Истины нет
Шрифт:
Лайко поднялся и вышел. Лесли выдернул зубами пробку и настороженно понюхал. Пахло травами и чем-то свежим. Видно, делал настой настоящий мастер, а не простой школяр. Снова скрипнула дверь, и в погреб зашли двое коренастых парней, хмурых, но без жестокости или злости в глазах. Они просто пришли сделать свою работу. Лесли одним глотком выпил дуршу и почувствовал, что снова проваливается в ночь.
21.
21.
В этот раз Лесли проснулся сразу, как услышал позвякивание ключей: за ним пришли. Именно пришли. Почему-то он точно знал: не принесли еды, не заглянули для новой откровенной беседы, а пришли. Вернее, пришел. Призрак. Учащенно забилось сердце, но внешне никто бы не догадался, что капитан очнулся. Уже в который раз послышался скрип.
— Вы его не убили случаем? — спросил тихий простуженный
— Он хороший боец, — ответил низкий голос справа.
— Одному нашему череп проломил, — добавил другой слева.
— Идти сможет? — вновь хриплый.
— Сможет, сейчас очнется, — справа послышался легкий свистящий звук.
«Княжеская нагайка», — догадался Лесли, внутренне напрягаясь и ожидая болезненного удара.
— Спрячь, — властно произнес хриплый. — Хватит с него. Не тащить же мне его.
Лесли только сейчас понял, что у него болит и ломит все тело. Жгучими пульсирующими полосами боль прокатывалась по лицу, ногам, рукам.
Чья-то рука коснулась его подбородка, приподнимая лицо. Лесли открыл глаза. Правый глаз затек и открывался плохо: мешали запекшаяся кровь и большой набухший синяк.
— Ну что, капитан? Набегался? — Призрак едва заметно улыбнулся краешком рта.
Он небрежно отвел руку, позволив голове пленника вновь бессильно упасть на грудь, повернулся к нему спиной, чтобы дать указания, и неожиданно сделал быстрый шаг вперед. Жестким ударом разбил кадык тому, что был с нагайкой. Второй охранник отшатнулся, и тут Призрак услышал звон цепи. Только молниеносная реакция позволила ему ускользнуть от медвежьих объятий освободившегося Лесли. Загрохотала опрокидываемая скамья у стены.
— Закрывай дверь, — прорычал Лесли.
Уцелевший охранник бросился к выходу. В руке Призрака светлой черточкой блеснул нож, и тут же послышался неприятный сухой хруст. Стражник оседал на пол, все еще пытаясь мертвеющей рукой достать из левой лопатки стальное жало. Лесли был внимательнее, и второй нож по самую рукоять вонзился в висящую на противоположной стене голяшку, лишь оцарапав щеку капитана. Тот выругался и бросился на врага. Призрак действовал хладнокровно, отшагнул и встретил пленника сильным ударом в грудь. Любой другой мгновенно бы захаркал кровью, когда сломанные ребра пробили бы легкое, но Лесли успел немного сместиться, и удар пришелся вскользь, едва не перешибив дыхание. И тогда они схватились. Удары, хитрые пассы. Призрак бился хладнокровно, Лесли — яростно. Призрак понимал, что Лесли — опасный противник и что в таком замкнутом помещении в бою на кулаках имеет неоспоримое преимущество. Если хоть один удар капитана достигнет цели, то уже не пленник, а он сам, Призрак, будет харкать кровью. Потому действовал аккуратно, уклоняясь и уходя от ударов, стараясь не позволить загнать себя в угол. И вдруг Лесли оступился и провалился при атаке справа, реакция Призрака была быстрее мысли. Когда его ответный удар уже было не остановить, он понял, что попался. Капитан не был новичком в рукопашных боях, скорее, он был даже более искушен в этом, нежели лучший убийца «Крыльев ворона». Он спровоцировал эту атаку. Лесли скользнул в сторону, и его ответный удар достиг цели.
