Испытание Виктории

Айдем М. К.

— Я в порядке, — сигнал люка прервал их спор. — Это Магнес, — открыв люк, Тори впустила доктора. Она выдала мужчинам подробные инструкции о том, что можно делать и чего нельзя, и неохотно ушла.

* * *

В последующие дни была полная рутина: ночью они проводили болезненное лечение, а днем кто-нибудь оставался с больным, помогая восстанавливаться. Виктория очень мало спала, но была очень довольна результатами. Ей больше не приходилось

так часто регулировать скобу между процедурами. Лукас уже начал двигать пальцами самостоятельно, не нуждаясь в болеутоляющих средствах во время лечения.

— У тебя хорошо получается, — заметила девушка на шестом сеансе. — Завтра школы не будет, и я рада, что мы сможем начать лечение пораньше.

— К черту все это! Проклятье! Просто отрежь их, — проклинал все майор.

— Итак, новая лазерная система… — подсказала она.

— Что?

— Ты говорил о новой лазерной системе на истребителях, — Тори пыталась отвлечь его, когда они приблизились к проблемной зоне.

— Какая разница!

— Это спасает жизни. Давай, поговори со мной, майор.

Наконец, сдавшись, он стал рассказывать, и, к его удивлению, это помогло. Так же, как и положив голову ей на спину, слушать ее сердцебиение и впитывать ее спокойствие.

— Вот, закончили на сегодня. Давай поднимем тебя.

— Я могу сделать это сам.

Стоя в дверях ванной, Тори наблюдала за мужчиной, чтобы убедиться, что он в порядке. Но вместо кровати тот направился к дивану.

— Почему здесь?

— Я устал лежать на этой проклятой постели.

— О'кей.

* * *

Виктория прибралась в ванной комнате, и, вернувшись в комнату, увидела, что Лукас сильно расстроен.

— Что я могу для тебя сделать?

Мужчина внезапно разозлился.

— Ты можешь оставить меня в покое?! Я так чертовски устал от того, что ты все время рядом! — это его просто убивало. Быть рядом и не иметь возможности прикоснуться к ней. Она не хочет произносить его имя. Лечит его, как больного ребенка. Невыносимо смотреть, как Тори изнуряет себя, пока он спит в кровати.

Побледнев, девушка резко выдохнула. Это ранило ее, ранило глубоко. Она думала, что готова к любым неожиданностям. Виктория и раньше проводила такое лечение, но никогда с тем, кого любила. Если он смог такое сказать… она пережила так много, но не уверена, что переживет и это.

— Я позвоню Доджу на комм.

— Сделай это, и убирайся отсюда!

Тори осторожно подошла к коммуникатору и связалась с Доджем. Тот подтвердил, что будет у майора в течение часа. Лукас откинул голову назад, закрыл глаза и отгородился от девушки. Открыл их, лишь когда просигналил комм.

* * *

— Чемберлен. Доктор Селфридж? Нет, только что закончили шестую процедуру, — нахмурившись, она откинулась назад. — Результаты? — Лукас прислушался, увидев ее легкую улыбку. — Все действительно хорошо, в целом? — улыбка вдруг пропала. — Хорошо. Именно этого я и ожидала. Решайте. Если это станет проблемой, вы узнаете первой.

Майор хотел бы знать, на какие вопросы отвечает Тори.

— Сделаю это в ближайшее время, придет друг. Что? — теперь она смотрела на Лукаса. — Я не знаю. Если надеетесь, что это поможет, я спрошу, — поставив линию на удержание, она посмотрела на Лукаса. — Ты готов поговорить с Хоттдогом? У него некоторые проблемы. Доктор Селфридж считает, что разговор поможет ему дотянуть до базы.

— Дай мне эту штуку! — Лукас начал подниматься.

— Сядь! — от сухости ее тона ему стало холодно.

— Доктор? Он готов. Я только надену на него гарнитуру, — девушка подошла и тщательно подстроила ее, затем переместила микрофон ближе к его полным губам, которые очень хотелось поцеловать. Заставив руки не задерживаться, она отошла.

— Хоттдог! Как поживаешь, дружище? — Лукас заставил свой голос звучать оптимистично.

— Бывало и лучше, — обескураживающий ответ.

— Да, я слышал, — согласился Лукас.

— Итак, сколько пыточных сеансов ты выдержал? — майор удивленно поднял бровь. Он не ожидал такого вопроса.

— Только что закончил номер шесть.

— Я на втором. Черт возьми, я знаю, что она тебе как сестра и все такое, но если бы она была здесь, я бы с радостью сломал ей шею.

— Хоттдог… — Лукас был в ужасе.

— Она помогла создать чертову аппаратуру для этих манипуляций. Если бы такая машина была у Коалиции, мятежники сдались бы добровольно! — ярость в голосе Хоттдога ошеломляла.

— Да ладно, все не может быть так плохо, — попытался смягчить его майор.

— Не плохо?! Они помещают тебя в комнату, подключают машину и оставляют кричать.

— Тебе не колют обезболивающее?

— Как будто они, нахрен, помогают!

— Тебя не наблюдают?

— Как будто им не все равно. Они заставляют тебя говорить о глупом дерьме. Говорят, чтобы ты думал только о сегодняшнем дне, беспокоился только о сегодня. К черту! — Хоттдог почти кричал.

— Послушай, Хоттдог, это работает, оно помогает.

— Иди нахрен! Что, черт возьми, они заставили тебя делать, что ты можешь так говорить! Ты на какой-то специальной машине? Бьюсь об заклад, сын великого Зафара получил специальную машину, поэтому они отправили меня сюда!

— Нет, Хоттдог, нет никакой машины. Виктория делает ручную манипуляцию. Это то, что делали, пока не было аппарата.

— Правда? Хорошо! Я надеюсь, что это убьет ее так же, как ту другую!

— Какого хрена ты говоришь? — глаза Лукаса были устремлены на Викторию.