Иссавель: Зов Крови
Шрифт:
Второе: все продукты, инвентарь под запись. Взяла, написала и расписалась. Иной раз не досчитаешься и платишь из собственного кармана. Так что, сама понимаешь, недостачи нам ненужны.
Третье: без меня в первое время к саламандрам не подходить. Они существа вредные и незнакомцев не любят. Могут обжечь, хоть я и представила им тебя.
Четвёртое: после завтрака убираться. Санитарию никто не отменял. Всё моем, чистим, полируем. После этого у меня свободное время, а у тебя, по словам Норы половые тряпки для аудиторий.
Пятое: на обед и ужин нам выделяют дежурных адептов. Следить, чтобы ничего не украли, не подъели и не испортили. Обед начинаем готовить, как и ужин за два часа. Я тебе выдам расписание, чтобы не запуталась. Вот, правил немного, главное, не колдуй, пока не научишься, и всё будет хорошо. А там, по ходу дела разберёшься. Ничего сложного на кухне нет. Нужно только всё вовремя делать, чтобы начальство не буйствовало.
Когда женщина договорила, я уже доедала яблоко.
– К ректору, живо!
Над ухом прогремел голос Огюста.
– Я ничего не делала, клянусь! Ни словом, ни делом, – промямлила я, испугавшись.
Зачем к ректору? Не хочу к этому… рыжему. Сам факт: ничего не натворила, а всё равно вызывают.
– С почином, девочка, – охнула Дана, – Не волнуйся, если что, я за тебя словечко замолвлю.
– Спасибо, – прошептала я и отправилась за призраком на «ковёр» к ректору ДАСиБ.
Глава 3. Адептка
Любовь отца – исключительна,
она не похожа на любовь матерей, в ней мало слов.
Но она бесценна.
Я никогда не боялась, опаздывая на занятия к королевским преподавателям. Потому что я принцесса и они не имеют права повышать голос. Когда же со мной занимался папа, то… В общем, он быстро отходил и заставлял меня грызть камень науки, стачивая об него зубы. Что со мной будет в кабинете ректора я не знала. Оттого и боялась. Неужели из-за столовой взбеленился? Да нет, бред.
Помощница ректора открыла дверь и с противной улыбкой пропела:
– Прошу.
Я вошла и замерла на пороге, ибо зрелище предстало передо мной мрачное. Само помещение было выдержано в светлых тонах и мебель подбирали со вкусом. Наметанный глаз отметил превосходную гномью работу.
Прямо напротив двери, в конце комнаты стоял широкий длинный стол, заваленный разными вещами: бумагами, чернильницей, книгами. Хаос в чистом виде. Я полагала, что ректор, мужчина, педантичный, аккуратный, а судя по беспорядку – вспыльчивый. А еще очень и очень злой. Рыжие волосы заплетены в тугую косу и перекинуты через плечо, а глаза… Светились магическим светом. Гневаться изволит, высший маг.
И, когда, громко сглотнула, казалось слышно было во всем учебном заведении.
– Закройте дверь и сядьте, – приказ ударил по моим ушам.
Задержала воздух и быстро выполнила распоряжение.
– А теперь, будьте так добры, объясниться, – прошипел мужчина, подойдя ко мне.
Возвышаясь надо мной, нагнетал обстановку.
Посмотрела прямо в глаза и вздрогнула.
– Я нечаянно, – широко улыбнулась, – Просто заклинание немножко дало сбой. Но могу покрасить, если требуется.
Мне вложили в руки письмо.
– Объясните, почему мне доставляют послание с королевской печатью, где упоминается невысокая, но симпатичная полуэльфийка с цербером?
Вот теперь меня начало колотить не по-детски.
Папа обо всем узнал! Он хочет забрать меня домой! Захотелось сжечь письмо, но сдержалась и начала читать:
«Уважаемый, ар Соул!
Вчера, к вам в Академию Бедствий волей случая прибыла девушка. При ней находился конь цербер. Настоятельно просим, зачислить ее на любой из факультетов и следить за безопасностью вверенной Вам особы. Девушка важна, как для Транливии, так и для Аугорелии в частности.
Его Величество Арвель IV»
Я разозлилась и разорвала письмо в клочья. Как я могу сама всего добиться, если за мной с самого начала следили?
Ар Соул был взбешен этим фактом не меньше моего.
Написал послание дядин секретарь, Ромэр. Но приказ скорее всего отдал отец. А дядя, поставил подпись и свою печать.
Хотя какая уже разница?
– Мне интересует, кто же вы, Веля? Чья дочка? Короля, принца или важного аристократа?
Потупила взор. Тут и думать нечего, мои родственники черным по белому написали: «…важна, как для Транливии, так и для Аугорелии»…
Промолчала. Признаваться к принадлежности к императорской семье не хотелось совсем, но и молчать нельзя.
– Дочка аристократа, –выдавила я, – Но афишировать свой род не хочу. Он приближенный к королевскому.
Ректор потер двумя пальцами переносицу и выругался сквозь зубы.
– Я полагал, что Вы еще создадите мне проблемы. Печать письма подлинная, а значит, я не могу игнорировать настоятельную просьбу короля некромантов. Вот лист бумаги, перо, – указал на свое место, – Пишите.
– Ч-что?
– Заявление. Оформим задним числом, чтоб вопросов не было.
– Меня многие в столовой видели…
– Выделились первой отработкой, – отчеканил ректор, – Так и говорите, чтоб пересудов не было. А то, поналетят папочки, пытаясь впихнуть своих деточек.
Тут я бы плюнула себе под ноги, потому что картина вырисовывалась красочная. Взяла перо, обмакнула в чернильницу и стала выводить буквы на девственном листе.
Несколько раз переспросила даты, формулировку написания… Представилась я простенько, Вельямина Раймос.