сама понимаешь, не было никакого. Вот тогда я поручил Глории и еще нескольким коллегам навести порядок среди студентов и проконтролировать их возвращение в академию, а сам принялся искать вас другим, более эффективным способом.
Я невольно улыбнулась.
— Через установленный на меня маячок?
Глун на шпильку не среагировал, ответил очень ровно:
— Если бы я знал, что ты снова под залежи ромариса полезешь, я бы маячок обязательно усилил. Но так как я все-таки верил в твое благоразумие…
Не выдержав, я фыркнула. Блин, теперь-то ясно, что Глун не враг, но ядовитого характера этот факт не отменяет. Ведь знает, что не по собственной воле я в том подземелье оказалась!
— Я использовал телепатический вызов, — продолжил он. — Но ни Каст, ни Лерра не отвечали. С тобой в этом плане все гораздо сложней, ты с данным видом магии еще не знакома. Но я все-таки пытался, и за секунду до того, как пришел к выводу, что все бессмысленно, ты откликнулась. Собственно, именно это вас и спасло. Случайность, как понимаю, но ты, безусловно, умница.
Черт. Так вот почему мне удалось связаться с Глуном! А я-то думала… Впрочем, неважно, кто кого вызвал. Главное — сеанс связи состоялся.
— Ну а дальше я сделал так, как ты сказала… — Декан шумно вздохнул и бросил быстрый взгляд на зеркало. И добавил: — Хорошие у тебя друзья, Даша. Полезные. Но об этом поговорим чуть позже. Сейчас нужно разобраться с главным.
Намек на Зябу, конечно, не порадовал, но и удивления не вызвал — было очевидно, что Глун заинтересуется. И поднимать эту тему я, разумеется, не стала. Просто поежилась и принялась пересказывать синеглазому то, что удалось узнать от Фиртона. Понятия не имела, какую версию из всей этой информации слепит наш новый декан, но не сомневалась — уж кто, а мы с Дорсом и Кастом точно не пострадаем.
Я говорила быстро, отлично понимая, что время ограничено. А Глун слушал очень внимательно, порой задавая уточняющие вопросы. После и вовсе встал, сходил в кабинет и вернулся с пачкой бумаги и карандашом. Он не конспектировал, по моим ощущениям — слушал и параллельно составлял черновик отчета для Совета.
К моменту, когда я закончила рассказ, настенные часы уже показывали четверть пятого утра. Неудивительно, что я вовсю боролась с зевотой и вообще с ног валилась.
Тем не менее, когда допрос закончился, а декан сдержанно улыбнулся и сообщил, что могу вернуться к себе, я не ушла. Просто у меня тоже кое-какие важные и не терпящие отлагательств вопросы имелись.
Начала я с самого незначительного. В надежде заставить Эмиля чуть расслабиться и утратить бдительность.
— Лорд Глун, и все-таки, что будет с Эстер?
Декан отложил карандаш и откинулся на спинку кресла. Выглядел он не только потрепанным, но и довольно усталым. То есть тоже не железный, как ни удивительно.
— Мы не судьи, — сказал Глун. — Судьбу Эстер будет решать Совет. Как только составлю отчет и решу все вопросы с нашим ректором, лично отведу ее в резиденцию.
Примерно такого ответа я и ожидала, вот только…
— Вы уверены? Вы же представляете себе уровень осведомленности Фиртона. Что, если он поделился своими знаниями с Эстер? Что, если она все разболтает?
— Единственное, о чем ей может быть известно, — это о родстве Каста и Ваула. Но в Совете есть человек, способный позаботиться о сокрытии этой информации.
Я поджала губы и вздохнула. Черт, на кого он намекает — понятно, но… все равно опасно. Впрочем, с другой стороны, Глун не обязан решать и эту проблему тоже. Он и так очень много для нас сделал.
— Но я не думаю, что Эстер в курсе, — вновь подал голос декан. — Она девушка расчетливая. Если бы ей было известно об истинном происхождении Каста, она бы скорее начала искать его расположения. Вместо этого она помогала Фиртону, причем не имея никаких гарантий.
Я подумала и кивнула. И тут же следующий вопрос задала:
— А вероятность того, что Эстер снова вернется в академию — есть?
— Нет. Это совершенно исключено.
Повисла пауза, во время которой я попыталась собраться с духом, чтобы заговорить уже о другом, о принципиально важном. Но времени мне не дали.
— Еще вопросы? — окликнул Эмиль.
Я кивнула и, мысленно перекрестившись, посмотрела на него. Глаза в глаза, чтобы точно не отвертелся.
— Когда я нашла у вас детонатор, вы прекрасно поняли, о чем я подумала. Но почему не опровергли? Почему даже не попытались сказать о своей невиновности?
Он рассмеялся. Тихо, но, блин! Этот надменный ядовитый аристократ действительно смеялся! Причем по-доброму и искренне.
Ну а едва успокоился, встречный вопрос задал:
— А зачем?