Истина в деталях

Болдт Р. С.

— Я уже говорил тебе… со мной ты будешь в безопасности. — В его глазах ни разу не мелькнуло ничего, подтверждающего что он лжет. — Но сейчас ты должна пойти со мной. Мы теряем драгоценное время.

С моим академическим складом ума любопытство меня просто убивает. Когда я сталкиваюсь с головоломкой, меня подталкивает необходимость ее решить. Но в данном случае для этого мне нужны все части.

А это значит, что я должна узнать больше о Сантилья и о том, являюсь ли я ее биологической дочерью. И, черт побери, ответы на эти вопросы, похоже, есть у Нико Альканзара. Как бы мне хотелось,

чтобы он не одержал верх. Хотелось бы, чтобы он не посеял в моем сознании семя сомнения, потенциально способное перекроить мое семейное древо.

Я бросаю на него самый злобный взгляд, не желая соглашаться. Постарайся удержать преимущество, Оливия.

— Ладно.

По крайней мере, мне позволено всунуть ноги в туфли на каблуках, прежде чем Нико направляет меня к входной двери. Когда мы проходим мимо, я смотрю на свое отражение в зеркале, украшающем стену прихожей, и меня посещает тревожная мысль, что я уже слишком глубоко.

Как только мы выходим из дома и направляемся к машине, он кладет ладонь мне на спину. Я отшатываюсь от него.

— Я прекрасно умею ходить сама, большое спасибо.

Мне необходимо восстановить хоть какое-то подобие контроля над ситуацией, доказать этому человеку, что не он держит бразды правления этой операцией.

Даже если на данный момент это так.

Через несколько секунд я нахожусь на заднем сидении черной Ауди. За рулем — Голиаф, рядом с ним на пассажирском сиденье сидит тот, кто выносил мои вещи, а Нико — рядом со мной.

Можно с уверенностью сказать, что, проснувшись утром, я не была готова к тому, что мой день сложится именно так.

Внезапно меня осеняет мысль; в моем мозгу все перепуталось с тех пор, как этот человек появился в моем доме.

— А как же моя работа? Сколько времени это займет? — спрашиваю я.

Нико не удосуживается взглянуть на меня, он слишком занят, набирая текст на своем мобильном телефоне.

— Все уже улажено. Твоя почта будет пересылаться ко мне. Каждый день тебя будут отвозить на работу и обратно.

Я размышляю над этим, изучая его профиль. Его несовершенный язык сильно контрастирует с внешностью. Как будто Вселенная решила, что мощная мужественность и привлекательность этого мужчины настолько убедительны, что ему нужен недостаток.

Жаль, что это не сработало, потому что создало еще более загадочную ауру вокруг человека, обладающего поразительно красивыми чертами лица, безупречным гардеробом и зубами, настолько идеальными, что они — мечта ортодонта.

Словно почувствовав тяжесть моего взгляда, он переводит взгляд на меня.

Я потянулась за сумочкой, которая лежала у его ног.

— Мне нужно хотя бы сказать своей лучшей подруге…

Сильные пальцы перехватывают мое запястье, останавливая меня.

— Нет.

Я говорю медленно, как будто он не понимает.

— Ты, по сути, похитил меня. Она будет волноваться, если я не буду писать ей, как обычно.

Его пристальное изучение меня нервирует, как будто он

знает гораздо больше, чем должен. Он доказывает это своими следующими словами.

— Ни одна лучшая подруга не побеспокоится о тебе. — Его глаза блестят от удовлетворения, что я блефую. — Ты одиночка. У тебя есть одна знакомая, с которой ты иногда общаешься. Но лучшая подруга? — Он укоризненно качает головой. — У тебя таких нет.

Я отшатываюсь от его руки, мои глаза опаляют его огнем.

Он выхватывает у меня сумочку и кладет ее между ног.

— Ты получишь новый телефон и ноутбук, чтобы пользоваться ими, пока ты со мной.

— А если я не вспомню номер своей подруги?

— Тебе не повезет.

Я чуть ли не скрежещу зубами от досады. Усилием пытаясь вернуть себе терпение, я переключаюсь на другую тему.

— Ты сказал, что введешь меня в курс дела. Можем мы сейчас это обсудить?

Бросив последний взгляд на телефон, он убирает его в карман брюк.

— Ты собираешься сопровождать меня на некоторые мероприятия и жить со мной, чтобы все думали, что мы вместе.

Я поднимаю брови.

— Ты хочешь, чтобы я была твоим эскортом?

Эти карие глаза смотрят на меня, прищуриваясь от моего циничного вопроса.

— У тебя будет все, что тебе нужно. Просто веди себя соответственно.

— Все, что мне нужно, за исключением того, чтобы приходить и уходить, когда и куда хочу, ты имеешь в виду. И заниматься спортом, как я обычно делаю. — С укором я добавляю, — Ну, знаешь… жизнь, в которой мне не указывают, что делать, и не заставляют жить с совершенно незнакомым человеком.

Он изучает меня, словно я любопытный объект под микроскопом.

— Если тебе что-то нужно, это может быть предоставлено.

Как будто мне что-то нужно от этого человека.

— Итак, скажи мне… — начала я, не в силах подавить недоверие к его утверждению. — Какую именно роль во всем этом играет моя — я показала пальцами кавычки — «настоящая мать»?

—

Твоя мамаша влезла в мои дела.

Когда мы пересекаем бульвар Бискейн, направляясь к разводному мосту Broad Causeway, мой желудок начинает болезненно сжиматься.

В этом районе вдоль островов Бэй-Харбор стоят дома за миллионы долларов. Это дома у воды, с огромным количеством стеклянных окон, позволяющих любоваться прекрасным видом, и не менее чем с шестью спальнями.

Мы сворачиваем на Западную Броадвью-драйв, и я оцепенело смотрю на то, что действительно является воплощением потрясающей архитектуры. Занимая не менее трех участков, дом с воротами напоминает крепость.

Очевидно, преступления хорошо оплачиваются.

Голиаф останавливает машину, затем опускает стекло и прижимает большой палец к маленькому сканеру. Через мгновение раздается звуковой сигнал, и ворота открываются, давая нам возможность проехать. Как только мы останавливаемся перед домом, звероподобный мужчина выходит из машины и открывает мою дверь, протягивая мне свою огромную лапу. Я с опаской кладу свою ладонь на его и выхожу.