Испытательный срок
Шрифт:
— Что происходит? — просипел мастер Медэл, морщась от боли. Он по-прежнему то ли не замечал кровотечения, то ли не хотел замечать.
Дролл лишь покачал головой, обводя жертв сноеда напряженным взглядом. Глаза мракоборца по-прежнему горели. Он был готов к бою каждую секунду. На лице седоволосого прирожденного читались растерянность и испуг.
Страд, застывший неподалеку от дверей, первым заметил, что сноед задрожал. Пасти открывались и закрывались. Янтарные руны на каменной плите стали мигать.
— Посмотрите… — Страд вытянул руку, указывая на сноеда.
Огромный черный мозг трясся все сильнее. Из беззубых ртов потекла бурая пенящаяся дрянь.
Дролл нахмурился. Потом направился к сноеду. Медленно и бесшумно. Маги и стражники провожали его напряженными взглядами. Страд, сам не зная зачем, начал считать шаги мракоборца.
Как только тот преодолел половину пути, сноед сжался, точно стиснутый в гигантском невидимом кулаке. Черная плоть взбугрилась в нескольких местах.
— Мастер Дролл… — прирожденный в синем балахоне нерешительно шагнул вслед за мракоборцем.
— Нужно понять, что это, — не останавливаясь, ответил Дролл.
Никогда прежде Страд не был так напряжен. Ныли сжатые кулаки и зубы. Колотилось сердце. В ногах появились дрожь и слабость.
«Не надо ему ходить», — вспомнилось видение. Последнее, самое страшное. А перед мысленным взором возник умирающий мракоборец.
Позабыв о тревожной кнопке, Страд двинулся за наставником.
«Остановить… — стучало в мозгу. — Не позволить добровольно идти к смерти».
Дролл, тем временем, встал в семи шагах от плиты со сноедом. На черной плоти порождения Струпьев образовывалось все больше бугров. Те пульсировали, а из пастей вместе со слюной начал сочиться черный дым, наполняя Зал Кошмаров запахом гари.
«Будет что-то страшное, — мысли возникали в голове сами собой. — Уже начинается. Медленно, но верно».
Видения, мучившие Страда последние ночи, оказались не просто страшными снами. Они действительно послужили предупреждением о надвигающейся опасности. Это было невероятно, однако Страд не испытывал даже отголосков удивления. Он просто ждал, со странной торжественной обреченностью.
Точно так же, в ожидании, застыли и стражники с чародеями. А Дролл, видимо, приготовившись исследовать сноеда при помощи магии, вытянул правую руку.
Черный мозг с пастями вздрогнул особенно сильно. Мракоборец вскрикнул и согнулся, прижимая руку к груди. Страд не выдержал и метнулся к наставнику.
— Отойди, — сквозь зубы процедил тот, медленно распрямляясь. Лицо покраснело и блестело от пота. — Здесь опасно. Сноедом завладела неведомая сила. Изучить ее не получается, кто-то потрудился над тем, чтобы защитить…
Закончить мракоборец не успел. Бугры на теле сноеда прорвались. Во все стороны брызнула все та же бурая жидкость, что текла из беззубых пастей. А само порождение Струпьев осело на плите полупустым мешком, продырявленным во множестве мест. Руны из янтаря окончательно погасли.
В ту же секунду зашевелились жертвы сноеда. Разинули рты, выгнулись. Подняли руки. По залу прокатились испуганные голоса стражников.
— Не паниковать! — прокаркал мастер Медэл.
Страд обернулся и увидел, что прирожденный обводит пробудившихся приговоренных безумным взглядом.
А те продолжали двигаться. Один скинул черную простынь. Задрал ноги. Другой перевернулся на бок. Провода — каждый заканчивался толстой иглой — выскользнули из просверленных в черепе отверстий.
Сноед в это время исходил дымом, все больше растекаясь по каменной плите, отчего стал походить на огромный кусок смолы, тающий под действием жара. Страд не знал, почему так происходит. Но был уверен в одном: существование этого порождения Струпьев закончено.
— Не стрелять! — хриплый крик мастера Медэла.
Прирожденный, выставив руку, пронзал все тем же диким взглядом одного из стражников — приземистого и широкоплечего усача средних лет. Тот целился из арбалета в одну из жертв сноеда, которой удалось избавиться от трубок и встать.
Обтянутый серой, неестественно блестящей кожей скелет чуть покачивался и медленно поворачивал голову, словно осматривал зал. Широкая черная лента на глазах существа — Страд был не в силах назвать стоявшего в двадцати шагах человеком — делала картину еще более дикой.
На ногах оказался второй приговоренный. Он трясся и прижимал согнутые руки к ребристым бокам. Лысая башка клонилась к левому плечу.
Страда словно парализовало. Он переводил взгляд с поднявшихся жертв сноеда на остальных и гадал: что те сейчас чувствуют? На ум приходили страх, боль, злость, голод… Обычные человеческие чувства… Но можно ли назвать обитателей Зала Кошмаров людьми?
Страд очень в этом сомневался.
«Нужно остановить их, — подумал он, увидев, как встают сразу трое приговоренных. — Хотя бы обездвиживающим заклятьем».
Поднявшиеся пока лишь стояли, вздрагивая, наклоняя или задирая головы, вытягивая руки, разевая рты. Но Страд был уверен, что кошмар только начинается. Бывшие преступники — насильники, убийцы и прочие нелюди — превратились во что-то более страшное.
— Я сказал: без паники! — вновь каркающий голос мастера Медэла. Страд не представлял, каких усилий сипящему прирожденному стоили выкрики. — Сейчас мы во всем разберемся!
Чародей, унявший, наконец, кровотечение, шагнул навстречу одному из поднявшихся приговоренных. Серый скелет замер, словно увидев мага через черную повязку. Оскалился, вернее — показал десны, поскольку зубов у него не осталось. И шагнул навстречу прирожденному.
Глаза мастера Медэла вспыхнули янтарем. Он вытянул руки, и жертва сноеда, подчиняясь заклятью, оторвалась от пола. Дергаясь, словно жуткий паук о четырех лапах, она опустилась на покинутое ложе.
Магия стоила мастеру Медэлу немалых сил. По лиловому бугру опухоли опять текла кровь. Сам чародей дрожал, скалился и со свистом втягивал воздух. Однако довершил дело, обездвижив противника.
— Привязывающее… за… клятье, — выплюнул он, обращаясь к полумагам, застывшим возле столика с инструментами. — Быстро!..