Источник
Шрифт:
Наконец майор прошел через круг людей, занимавшихся Джазом, и сказал:
— Ну, что ж, Майкл, пора. Если бы я верил, что ты примешь мои добрые пожелания, я непременно высказал бы их.
— Что? — Джаз оглядел майора с ног до головы. — Я бы не предложил тебе и дерьма, товарищ, уголки рта майора опустились.
— Очень хорошо, — сказал он, — будь крутым! И оставайся крутым, Майкл. Кто знает, может, именно таким путем тебе и удастся выжить. Но если ты найдешь дорогу, ведущую сюда, мы будем ждать тебя у выхода. А потом я пожелаю подробно выслушать
— Пошли, англичанин, — огромный русский подтолкнул его стволом автомата.
Джаз прошел по мосткам несколько шагов, оглянулся, пожал плечами и уставился на сферу. Темные очки частично защищали глаза от ее сияния, но уже сама пустота поверхности сферы воспринималась болезненно — это было похоже на неработающий канал на экране включенного телевизора. “Кольца Сатурна” остались позади, и Джаз продвигался вдоль дорожки. Расцарапанные доски под ногами подсказали ему, что на этом месте погиб тот “воин”, и он вновь вспомнил вопль этого существа: “Вамфири!”. Потом...
...Потом они дошли до сферы. Джаз остановился и протянул вперед руку. Его пальцы легко вошли в белый шар света, не ощутив никакого сопротивления. Однако когда он начал вынимать оттуда руку, то почувствовал вязкость какой-то среды, ощутил, как сфера пытается задержать его. Она не хотела отпускать его с самого первого момента проникновения. Ему удалось вытащить руку, но не без усилий.
— Не спеши, — посоветовал Вотский, стоявший позади него. — Не рвись вперед, англичанин. Тебе понадобится еще это. — Он подвесил цилиндрическую алюминиевую бутыль к рюкзаку Джаза — жидкость для огнемета. Потом сказал:
— Повернись кругом.
Джаз повиновался. Вотский усмехнулся и сказал:
— Ты очень бледен, англичанин! Потряхивает немножко, а?
— Немножко, — правдиво ответил Джаз. Теперь, когда предстояло совершить неизбежное, он действительно чувствовал себя не лучшим образом. Ему было бы гораздо хуже, если бы он сосредоточился на своих ощущениях, а не на чем-то совершенно ином.
Вотский несколько секунд смотрел ему в лицо, а потом сказал:
— Ха! Не знаю, может быть, ты герой, а может быть... просто глуповат! Но так или иначе — держи, — он вынул магазин из автомата и вручил оружие Джазу. Потом, прищелкнув языком, добавил:
— А может, ты хочешь и это, англичанин? — он подбросил на ладони магазин с патронами. — Было бы гораздо удобней иметь его сейчас при себе, чем в рюкзаке, верно?
Лицо его собеседника было очень сосредоточенным, на нем нельзя было обнаружить никаких эмоций, и Вотскому вдруг пришло в голову: “Что-то здесь не так!”. Он перестал улыбаться и сделал шаг назад.
Правая рука Джаза скользнула в карман боевого комбинезона и выудила оттуда ржавый, но вполне исправный магазин. Одним плавным движением он загнал магазин на место и дослал патрон в ствол.
— Стоять и не двигаться! — крикнул он Вотскому. Вотский застыл.
— Забавно, но ты кажешься немножко бледным, Иван. Может быть, у тебя что-то не в порядке? От платформы к ним бежал майор.
— Не стрелять! — вопил он. Вопил не Джазу, а солдатам, которые стояли по периметру с оружием, нацеленным на британского агента. Майор остановился в добрых десяти футах от них.
— Майкл, — умоляюще произнес он. — Что ты надумал?
— Разве это не ясно? — Джаз почти наслаждался ситуацией. — Иван Грозный захотел отправиться со мной. — Он крепко схватил свободной рукой Вотского за голову, прижал ствол поплотнее к его подбородку и потащил к сфере.
Вотский был бледен, как смерть.
— Нет! — прохрипел он, но сопротивляться не решился, опасаясь того, что англичанин может успеть нажать на спусковой крючок.
— Да, конечно, да, Иван, или ты умрешь прямо здесь, — сообщил ему Джаз. — Мне-то самому терять нечего. — Он почувствовал, как внешняя поверхность шара впускает его.
Майор подошел ближе, и Джазу пришел в голову еще более забавный сценарий.
— И вы тоже, майор, — сказал он, — или я выстрелю и очередь прошьет этого ублюдка и вас вместе с ним!
У майора была хорошая реакция. Как только его сознание зарегистрировало слова Джаза, он упал ничком на деревянную дорожку и закричал:
— Огонь! Огонь! Огонь!
Джаз нырнул спиной в сферу, втянув за собой упирающегося Вотского и...
...Там все было белым! Это была чистая белизна, сплошной белый фон, на котором Джаз и Вотский представляли собой единственные помарки. Они свалились на твердый пол, почти невидимый, потому что он тоже был чисто-белым. Над головой слышались оглушительные очереди, которые прекратились в тот самый момент, когда голос майора прогудел откуда-то, словно из бесконечности:
— Прекратить огонь! Прекратить огонь!
Теперь, когда они находились внутри сферы, а он был в безопасности, не следовало причинять им никакого вреда.
Джаз встал и осмотрелся. Через тонкую пленку молочного света все движения снаружи выглядели смертельно замедленными. Майор еще не успел встать на ноги.
Джаз сделал ему ручкой, потом повернулся и направил автомат на Вотского, напуганного, ползающего по полу.
— Вставай, Иван, — сказал он, и голос его звучал совершенно нормально. — Нам пора двигаться, верно?
Вотский осматривался, приходя в себя. Плечи его были опущены. Он медленно встал, сказал: “Сраный британец" — и бросился в направлении майора.
То есть попытался броситься, поскольку здесь существовала дорога лишь с односторонним движением. Он ударился о невидимый барьер, соскользнул на колени, хватая руками воздух. И когда до него наконец дошел весь ужас ситуации, он сделал именно то, чего ожидал от него Джаз; он начал вопить, требуя помощи!
Джаз некоторое время с интересом наблюдал за ним, а затем сказал: