Истина

Филдс В.

– Например тебе?

– Да что с тобой не так, Скай?!
– взорвалась Эшли.
– Ты такая холодная и отстраненная сейчас, точно все происходит не с тобой. Когда ты начнешь вести себя как нормальный человек?

– Просто оставь меня в покое, Эшли.
– Я опустилась на кровать. Мне не нужны были очередные ссоры. Я устала от всего этого. От этих скандалов, что все чаще и чаще стала закатывать мне Эшли.

– Там, - она указала рукой на дверь.
– Мой отец хочет найти убийцу твоей подруги, а ты сидишь здесь, и

делаешь вид, что ничего не происходит?! НЕ ЗАКРЫВАЙ ГЛАЗА, КОГДА Я ГОВОРЮ, СКАЙ! ТВОЯ ПОДРУГА УМЕРЛА! И ЕСЛИ МОЙ ОТЕЦ ХОЧЕТ ПИСЬМО, КОТОРОЕ НАПИСАЛ ТОМ, ТЫ ДОЛЖНА ОТДАТЬ ЭТО ЧЕРТОВО ПИСЬМО!

– У меня нет этого письма.

– ПРЕКРАТИ ЛГАТЬ!

Почему она просто не заткнется? У нее не болит горло столько орать?

Пусть замолчит!

– Прекрати! Ты не выбрасываешь даже записки, которые ты писала мне в третьем классе, как ты могла выкинуть письмо Тома, где он написал свои последние слова?
– Она протопала ко мне, останавливаясь в шаге от меня, и я на секунду решила, что она ударит меня, но она схватила меня за руку.
– Где это письмо, я отдам его моему отцу!

– У меня его нет, Эшли.

Она сильно потрясла меня за руку, но я не реагировала. Она поорет немного, и уйдет. Так всегда. Изо дня в день, когда я остаюсь ночевать в особняке Хардманов, она приходит сюда, и орет. Причины всегда разные, но ее разговор так или иначе скатывается на одну тему.

– Ты лжешь, отдай его мне. Я знаю, что ты лжешь.

– У меня его нет, Эшли. Его нет.

– Почему ты так поступаешь? Я думала, что, когда ты поживешь у бабушки, ты обратно превратишься в человека, ты станешь нормальной.

– Откуда тебе знать, какой я должна быть, Эшли?
– Не выдержала я, переводя на нее взгляд.
– Есть какие-то сроки, по которым я должна стать прежней? Все верно, твои родители сейчас внизу, в гостиной, а где мои? Они...

Я запнулась, сглатывая. Лицо девушки вытянулось, так словно я влепила ей пощечину. Внутри меня сворачивались неприятные чувства: скорбь, сожаление, злоба, мрачное удовлетворение.

Она отпустила мою руку, отшатываясь.

– Ты чокнутая. Ты действительно не в себе.

Эшли ушла, хлопнув дверью с такой силой, что со стола упала фотография моих родителей в позолоченной рамке. Я встала чтобы поставить ее на место.

Я не хочу обсуждать ни с кем мою семью. Это слишком болезненно, слишком невыносимо. Значит ли это, что со мной что-то не так?

***

Я поежилась от холода, и открыла глаза.

Свадебное платье облегает мою фигуру, фата на голове спуталась у моих босых ног. Я смотрю по сторонам и понимаю, что я в том самом проклятом лесу, который никак не оставит меня в покое. Мое тело содрогается от холода, и рефлекторно сжимаю подол платья в кулаках, пока иду вперед.

Я должна найти Кэри Хейла, пока

он не истек кровью.

Мое сердце бьется так сильно, что я слышу пульс в голове. Кровь шумит в ушах, а все тело ломит от боли и холода.

Мне страшно.

Эта реальность не поддается контролю, здесь я в опасности.

– ЭЙ!

Я подскочила, ошарашенно крутя головой в разные стороны.

Первое, что я осознаю - я в своей машине, а кто-то настойчиво стучит в окно.

Этот мужик, еще раз постучал:

– Здесь не место для сна! Отправляйся домой!
– рявкнул он, погрозив мне метлой, и ковыляя ушел.

Я перевела взгляд вперед, и почувствовала, как меня пробирает озноб. Я на школьной парковке. Предо мной высится главное здание школы, сереющее в сумраке рассвета. Часы на приборной панели показывают пять утра.

Я в пижаме и халате. На ногах только розовые носки. Мои встрепанные светлые волосы распушились ото сна, и висят спутанными прядями вдоль лица, спускаясь по спине.

Мне стало страшно, что я могла натворить, во сне, пока вела машину. Я могла сбить кого-то. Я не помню ничего. Как я проснулась, как вышла из дома, и села за руль. Почему я приехала именно сюда?

Что еще я могу натворить, если продолжу ходить во сне? Ничем хорошим это не закончится - раньше я ранила себя, выбираясь из дома, и бродя во дворе, а теперь мое состояние усугубилось, и я могу приехать в школу в одной пижаме.

Людям, вокруг меня грозит опасность.

***

Четверг выдался мерзким днем - все время моросил дождик. Холодные капли прилипали к моему лицу, и к рукам, пока я шла от главного корпуса школы, к школьному кафе.

Ненавижу четверг.

Ненавижу то, что я должна продолжать жить, несмотря на то, что происходит вокруг меня.

Утром, когда я спустилась к завтраку, Эшли шокировано проводила меня взглядом, от стола до холодильника, и лишь потом спросила:

– Ты серьезно собираешься идти в школу?
– Из-за того, что я проигнорировала ее, кузина вскочила со стула и направилась ко мне, напоминая разъяренную овчарку.

– Да, а что?

Я достала из холодильника воду, и сделала глоток. Есть не хотелось, не смотря на то, что не помню, когда я ела в последний раз.

Меня не могла оставить в покое мысль, что я ездила во сне на машине. Что еще я могу вытворить? Что, если Эшли увидит это? Как она отреагирует?

Она нависала надо мной, со скрещенными на груди руками.

– Ты не можешь быть такой черствой, чтобы идти в школу, после того, что случилось с Евой.

– Да, могу, и пойду.
– Я отвернулась от кузины, но она схватила меня за плечи, и как раз в этот момент вошла тетя Энн. Она замерла на секунду на пороге, с пакетом в котором находилась еда, а затем бросилась к нам, кудахча: