Истинная красота
Шрифт:
Игнорируя ее вопрос, я задаю собственный:
— Я хочу знать прямо, блядь, сейчас, кто этот козел!
— Он врач в реабилитационной клинике, в которой я работаю.
— Судя по тому, как он лапал тебя, он чертовски дружелюбнее, чем просто коллега!
— Не то чтобы это было твое дело, Райдер, но он также мой бывший. Мы встречались некоторое время и расстались друзьями.
И тут моя ярость выходит на совершенно новый уровень. Меня не должно удивлять, что она встречалась с кем-то, прошло уже шесть лет, но мне это не нравится. Ни на одну долбанную йоту!
— Когда все закончится, ты не вернешься на эту чертову работу. Поняла?
Она шокировано открывает рот.
— Прости?
— Ты меня слышала. Моя женщина не работает со своим бывшим, мистером Чувствительным!
— А теперь ты послушай меня, Райдер Джеймсон! — она выплевывает мое полное имя. — Прежде всего, я не твоя женщина!
Что? Она что, только что, блядь, сказала это?
— А во-вторых, никто, и я имею в виду никто в мире, не может указывать мне, что я могу и не могу сделать! Так что засунь свой член обратно в штаны и прекрати пытаться разозлить меня и пометить территорию, которая тебе не принадлежит!
Да пошло оно все! Она поворачивается, чтобы выбежать из комнаты, но я оказываюсь быстрее. Обхватив ее за талию, разворачиваю ее, поднимаю и прижимаю к стене. А затем предъявляю свои долбаные права. Прижимаюсь губами к ее губам и проглатываю ее вздох удивления. Она сопротивляется лишь секунду, прежде чем начинает таять в моих руках. Я настойчиво толкаюсь языком ей в рот, не дожидаясь разрешения. Она зарывается пальцами мне в волосы, сжимая их с тем же отчаянием, которое испытываю и я. Поцелуй агрессивный и чертовски идеальный. Я прижимаю ее к стене, толкаясь пульсирующим членом между ее сладких бедер. Одной рукой скольжу под ее сарафан и обхватываю ее тугую попку, в то время как другой хватаю за подбородок, удерживая ее на месте, пока трахаю ее рот так, как хочу трахнуть ее тело. Я чувствую себя животным, но, похоже, ничего не могу с собой поделать. Все, о чем могу думать, это необходимость доказать ей, что она моя.
Что явно работает, потому что она хнычет и трется о мой ноющий член. Я провожу рукой по изгибу ее задницы и прижимаю пальцы к центру ее мокрых трусиков.
Низкое рычание вырывается из глубины моей груди.
— Ты чувствуешь это, Эм? Ты принадлежишь мне; каждая чертова часть тебя принадлежит мне. Твоя киска знает это, ты знаешь это, и я знаю это. Я больше не хочу слышать иное, и определенно не хочу больше слышать об этом долбаном неудачнике.
Она прищуривается, а челюсть, которую я удерживаю руками, сжимается, но нельзя отрицать похоть, бушующую в ее глазах.
— Ты ведешь себя как неандерталец, Райдер. Не пытайся сказать мне, что ты ни с кем не был с тех пор, как ушел.
Из-за боли в ее голосе мой гнев исчезает.
— Ни с кем, кто имел бы значение, детка, — говорю правдиво. — Ты единственная девушка, которая когда-либо что-то значила для меня, Эмили. Даже в те годы, когда мы были не вместе, ты владела мной, целиком и полностью. — Наклоняясь, я прижимаюсь лбом к ее лбу. — Скажи, что ты поняла меня,
Она пристально смотрит на меня в течении долгих минут. Мое сердце колотится, пока я жду ее ответ.
— Я верю тебе, Райдер
Этих слов я ждал с нашей вчерашней ссоры. Впервые за два дня я чувствую, что наконец могу сделать вдох, потому что знаю, что она мне верит.
— Хорошо. Теперь больше никаких ссор, детка. Давай пойдем к Розе, чтобы мы могли вернуться и заняться делом. — Что я действительно хочу сделать, так это трахнуть ее прямо здесь, прямо сейчас, но мне не хватает времени, потому что я планирую быть внутри нее часами.
Она раздраженно прищуривается.
— Я сказала, что верю тебе, а не прощаю.
— Поверь, детка, к тому времени, как я с тобой закончу, ты простишь меня, — отвечаю я с ухмылкой.
Закатив глаза, она отталкивает меня, и я опускаю ее на ноги.
— Ты такой самоуверенный, Райдер Джеймсон, — шутит она, беря сумку с дивана.
Не в силах сдержаться, я закидываю наживку.
— И тебе это нравится, Эмили, я знаю.
Останавливаясь у двери, она оборачивается и дерзко улыбается.
— Может быть.
Мой член дергается в ответ на ее замечание; и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не заявить на нее права прямо сейчас. Она смеется над моим выражением лица, а затем уносит свою нахальную задницу за дверь. Через несколько часов эта задница станет моей.
***
Через час мы сидим за кухонным столом Розы. Эмили успокаивающе держит ее дрожащую руку, пытаясь ослабить страх леди. Она не переставала дрожать с тех пор, как Эмили рассказала ей все.
— Не бойся, Роза. Я не позволю отцу причинить тебе боль.
Слыша эти слова, Роза начинает плакать.
— О, Эмили, дорогая, я боюсь не за себя. Я беспокоюсь о тебе. Ты хоть представляешь, что твой отец сделает с тобой, если узнает, насколько сильно ты его предаешь?
— Ничего, потому что я не позволю никому, блядь, обидеть ее, — твердо заявляю я, впервые вмешиваясь.
Эмили смотрит на меня и посылает быструю улыбку, затем снова переводит взгляд на Розу.
— Райдер прав, он не допустит, чтобы со мной что-то случилось. Было действительно трудно понять все это, и я все еще пытаюсь осознать то, что узнала. Но эти девушки нуждаются в нас, Роза. Пожалуйста, если ты что-нибудь знаешь... пожалуйста, сообщи нам.
Сделав глубокий вдох, она пораженно качает головой. Я вижу момент, когда она принимает решение наконец раскрыться и сказать нам что-то.
— На самом деле я знаю не так много. Я подозревала о том, что ты мне только что рассказала, но, как бы ужасно это не звучало, я занималась своими собственными делами. — Ее лицо становится печальным. — Ты хоть представляешь, что случилось с твоей няней до меня?
Эмили задумчиво хмурится.
— Я почти уверена, что она вернулась в Пуэрто-Рико. Я действительно мало что о ней помню. На самом деле, я ничего не помню до тебя.