Испытательный срок для любви
Шрифт:
— Твой папа…. Не умел шутить. И девушка та закричала не от испуга, а от неожиданности. И упала не в пруд, а в озеро.
— Мама…
— Я первый курс тогда только закончила. Подружки уговорили поехать меня в этот… Лагерь. А твой отец мне проходу не давал. Подшучивал по-всякому. Потом уж стало понятно, что он так симпатию проявлял.
— Ты никогда об этом не рассказывала.
— А что рассказывать? Как он мне в волейболе мечом в лоб зарядил? Или как я на танцы нарядилась, а он Томку аспирантку на танец позвал? Нет Юля. Эти истории не то, что будешь рассказывать внукам.
— Мама, это нормальные жизненные истории. Я думала у вас с папой любовь с первого взгляда была, а вы оказываете крови друг другу попили.
—
— Мама! Всё закрыли тему Ярослава. Ключ выбросили.
— Значит с Егором у вас все серьёзно?
— Вроде как да. Да. Серьезно. Он предложил съехаться.
— А ребенок?
— Ребенок живет с родителями матери. Там сложная история.
— Насколько сложная? Не боишься в такой же оказаться? — вот тут маменька права. Я думала о том, что будет, когда пройдет конфетно-букетный. Что будет, когда я узнаю его настоящего. Не пойдет ли история по второму кругу.
— Ну из этой истории я знаю точно, что даже если мы разбежимся, то он не бросит ребенка, — нервно усмехаюсь я.
— Ты беременна?!
— Нет! Нет! Мама нет! Это просто мои мысли и наблюдения. Нет. Я считаю, что съезжаться то нам рано, а о детях тем более речи нет.
— Он предложил съехаться. Хочет переехать к тебе? Юля запомни: нельзя приваживать мужчину к своему жилью. Уйти всегда проще, чем выгнать. Запомни это.
— Не знаю, мы не обсуждали это. Просто мне с ним хорошо. Очень спокойно. Правильно, понимаешь?
Мама тяжело вздыхает, встает, обнимает меня поглаживая по голове.
— Не нравится мне этот Егор. Как-то у вас все быстро, — она целует меня в макушку и продолжает. — Но, если тебе рядом с ним «правильно», значит это правильно. Главное не отключай разум совсем.
— У тебя получилось поговорить с родителями? — спрашиваю я, болтая с Егором по видеосвязи. У нас не получилось увидеться, поэтому я валяюсь в кровати и смотрю, как мой мужчина готовит себе ужин.
— Нет.
— Ты им не звонил?
— Нет.
— Егор… Это неправильно, понимаешь…
— Не понимаю, — он откладывает нож и подходит ближе к смартфону установленному на подставку. — Юля из меня сделали идиота. Я не понимаю почему должен звонить и мириться первым.
— Я не предлагаю мириться, а поговорить. Это другое.
— А ты с мамой своей поговорила после чаепития? — смотрит на меня ухмыляясь. Вот сейчас удивлю его.
— Да поговорила. Правда через день, когда успокоилась, но поговорила. А сегодня была в гостях.
— Ну молодец. — Егор возвращается к готовке.
— Она нас на блины зовет в четверг.
— Только нас?
— Только нас. Не язви. Поедем?
— Поедем.
— Егор. Я тебя люблю.
— Я тебя тоже.
Разговор выходит ни о чем. Мне кажется он злится на меня. За что? Не знаю, но от этого чувствую себя не уютно.
Глава 24
Юля.
В самолете немного душно. Почти все пассажиры заняли свои места, кто-то закидывает вещи на багажную полку. За два ряда впереди от меня мама успокаивает девочку, которая боится летать. Убираю волосы в хвост и смотрю на свободное сидение рядом. Знаю, что Егор не смог купить билетов на этот же рейс и прилетит завтра утренним, но в глубине души надеюсь, что это пустое кресло забронировано им. Фантазирую, как сейчас дородная женщина в костюме цвета фуксии займет свое место и в проходе я увижу его. Прикрываю глаза, отдаваясь приятной фантазии. Считаю до трёх, сосредотачиваясь на мысли «Хочу увидеть сейчас Егора» и по-детски надеюсь, что эта мантра сработает, что вселенная меня услышит, что мысль станет материальна. Открываю глаза и… О Боже!
— Здравствуй Юленька.