Брат Хэйл в один момент понял, что значит попасть под молот кузнеца. Его отшвырнуло на стену. Загрохотали падающие полки, бутыли, бочонки. Чудным дождем посыпались травы и колбаса. Призрак едва осознал, что правый бок заливает что-то липкое и теплое и что сквозь рубаху торчит обломок ребра, как оказался в железной хватке. Лесли не смог сразу, одним движением сломать шею врагу и начал его душить. Призрак зарычал, пытаясь противостоять удушению, втягивая голову в плечи и поджимая подбородок. Лесли тряхнул его раз, другой и, не ослабив хватки, приложил спиной о стену, сшибая полки. Хэйл ощутил недостаток кислорода, железные пальцы врага все плотнее сжимались. Призрак второй раз в жизни увидел приближение смерти, и, как и в первый раз, не крик, но утробный рев вырвался из его глотки. Он один за другим нанес несколько ударов по ребрам капитана. Лесли вздрогнул от пронзительной боли в боку, но продолжал все сильнее стискивать пальцы. Хэйл молотил правой рукой, куда попадет, а левой старался разжать смертельный захват, коленями наносил жесткие болезненные удары, но в ответ получал лишь дополнительную встряску. Призрак неожиданно обмяк, но продолжал бороться, всеми силами сопротивляясь удушению. Его глаза закатились, и синеющие губы что-то зашептали. Лесли неожиданно показалось, что сквозь закрытые веки просочилось фиолетовое свечение, но он не успел удивиться. Слабеющая правая рука Призрака с неожиданной силой сжала запястье капитана. Пронзительный
— Нежить, — прошептал капитан. — Мертвень. Проклятый мертвень.
И потерял сознание. В погребе повисла тишина. Слышно было лишь, как бьются о пол капли вытекающих масел и вин.
Призрак открыл глаза, обрамленные затухающим фиолетовым ореолом.
— Сукин сын, — шептал он.
Морщась от боли в боку, Хэйл подполз к поверженному противнику. Прикоснулся рукой к шейной артерии. Досадливо поморщился: Лесли уже не дышал. Со злостью осмотрел металлические браслеты на руках капитана и сплюнул.
— Лайко, шалава, — плевал словами слуга кардинала. — Я доберусь до тебя.
Призрак поднялся, зажимая рану в боку рукой, которая вновь постепенно приобретала человеческий вид, и огляделся. Не от безысходности, а от решимости. Он точно знал, что ищет. Заметив в углу небольшой бочонок с широкой крышкой и смоляными разводами на обручах, он удовлетворенно кивнул. В два шага подошел к бочонку и с силой оторвал крышку. Кедровый смоляной бальзам приятно ударил в нос запахом хвои. Призрак положил крышку назад и направился к выходу, на ходу достав из трупа свой нож. Хотя он был уверен, что больше его никто не ждет, но лезвие настороженно подрагивало в руке, готовясь поразить любую подозрительную тень. Поднялся по крутой лесенке и вышел в просторные сени. В окна лился белый лунный свет. Призрак бы предпочел, чтобы его не было: ему-то все одно, ночь ли, день, а вот нечаянным соглядатаям свет в помощь. В доме было тихо и пусто, тут Призрак не мог ошибиться. Лишь под половицей затаилась мышь. Он вышел на улицу. Стрекотали цикады, да слышался приглушенный шаг ночных патрулей. Ну, патруль не помеха. Призрак осмотрелся. Все его чувства, напряженные до предела, молчали: за ним никто не следил и никто не целился в него арбалетным болтом из темного закоулка.
Как же он ошибся. Свист и почти тут же удар, который опрокинул Призрака обратно в дом. Он с удивлением увидел торчащий из груди арбалетный болт и скатился вниз по лестнице. Улица немо ожидала продолжения. И вскоре из подворотни нерешительно показалась тень. Она, сгорбившись и держа подрагивающий арбалет, засеменила к приоткрытой двери. Следом за ней крались еще. Мерцали ятаганы. Квартет фигур замер перед входом.
— Ни зги не видать, — просипела. — Да сдох он. Вы же видали: я не промахнулся.
— Хозяин сказал принести голову, иначе не заплатит. Поди проверь, — ответила другая.
— Да подох он, — неуверенно ответил первый. — Тяжелый же арбалет, размозжило всю грудь небось. Наконечник ударный. Такой и кабана валит.
— Поди проверь, я сказал, — прикрикнул второй.
— Вот сам бы Лайко и пошел, — совсем тихо сказал третий.
— Куда там, — хмыкнул кто-то, — стоит за углом, портки мочит небось.
Первый шагнул внутрь:
— Вижу, вунь валяется. Внизу лестницы.
Он прицелился и еще раз спустил курок. Болт с хрустом вошел в грудь рядом с первым.
— Не дернулся даже. Точно издох.
— Погоди, — второй протиснулся вперед, доставая нож с широким волнообразным лезвием. — Отрежу ему голову.
Квартет убийц исчез в проеме. Снова стало тихо. Вскоре послышался легкий шум, кто-то, опираясь о стены рукой и прихрамывая, поднимался по лестнице.
Ярким бликом на брусчатку полетел стальной болт. И сразу еще один.
— Лайко. Сука, — послышался простуженный тихий голос. — Я знаю, ты здесь. Твои люди мертвы. И я слышу, как трясутся твои кишки. Беги, если хочешь. Но я тебя достану.