Истинное сокровище дракона
Шрифт:
Рэджиус показался целителю, но отказался от того, чтобы остаться в лазарете. Вместо этого обещал не напрягаться, лежать в домике и дождаться специалиста по проклятиям, вызванного в академию.
Мы зашли в кабинет, где Рэджиус взял с собой несколько документов и писем, и вернулись в домик. Первым делом он сел за стол и принялся писать кому-то письмо. Я с неодобрением буравила спину дракона.
— Что? — не оборачиваясь, спросил он.
— Ты сказал, что будешь лежать, — обвинительным тоном напомнила я.
— Лёжа писать неудобно.
— Случилось что-то серьёзное, да? — сбавила я пыл.
— Да. И это уже требует совещания и быстрых решений. У меня о-очень нехорошие подозрения насчёт дроу. Похоже, они нашли себе союзника на поверхности.
— Но как же твоё состояние? Почему с меня сняли проклятие, а с тебя нет?
Рэджиус медлил, что-то писал. Я дождалась, когда он закончит, и подошла ближе.
— Потому что его не сняли. Его перенесли.
— Кто перенёс? На кого? — спросила я и осеклась.
Догадаться было несложно. Рэджиус и перенёс, ведь драконы меньше подвержены воздействию магии. Это решение вполне было в его духе. И не одна я это понимала: если вспомнить, та коробка странно завибрировала в тот момент, когда я оказалась рядом с Рэджиусом.
Я нахмурилась, взяла дракона за руку и потянула, намереваясь подвести его к кровати. Но он и не шелохнулся, только с удивлением наблюдал за моими действиями.
— Ты должен лечь. Пока не приедет тот, кто снимет это проклятие, тебе нельзя вставать.
— Оно ослабевает со временем. Если бы не пара хитрых неприятностей от дроу, оно бы не причинило мне никакого вреда. А так вынудило использовать больше магии, чтобы подавить его, и подточило резерв.
— Но тебе всё равно нужно восстановиться, — уже не так уверенно возразила я.
— Если хочешь, — протянул Рэджиус и встал, оказавшись вплотную ко мне. — Я могу полежать в кровати. Но при одном условии.
Он наклонился и накрыл мои губы своими.
??????????????????????????
Глава 42
Рэджиус запустил пальцы в мои волосы и прижал. Он целовал меня медленно, наслаждаясь. Я забыла, о чём мы разговаривали. Прикрыла глаза. И, наконец, позволила себе расслабиться и не думать о нашем прошлом, отношениях с родителями и обо всём остальном. Я выбрала, кого именно хочу поддерживать, кому верить.
Поцелуй Рэджиуса становился глубже, нетерпеливее. Его ладони скользнули от талии вверх, и он начал медленно расстёгивать пуговицы. Я охнула. Рэджиус наклонился и дорожкой из поцелуев от шеи дошёл до основания шеи.
Рука скользнула под блузку, нежно оголила плечо. Приоткрыв глаза, я с удивлением заметила, что метка стала яркой, нормальной. Мой дракон наклонился и поцеловал метку. По телу, распространяясь от метки, пробежали мурашки, голова закружилась, и приятно заныло внизу живота. Я испугалась того, что происходит, и замерла.
Плавным движением он поднял
— Я очень разочарован, Рина, — его дыхание коснулось шеи. — Ты не выполняешь обещания…
— Но если бы я не нашла тебя, ты бы…
— Почему фрукты лежат нетронутыми? Ты хоть что-нибудь ела?
На это мне нечего было ответить. Да и голод не чувствовался. Рэджиус молча взял в руки тарелку с фруктами и отправил виноградину мне в рот. Подумать только, мне кормит княжич. Я и представить такого не могла. Он поднёс вторую. Пришлось начать жевать первую. Медленно, терпеливо, он скормил мне пол тарелки. Вытер сок с моих губ, задержав палец чуть дольше положенного. Его взгляд потемнел.
Рэджиус расстегнул верхние пуговицы рубашки и достал амулет на длинной тонкой цепочке. Наклонился, коснулся лбом моего лба.
— Пусть видят богиня, небо и ветер, тебя в этот миг называю своей, я выбрал один среди сотен путей, одно среди всех сокровищ на свете.
— Что это?
— Брачное обещание. Конечно, произносить его следует в других обстоятельствах, но… Что-то мне кажется, что нескоро мы с тобой сможем спокойно передохнуть.
Рэджиус поцеловал камень в кулоне, и надел его на меня.
— Ты приняла меня и можешь даже ничего не говорить.
Я хотела возразить, но поняла, что он прав.
— Прости, что не сделала это сразу, — прошептала я.
Вместо ответа он снова накрыл мои губы поцелуем. Медленным, чувственным и распаляюще-дразнящем. Я сама прильнула к нему и хаотично водила ладонями по спине, плечам, волосам, стараясь запомнить, каков на ощупь каждый миллиметр его тела.
Рэджиус подхватил меня на руки и перенёс на кровать. С глухим рыком он опрокинул меня на подушки. От краткого мига без тепла его тела я поёжилась, а потом меня накрыло тяжестью сильного мужского тела. Он как будто тоже отпустил себя, снял все ограничения. Его пальцы касались кожи, запуская волны жара по мне. Волнующие, жадные поцелуи следовали один за другим, заставляя терять голову. Чувства обострились, и тело отзывалось жаром там, где касался меня Рэджиус.
Разве возможно чувствовать так остро? Каждым миллиметром тела отвечать трепетом, дрожью, как натянутая струна. От жгучего прикосновения к точке, где собралось всё моё напряжение, я выгнулась и закусила губу. От неё по всему телу всполохами расходилось ни с чем не сравнимое наслаждение. Снова и снова, заставляя сжимать в кулак простыни, метаться и шептать его имя, судорожно выдыхая, с головой ныряя в новые, неизведанные ощущения. Такие яркие, невыносимо сладкие.
Я вцепилась в плечи Рэджиуса, желая притянуть его ближе, почувствовать, что он рядом, никуда не исчезнет, всё, что нам угрожало, осталось позади. И он, казалось, хотел чувствовать тоже. Его поцелуи, беспорядочные, горячие, ненасытные заставляли меня таять и прижиматься к сильной мужской груди.