— Здравствуйте Виктор Викторович. — пытаюсь скрыть свое неприятное удивление, но выходит не очень.
— Чем ты так удивлена? Юля еще чуть-чуть и, я подумаю, что ты не рада меня видеть, — улыбается мужчина.
— Я просто… Просто думала вы в бизнесе полетите, а не в экономе, — выкручиваюсь я.
— Ох нет. Я не настолько мажор, обычный человек и летаю как и все, — значит место все-таки было не для Егора, а жаль. Глупая была надежда. Но так хотелось…
В последнее время навалилось много работы и у него, и у меня, в основном общаемся вечером по видео связи. И разговоры все… Не такие, кажется, что он о чем-то переживает, но не хочет со мной делиться. Меня это огорчает, угнетает и напрягает. Мы договорились об открытости, а у него тайны какие-то от меня. Я понимаю, что его напрягает эта ситуация с родителями, но я же всегда готова его выслушать и поддержать. Ничего завтра увидимся. И я не дам ему… Не дам даже поцеловать себя, пока мы не поговорим честно и лично! Вот и всё. Вот и всё. Вот и всё.
— Юля, ты меня слушаешь?
— А… Простите Виктор Викторович, я задумалась. Волнуюсь всегда немного перед взлетом, поэтому…
— Ты боишься летать?
— Немного, — вру я. — Самое сложное взлет и посадка, а полет для меня проходит нормально.
— Ох, не переживай. Я буду держать тебя за руку. Все будет хорошо.
Вот только не это, но мужчина накрывает мою ладонь своей рукой. Замечательно. Чудесно. Закрываю глаза и отворачиваюсь к иллюминатору. Пытаюсь сосредоточится на чем-то хорошем, что бы было легче игнорировать руку шефа. Вспоминаю, как Егор ласкал меня в ванной, как его сильные руки сжимали мои ягодицы, как он рычал, когда… Толпа мурашек проносится по моему телу. Я не замечаю гул двигателя, представляю, как любимый резко входит в меня, вдавливая меня в кафельную стену. Вместе с этим воспоминанием самолет начинает движение. Толчок в моем воспоминание совпадает с толчком самолета. Я даже вздрагиваю, но из приятных мыслей меня снова вырывают.
— Юля, все в порядке, мы уже набираем высоту. Все будет хорошо. — босс поглаживает меня по руке, я открываю глаза и сдержано улыбаюсь, как бы благодаря за поддержку. Все было бы в порядке если бы ты в бизнесе летел, а я здесь с Егором. Или одна. Или рядом с той женщиной в костюме цвета фуксии. Да было бы нормально даже если бы рядом летела мамочка с младенцем, у которого зубки режутся. Но вот сейчас не нормально, не в порядке.
Самолет выравнивается, набрав высоту. Мы отстегиваем ремни безопасности. Начальник открывает какую-то папку и переключает все внимание на нее, чему я безмерно рада. Достаю наушники и включаю музыку. Дитер Болен и Томас Андерсен поют мне про Атлантику, кадиллак Джеронимо, милую леди и что, ты можешь победить если захочешь. Подборка заканчивается и начинает играть Сплин. Сплин? Открываю проигрыватель. Я не добавляла эти песни. Папка называется «Хочу, чтобы ты послушала». Смотрю свойства папки и вижу, что ею со мной поделился Егор. У нас разный музыкальный вкус. Он хочет поделиться со мной тем, что нравится ему. На душе становится тепло. Я улыбаюсь и слушаю про парня, влюбившегося в ведьму и вылетевшего в трубу, про смерть, которая была так прекрасна, что у автора нет слов, песни на основе стихов Маяковского. Они мне нравятся больше остальных, и я отмечаю их сердечком. Под конец папки появляются песни и других исполнителей. Некоторые из них я знаю: Би-2, Чайф, Алиса. Мне знакомы их голоса, но песни из подборки я ни разу не слышала. Некоторые из них мне нравятся, некоторые нет. Представляю, что сейчас Егор тоже слушает эту папку. Наверное, ему интересно, что я сейчас чувствую и думаю, слушая его любимые песни. Мы далеко, но у обоих в ушах сейчас звучит «Где-ты встречаешь закаты, целуешь рассветы», мы оба улыбаемся, думая о том, что мы далеко и рядом одновременно.