Источник
Шрифт:
«Конечно, не потеряю. А бояться не нужно. — Ментальный голос Гарри был спокоен. — Но я представляю твои ощущения. А ты не ощущаешь одновременно и магию всего этого? Это не потрясает тебя до глубины души?»
И, по мере того, как паника начала оставлять его, Кларк должен был признать правоту собеседника. Медленно спадало напряжение, — восстанавливалось спокойствие... и в какой-то момент он ощутил воздействие на себя неких нематериальных сил.
"Я чувствую, как меня куда-то тянет”, — признал он.
«Не тянет, а толкает, выталкивает, — поправил его Гарри. — Бесконечность Мёбиуса не желает нашего присутствия. Мы — как соринки, попавшие в ее нематериальные глаза.
Этот монолог Гарри не улучшил настроение Кларка.
«А сколько времени мы уже находимся здесь? Черт возьми, давно, наверное?»
«Минуту, или милю, как больше нравится! — ответил Гарри. — Световой год, или секунду. Извини, мы не задержимся слишком долго. Но для меня, когда я нахожусь здесь, подобного рода вопросы не имеют особого смысла. Здесь другой континуум, в котором недействительны привычные константы. Это ДНК времени-пространства, кирпичики физической реальности. Но... объяснить это трудно, Дарси. Я провел здесь много “времени” в размышлениях, но тоже не знаю ответов на все вопросы. На все? Ха! Хотя бы на их горсточку! Но то, что я здесь умею, я делаю хорошо. А сейчас я хотел бы кое-что показать тебе.»
"Подожди! — прервал его Кларк. — До меня только что дошло: мы, собственно, занимаемся сейчас телепатией. Значит, вот так себя чувствуют наши телепаты в штаб-квартире?
«Не совсем. Даже лучшие из них не способны на это. В бесконечности Мёбиуса мысли обладают свойствами материи, массой. Именно поэтому они и являются физическими явлениями в нематериальном мире. Представь себе крошечный метеорит, способный пробить оболочку космического зонда! Есть аналогия с этим местом. Брось здесь мысль, и она будет мчаться вечно — как мчится луч света или фрагмент материи в нашей Вселенной. Рождаете? звезда, и мы видим ее вспышку спустя пять миллионов лет, потому что именно столько летел до нас ее свет. Вот так обстоит здесь дело с мыслью. Мы уже покинем это место, а мысли наши будут продолжать существовать здесь. Но с телепатией ты в определенной степени прав. Возможно, телепаты умеют подключаться — ментальным способом, сути которого они сами не понимают — к бесконечности Мёбиуса! — И Гарри хмыкнул. — Неплохая у тебя мысль! Но если так, то что с прорицателями, а? С ясновидящими?»
Кларк не сразу уловил серьезность вопроса.
«Виноват?..»
«Ну, если телепаты используют, пусть и бессознательно, бесконечность Мёбиуса, то что с предсказателями? Они тоже “подключаются”, подсматривая в будущее?»
Кларк вновь стал сдержан.
«Конечно, — сказал он, — я просто забыл об этом. Ты же можешь заглядывать и в будущее.»
«В определенном смысле, — ответил Гарри. — Собственно, я могу побывать там! В дни, когда я вел бестелесный образ жизни, я мог появляться и в прошлом, и в будущем, но сейчас я привязан к телу — пока, во всяком случае. Тем не менее, я могу следовать за потоками времени, текущими из прошлого в будущее, до тех пор, пока нахожусь в бесконечности Мёбиуса. И я угадал: да, я пойду навстречу тебе и продемонстрирую то, что ты хочешь увидеть — прошлое и будущее.»
«Гарри, я не знаю, готов ли я к этому. Я...»
«Мы не собираемся реально побывать там, — успокоил его Гарри. — Мы просто немножко подсмотрим, вот и все.»
И раньше, чем Дарси успел попытаться протестовать, он открыл дверь в будущее.
Кларк стоял вместе с Гарри на пороге двери в будущее, и его сознание было почти парализовано величием и чудом того, что открылось им. Перед ними простирались миллионы — нет, миллиарды чисто-голубых линий, отчетливо прорисовывавшихся на непроницаемом черном бархате вечности. Это было похоже на какой-то невероятный метеорный поток, летящий из невообразимых глубин Космоса, только оставляемые им хвосты не затухали, а оставались ярко сверкать на фоне неба — фактически, они оставались отпечатками на ткани времени! А самым потрясающим было следующее: эта колеблющаяся, извивающаяся полоска голубого цвета, исходящая от него самого и простирающаяся в будущее. От стоявшего рядом Гарри исходила такая же лента, светящаяся неоновым светом, она вилась от него туда, в будущее.
"Что это?” — прошептал Кларк в эфире метафизической бесконечности Мёбиуса.
Гарри тоже был взволнован увиденным.
«Линии жизни человечества, — ответил он. — Это все принадлежит человечеству, ничтожную долю которого представляем и мы с тобой. Моя лента принадлежала когда-то Алеку Кайлу, но в конце концов совсем истончилась, до грани исчезновения. Сейчас, однако...»
"Она одна из самых ярких!” — страх Кларка неожиданно совершенно исчез.
«Достаточно войти в эту дверь, и ты сможешь пройти по линии своей жизни до самого ее конца. Я могу сделать это и вернуться — собственно, я делал это, но не дошел до самого конца. Почему-то мне не хочется знать, каким он будет. Я предпочитаю думать, что конца нет, что человек живет вечно.»
Закрыв эту дверь, он открыл другую. И на этот раз ему не пришлось ничего объяснять.
Это была дверь в прошлое, относящееся к появлению на Земле человека. Но на этот раз линии не простирались в будущее, а, истончаясь, уходили к какому-то отдаленному, тускло мерцающему пункту.
Перед тем, как Гарри закрыл и эту дверь, Кларк постарался хорошенько запечатлеть в памяти увиденное. Если он не увидит в жизни уже ничего любопытного, это приключение в бесконечности Мёбиуса останется с ним до самой смерти.
Наконец закрылась и дверь в прошлое, возникло какое-то быстрое, резкое движение, и...
— Мы дома, — сказал Гарри.
Глава 8
Сквозь врата
Открылась дверь четвертая и последняя, и Кларк почувствовал, как его выталкивает в нее. Неожиданное ощущение ускоренного передвижения встревожило, взволновало его.
— Гарри? — спросил он, дрожа как лист, в нематериальном бесконечности Мёбиуса. — Гарри?
Но во второй раз он услышал свой голос, а не только невысказанную мысль. Он стоял в собственном кабинете, в Лондоне, в отделе, а рядом с ним находился Гарри Киф. Замерев на миг, он успокоенно расслабился.
Реальный, физический мир — с тяготением, со светом, со всеми нормальными ощущениями, а в особенности со звуками, с совершенно нормальными звуками — произвел на неготового к этому Кларка ошеломляющее впечатление. Рабочее время подошло к концу, и кое-кто уже покинул здание, однако дежурный офицер и ряд других работников оставались на местах. И уж конечно, как всегда, работала сигнализация. При появлении Кларка и Кифа на всем этаже начали работать биперы — поначалу негромко, но постепенно усиливая звук и частоту сигналов — пока их визг не стал невыносимым. Ожил монитор, встроенный в стену над столом Кларка, и высветил сообщение: