Истина в деталях
Шрифт:
Переместив руки к моему лицу, он поворачивает мою голову из стороны в сторону, проводит пальцами по ушам, а затем резко отступает назад. Его прикосновения заставляют мою кожу покалывать от странного чувства электрического притяжения.
Я одергиваю юбку, поправляя ее, и избегаю его взгляда, пытаясь подавить свою тревожную реакцию на его прикосновение.
— Тебе опасно оставаться здесь. Ты должна пойти со мной.
Я поднимаю подбородок и встречаю его взгляд.
— Нет, спасибо.
Его глаза
— Женщина, никто не оспаривает мои решения. Ты делаешь то, что я говорю.
— Я тебя не знаю, поэтому твои слова не имеют для меня никакого значения. — Я подхожу ближе, нос к носу. — Почему бы мне просто не позвонить в полицию? Я уверена, что у них слюнки потекут от желания поймать кого-то вроде тебя.
Между нами потрескивает напряжение, пока он изучает меня. Правый уголок его рта поднимается вверх, привлекая мой взгляд к этому движению. Отвлекаясь, я понимаю, что нижняя губа у него гораздо полнее верхней, сочная, такая, за которую бесчисленные женщины готовы заплатить хорошие деньги.
— Если бы я не справлялся со своей работой, то ни у кого из них не было бы на меня стояка. К тому же у них нет никаких доказательств. — Когда он наклоняется ближе, зловещая угроза в его голосе не вызывает сомнений. — Ты сделаешь то, что я скажу, если ты не дура.
Его холодные глаза не отрываются от моих.
— У меня есть информация о твоих родителях, которая тебя заинтересует. А поскольку я управляю этим городом, ты будешь делать то, что я скажу. И я говорю, что ты пойдешь со мной.
Я окинула его ледяным взглядом.
— Я уверена, что мэр управляет этим городом.
Его ухмылка настораживающая, как будто мой ответ его забавляет. — Мэр Бьянканетта? Он работает на меня. — Его слова леденят душу, и по позвоночнику пробегает тревога. Поэтому я сразу же пытаюсь зайти с другой стороны.
— Послушай, ты явно ошибся…
Его глаза снова прищуриваются, выражение лица напряженное, непроницаемое.
— Я выбрал правильного человека. Ты родилась одиннадцатого июня здесь, в Майами. Папу звали Антонио, а маму — Джоанна…
Облегчение захлестнуло меня.
— Нет. Я родилась в Коннектикуте, и моего отца звали Лиам. Мою мать звали Бет. — Я поджимаю губы, борясь с болью, которая все еще живет во мне после стольких лет. — Они оба мертвы.
Край его рта слегка дрогнул.
— Неверно.
— Что значит «Неверно»?
— Твоя настоящая мать не умерла. — Он наклоняется ко мне, голос мрачный, в нем звучит сталь. — И ты — моя возможность, чтобы заставить ее выйти из укрытия.
Вторая глава
Оливия
Я в замешательстве. Я долго смотрю на него, прежде чем найти слова.
— Мои родители погибли в авиакатастрофе много
— Точнее, на первом курсе колледжа. — Его черты ожесточаются. — Но они не были твоими настоящими родителями.
Ужас прорывается сквозь мою защиту.
— Что?
Глубокие карие глаза с легким оттенком золота оценивают меня.
— На сегодня хватит разговоров. Не стоит терять время. Нужно вытащить тебя отсюда.
— Как я уже сказала, нет, спасибо.
Его взгляд становится ледяным.
— Ты не понимаешь…
— Я прекрасно понимаю! Ты, очевидно, преступник. — Я делаю жест между ним и тем местом, где остался стоять Голиаф. — И я не хочу иметь с этим ничего общего. Я плачу налоги. Я возвращаю свою чертову тележку в магазине, в то время как другие придурки оставляют ее на парковке. Я не тот человек, который связывается с такими, как ты!
Он молча выслушивает мой выпад. Его губы сжались в тонкую раздраженную линию, прежде чем он заговорил низким, обманчиво тихим голосом.
— Не говори мне, что твой модный профессорский мозг не умирает от любопытства по поводу твоих предков. Что ты не жаждешь узнать, был ли убит твой настоящий отец.
Я перевела взгляд на пистолет в кобуре у него на боку.
— Откуда мне знать, что ты не врешь?
— Я всегда довожу дело до конца.
— Точно, — говорю я насмешливо.
Выражение его лица становится свирепым.
— Ты сомневаешься в моих словах?
Я смело поднимаю подбородок, сохраняя зрительный контакт.
— Я была бы глупа, если бы не сомневалась.
Он долго смотрит на меня. Без слов он достает из кармана мобильный телефон и что-то ищет в нем. Когда он останавливается, его глаза переходят на мои, жутко настороженные, прежде чем он поворачивает экран телефона в мою сторону.
При виде женщины, изображенной на экране, я резко вдыхаю, и внутри меня вспыхивает шок.
— Это Джоанна Сантилья. Твоя мать.
Боже мой. Боже мой. Я слышала это имя. Черт, да любой, кто не живет под камнем, слышал о наркокартеле Сантилья. Они зародились на Кубе и стали называть Майами своим домом более шестидесяти лет назад.
Фотографий Джоанны Сантилья не существует — по крайней мере, ни одной, которая попала бы в Интернет. Фотографии ее отца, Карлоса Сантилья, появились после его смерти, но они часто были зернистыми и слегка размытыми, как в Dateline NBC и других телепередачах о настоящих преступлениях.
Что касается Джоанны, то после того, как много лет назад она возглавила картель вместо своего отца, все фотографические следы ее деятельности были как будто стерты. По слухам, она решила не высовываться, когда стало известно о том, что ФБР интересуется ее делами.