Истинная для темного принца
Шрифт:
На подходе к полю замечаю хрупкую фигурку с вытянутыми в стороны руками, стоящую в самом центре утоптанной до состояния камня площадки.
Сердце пропускает болезненный удар. В груди начинает ныть, а зверь, оживившийся в предвкушении свободы, принимается жалобно скулить.
Что она тут забыла в такую погоду?
Останавливаюсь, наблюдая за её движениями. Кажется, у неё быстро получается призывать силу. Стоит ей сказать, что руки уже не надо расставлять, иначе привыкнет и станет лёгкой мишенью.
Толстоватые, кривые нити, идущие из центра груди, начинают сплетаться в защитный щит.
Неровный, дырявый, слабый.
Пробить такой - проще простого, но я отчего-то испытываю радость за свою саану.
Сильная.
Целеустремлённая.
“Моя,”– хрипло добавляет зверь.
“Нет,” - уверенно отвечаю ему.
По-хорошему надо пройти мимо и вылететь в Драгену. Вместо этого смотрю на то, как слабенький щит пробивают дождевые капли, и он быстро исчезает.
– Да что ж такое!
– до меня доносится отчаянный вскрик.
Наблюдаю за тем, как Арина, сцепив зубы, встаёт на исходную позицию и снова начинает выплетать защиту.
Силы этой несносной девчонки уже на пределе, поэтому щит выходит хуже предыдущего. Пропадает, не успевая сформироваться.
А дождь усиливается. Ветер яростно швыряет капли в её бледное лицо. Мокрые волосы висят тонкими сосульками. Дешёвая курточка тёмная от пропитавшей её влаги.
Острое драконье зрение замечает крохотную слезинку, катящуюся из глаза по лицу. Вижу, как она морщится и порывисто стирает её, смешивая с дождевыми каплями.
Поглощённая своим занятием, она меня не замечает. А я ловлю себя на том, что вижу лишь её одну.
Снова нить. Вторая. Третья вплетается в узел с ними и опять провал.
Начинает сначала.
Сам того не осознавая, спешу к ней и хватаю за руку.
Идиотка! Почему в такую погоду не носит перчатки?
Пальцы ледяные, покрасневшие, дрожат.
Сжимаю их в своей ладони, согревая, и грозно спрашиваю, едва не срываясь на крик:
– Кто разрешил заниматься в одиночку? Куда смотрит твой куратор?
Арина поднимает на меня взгляд, в котором плещется отчаяние. Однако при виде меня оно сменяется гневом, смешанным с обидой:
– А вам-то какое дело? Оставьте меня!
Пытается вырвать руку, но я ей не позволяю. Дождь усиливается и превращается в ливень. Быстро осматриваюсь по сторонам и замечаю раскидистое дерево. То самое, где я её едва не поцеловал.
Веду её за собой, несмотря на отчаянное сопротивление. Откуда только взяла силы?
Брыкайся сколько хочешь, со мной этот номер не прокатит.
Оказавшись под голыми ветвями, на которых осталось несколько листьев, с лёгкостью создаю защитный купол и притягиваю её к своей груди, крепко удерживая за талию.
– Да что с вами?
– не унимается Арина, колотя меня кулачками по груди. А сама дрожит от холода, мокрая насквозь.
Могу высушить её одежду по щелчку пальцев, огненный дар это позволяет. Но отчего-то продолжаю прижимать к себе, согревая теплом своего тела.
Сопротивление понемногу сходит на нет, и вот она уже молчит, спрятав лицо у меня на груди. Напряжена как дикое животное, попавшее в засаду. Чувствую, как заполошно колотится её сердце. Надо её успокоить, сказать, что не причиню ей вреда.
Но не получается. Слова не идут. Хочется стоять рядом с ней и забыть обо всём на свете.
Распахиваю куртку и укрываю саану, касаясь подбородком её мокрой макушки. В голову закрадывается осознание, что вот это… То, что сейчас происходит, по-настоящему правильное.
Впервые за долгое время чувствую покой. Проблемы последних недель уже не кажутся мне важными. Сейчас мне хорошо, и это даже не пугает.
Значит, вот она какая, магия Истинных?
Арина молчит. Каждой клеточкой кожи ощущаю, как её тело расслабляется. Несмело прижимается ко мне. Дыхание становится размеренным.
Чувствует то же, что и я?
Хотелось бы.
Теряю счёт времени. Не знаю, сколько мы так стоим - десять минут, полчаса, час…
Какое это имеет значение?
По телу разливается мягкая, томная нега, не имеющая ничего общего с животным возбуждением. Хочется оберегать её, защищать, оградить от всего мира.
И я оказываюсь перед сложным выбором.
Изменить свою жизнь раз и навсегда, поддавшись древней магии?
Или сопротивляться, отчаянно цепляясь за плотские радости прежних лет?
Пойдя на поводу у внутреннего зверя, могу ли я потерять себя?
Чувствую лёгкую панику и вернувшееся напряжение.
Тело опережает разум.
Касаюсь пальцами подбородка Арины, приподнимаю его, запрокидывая голову, и накрываю её мягкие, солоноватые от слёз губы осторожным поцелуем.
Глава 46
Арина Белова
Мои губы угодили в ловушку поцелуя, лёгкого, до упоения нежного и трепетного. Жаркое тепло разлилось под кожей, согревая каждую клеточку озябшего тела. Сама того не осознавая, я подалась навстречу, цепляясь пальцами за рубашку принца, мечтая слиться с ним воедино, стать одним целым.
Файрон, чувствуя мою отзывчивость, углубил поцелуй. Его горячая ладонь плавно очертила контуры лица, прошлась по скуле и зарылась в спутанные влажные пряди, а с губ сорвался шёпот:
– Моя.
Одно-единственное слово вернуло меня в жестокую реальность. Волшебство магии Истинных поблекло, а в голове снова всплыли ранящие до крика слова:
“Разорву связь… избавлюсь от проблемы”
Стряхнув с себя остатки наваждения, я изо всех сил упёрлась ладонью в его грудь, увеличивая расстояние между нами. Притихшая обида всколыхнулась с новой силой, и хлёсткая пощёчина обожгла его лицо.