Испытание седьмого авианосца

Альбано Питер

Йоси злобно оскалил белые зубы.

— Ладно, мы вам тоже кое-что изобразим! — Он прибавил газ и взял на себя ручку.

Двигатель взревел на форсаже во всю яростную мощь своих трех тысяч двухсот лошадиных сил. Пилота отбросило на сиденье, как будто исполинское чудовище уперлось ему в грудь и молотит что было сил. Линия горизонта оборвалась, в глаза ударила чистейшая синева. Он взлетал почти вертикально и на немыслимой скорости — 340 узлов. Легкое нажатие ручки обеспечило ему хороший обзор двух Me-109 с левого борта. Ошарашенные противники остались внизу, теряя скорость. Йоси расхохотался, еще взял на себя ручку и вошел в «мертвую петлю».

Двое

вошли в пикирование, удирают от этого «дикаря». Теперь они по меньшей мере в двух километрах. Йоси взглянул на указатель температуры — все в норме — и ринулся на врага, как демон-мститель. Стрелка индикатора скорости перепрыгнула 450 узлов и торопится к последней отметке — 540. Хитрые истребители разошлись: Ватц кабрирует, Розенкранц продолжает пикировать, наращивая дистанцию между собой и «Зеро». Ну нет, на этот раз не уйдешь!

Йоси разгадал их план; думают, если он погонится за Розенкранцем, его достанет Ватц. Даже не глядя на Зебру, он поймал в дальномер багрового насосавшегося клопа. Температура неуклонно ползет вверх. Йорк и Уиллард-Смит бьются с двумя черными «мессерами» почти у северного горизонта. Все истребители куда-то испарились; на их частоте царит зловещее молчание. Либо всех его ребят перестреляли, либо схватка отодвинулась так далеко, что он не слышит их позывных. Йоси ударил по приборной доске и услышал в ответ крик Йорка:

— Достал-таки жучилу!

И страшный ответ Уилларда-Смита:

— А он меня.

— Держись, командир. Ща буду.

Красный истребитель заполнил все три кольца. Радуясь своей выгодной позиции, Йоси увидел в кабине побелевшее лицо Розенкранца и нажал спусковую кнопку. Me-109 дернулся и завибрировал, когда на него обрушилось одновременно 20-мм, 7,7-миллиметровые снаряды и пули. Однако Рози резко вильнул влево, избежав большинства попаданий. Чертыхаясь, японский летчик вдавил левую педаль, выпустил в правое крыло противника новые огненные нити и наконец-то попал. Но тут тяжелый молот ударил по фюзеляжу «Зеро». Ватц! Пикируя на сумасшедшей скорости, он резко вынырнул справа, поливая Йоси очередями.

У подполковника не было выбора: либо уходить, либо погибнуть. Да, эти не новички, с ними один неверный шаг — и ты мертвец! Он дал ручку влево и от себя, левой педалью увеличил скорость пикирования. Увидел, что Розенкранц берет вправо, а Ватц прикрывает его сзади. Йоси опять было дал от себя ручку, но, глянув на приборы, передумал. Температура головки цилиндра приближается к 280°, стрелка тахометра на красной черте, скорость предельная — 540 узлов. Так недолго и рассыпаться, а еще того хуже — потерять сознание или контроль над мочевым пузырем и кишечником.

Он сбрасывал газ, пока стрелка не спустилась до пятисот; затем опять дал от себя ручку. Перегрузка шести-, а то и семикратная, вибрация такая, что крылья того гляди оторвутся. Ему даже слышатся хлопки, будто машина вдруг превратилась в птицу и хочет летать сама по себе. К счастью, новые лонжероны сдюжили. Но Йоси испытал в полной мере все «прелести» резкого выхода из пике: головокружение, потерю бокового зрения, боль в паху, спазмы шеи и позвоночника, налитой свинцом череп, подмоченный летный комбинезон, градом струящиеся по щекам слезы. Он весь подобрался, чтобы удержать в узде хотя бы кишки. Вытер пот над верхней губой и увидел на перчатке красное пятно. Кровь из носу. Он слизнул ее кончиком языка, не замечая соленого привкуса во рту, и стал погружаться в черную бездну. Помотал головой, пытаясь

удержаться на грани сознания. «Зеро» взбрыкивал, как норовистый жеребец, впервые почуявший наездника. В тумане, близком наркотическому, Йоси ухватился за ручку, неуклюже заработал педалями и с трудом восстановил управление. Огляделся кругом в попытке рассеять туман в глазах. На то, чтобы обнаружить противника, ушли драгоценные секунды.

Вон они, преследуют далеко на юге покалеченный «Сифайр»; другой отважно атакует обоих. В первом Йоси узнал Уилларда-Смита, во втором — Йорка. На приборы он уже не смотрел, — выжал газ до упора и пошел на боевой разворот. Кокни просто молодчина, чисто выполняет фигуры, маневрирует и никогда не открывается противнику. Вот он сделал стремительный рывок, и, продырявив обтекатель одной машины, метнулся вниз, но двигатель вдруг заглох.

— Не-ет! — взвыл Йоси, видя, как Розенкранц дал по нему длинную очередь, от которой «Сифайр» содрогнулся.

Снаряды прошили мотор, перерубили трубки; перегретый «Роллс-Ройс» обдало бензином. Самолет загорелся и стал терять высоту, а Розенкранц, почуяв кровь, сделал крутой вираж и устремился в погоню.

— Прыгай, Элвин! — услышал Йоси в наушниках крик Уилларда-Смита.

Но совет подоспел слишком поздно: Йорк либо тяжело ранен, либо даже мертв. Следующая очередь «Мессершмитта» поразила кабину. Плексиглас, стекло, алюминий посыпались роем осколков. На полном газу, с горящим двигателем «Сифайр» вертикально падал в море.

Всхлипывая и молотя по приборной доске, Мацухара навел дальномер на красный «мессер». Ватц неуклюже тащился к югу, белой дымкой рассеивая мелкие капельки охладителя. Йоси глянул на приборы. «Сакаэ» страшно перегрелся, но ничто уже не имело значения, кроме гибели ведомого. Командир отряда «Йонаги» оказался выше Розенкранца и вошел в неглубокое пике на 470 узлах. Корпус начал вибрировать. Дальномер прыгал перед глазами. Мацухара сбросил газ. Вибрация немного уменьшилась. Розенкранц тем временем разворачивался, и Йоси поймал убийцу в прицел. Зайдя ему в хвост, со ста пятидесяти метров нажал красную кнопку и уже не отпускал ее.

Ураган пронесся над крылом Me-109 и ударил в «Даймлер-Бенц». 20-миллиметровые снаряды смели компрессор, который утянул с собой горизонтальный стабилизатор. Пламя в мгновение ока охватило машину. Мацухара завопил от радости; лицо заливали слезы, смешиваясь со слюной и кровью, все еще сочившейся из носа.

Красный истребитель перевернулся. Из кабины вывалилась черная фигура, и над ней белой лилией раскрылся парашют. Йоси посмотрел вокруг. Небо пустое; дымящаяся машина Уилларда-Смита скоро скроется за горизонтом. Теперь он здесь хозяин, и ему еще надо свести счеты с американцем.

У Мацухары вырвался истерический смех. Он вспомнил, как Розенкранц расстрелял молодого лейтенанта Сигамицу, спускавшегося на парашюте. Теперь колесо фортуны совершило полный оборот, и желанная месть у него в руках.

— Только мы вдвоем! — прошептал он.

Снизив скорость до двухсот узлов, он лениво и плавно спикировал. Погладил пальцем кнопку. Такие упоительные мгновения нечасто выпадают в жизни, и надо насладиться ими сполна. Розенкранц, конечно, понимает, что у него на уме. Выхватил пистолет. Йоси захохотал и поместил фигурку точно в центр дальномера. Подойдя на сто метров, нажал на пуск. Послышалось шипенье сжатого воздуха. Мацухара отчаянно завизжал: кончились боеприпасы. Розенкранц смеялся и стрелял по нему из пистолета.