Истерия, или верните мне моё тело!
Шрифт:
– Дженнифер, хорошо, что ты здесь, сядь поближе и возьми его за руку. Говори с ним, пусть слышит твой голос, – сказал Карлайл.
Дженнифер пододвинула свой стул, села рядом и взяла сына за руку. Карлайл ушел, дежурная медсестра осталась.
– Сыночек, – нежно промолвила миссис Хейл, – я здесь, мой хороший… все будет хорошо… ты обязательно поправишься…
– Мама, – слабо промолвил Джаспер, не открывая глаза.
– Мама рядом, мой дорогой, я здесь…
–
«Бля-я, – подумал (Эдвард), – она хочет слышать СВОЮ маму, СВОЕГО отца. Черт, нужно срочно доставить сюда Чарли, а Рене…"
– Папа… Чарли…
– Я думаю, он хочет рассказать Чарли об аварии, – пробормотала Белла, – наверное, хочет рассказать, как все произошло…
– Не надо, мой хороший, не думай сейчас об этом, – ласково проговорила Дженнифер, гладя Джаспера по руке.
– Эдвард… – пробормотал Джаспер.
Сердцебиение (Эдварда) вмиг ускорилось, когда (он) услышал свое имя.
«Она зовет меня!» - подумал (он) с чувством радости оттого, что (он) (ей) сейчас нужен, и с чувством досады оттого, что не может подойти, взять (Беллу) за руку и сказать, что (он) рядом, что (он) здесь.
«Блин, если б миссис Хейл вышла, хотя бы на минутку, и если б сплавить куда-нибудь медсестру, хоть на чуть-чуть…».
– Рене… – промолвил Джаспер. Дженнифер с беспокойством взглянула на медсестру.
– Не беспокойтесь, миссис Хейл, – улыбнулась та, - он отходит от наркоза и после такой длительной анестезии может еще долго бредить. Мне за время своей работы приходилось столько бреда выслушивать от таких больных, а потом когда в себя приходят, сами удивляются тому, что бормотали.
(Эдвард) почувствовал некое облегчение: «Если (Белла) что-то набормочет, все можно будет списать на бред. Но Чарли! Нужно доставить его в больницу».
– Я, наверное, съезжу домой ненадолго и потом снова вернусь, – промолвила Белла.
– Конечно, дорогая, тебе тоже нужно отдохнуть, – улыбнулась Дженнифер. – Езжай и не беспокойся, все будет хорошо.
(Эдвард) ушел. (Он) поймал попутку и поехал в полицейский участок.
Дело по ДТП было уже закрыто. Водитель Митсубиши спешил в роддом, он вез свою беременную жену, у которой начались схватки. К счастью, ни жена, ни ребенок во время столкновения не пострадали. Водитель сразу же вызвал полицию и две скорые помощи для жены и для Джаспера. Водителя арестовали, но, выяснив все обстоятельства, отпустили. Правила нарушил Джаспер. Единственное, в чем был не прав водитель автомобиля, это в том, что превысил скорость, за что заплатил штраф.
Чарли переживал за Джаспера, во-первых, ему было очень жаль родителей Хейлов, терять своего ребенка - это самое большое горе, которое может случиться в жизни. Во-вторых, он беспокоился за Беллу, ведь этот парень действительно много для нее значит, и если, не дай Бог, с ним что-то случится, неизвестно,
Чарли очень удивился, увидев Беллу в участке.
– Как он? – первое, что спросил Чарли.
– Плохо – грустно ответила дочь.
Шериф тяжело вздохнул.
– Послушай, Белла, что бы не случилось… ты должна понимать, что жизнь…
«Вот не надо мне рассказывать, что жизнь сложная штука и, несмотря ни на что, она продолжается!» - нервно подумал (Эдвард), а вслух произнес:
– Пап, пожалуйста, поехали со мной в больницу.
– Зачем? – удивился Чарли.
– Он отходит от наркоза и зовет тебя…
– Меня? А-а… наверное, хочет рассказать об аварии, но это не к спеху, ситуация определенно ясна, нашлось много очевидцев и свидетелей…
– Пап, ты не понимаешь, – Белла явно нервничала, – пожалуйста, поехали со мной. Он умирает… мне очень тяжело… я хочу… я прошу тебя, будь рядом со мной… И еще, это тебе все ясно насчет аварии, а Джаспер не знает об этом, поэтому и переживает. А ему нельзя переживать сейчас, понимаешь? Поехали, пап, скажи ему сам, что все нормально, успокой его…
Чарли пристально смотрел на разволновавшуюся дочь, как-то все странно звучало. В таком состоянии Джаспер еще переживает за аварию? Но, с другой стороны, определенная логика здесь присутствовала.
– Хорошо, Белла, – кивнул Чарли, – сейчас я закончу кое-какие дела и поедем.
– Спасибо, пап, – устало улыбнулась Белла.
«Ей действительно тяжело, – думал шериф о дочери, – и я должен быть рядом».
Дженнифер не отходила от сына ни на секунду. Она не переставала удивляться, слушая стоны Джаспера. То, что чаще всего он произносил слово: «мама», это было вполне естественно, но что также часто он повторял имя шерифа Чарли и Эдварда, это слегка удивляло. Еще очень странным для Дженнифер было то, что он ни разу не вспомнил о Белле, о своей девушке. Когда же Джаспер начал бормотать что-то про кладбище, про старушку и про то, что он боится мистера Хейла, Дженнифер сделала окончательный вывод: сын бредит. Но что ее обеспокоило больше всего, это насколько сильно он боится собственного отца, что выдает это в подсознательном бреде, в какой-то странной форме, обращаясь к нему не папа, а мистер Хейл.
«Нужно будет поговорить с Джорджем, чтобы он был как-то помягче с детьми», - думала миссис Хейл.
Потом вдруг Джаспер начал крутиться и в панике выкрикивать:
– Мое тело! Верните мне мое тело! Верните тело, пожалуйста! Эдвард, береги его!
Миссис Дженнифер не на шутку испугалась.
– Пожалуйста, – обратилась она к медсестре, – сделайте что-нибудь! Ему больно! У него все тело болит! Введите какое-нибудь обезболивающее!