Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]
Шрифт:
Стрий видел, что хоть немного их проняло. Сравнение с извечными противниками гикоргами и упоминание о том, что их творец отдаёт явное предпочтение этим животным, сделали своё дело.
– Мы вольны нарушить клятву служения, которую дали Кошту, лишь при условии, что он выйдет за рамки наших понятий о чести, - признался Охид-хо.
– Мы не звери и не позволим пятнать себя грязью и подлостью. То, в чём ты обвиняешь его, бесчестно, но мы должны убедиться, что Кошт действительно сделал это. Одного твоего слова мало!
– Что же, зрите!
– торжествующе
Одним из свойств этих камней, о которых узнал он от Алатора, была их память. Запоминали они прекрасно образы и энергетические колебания, что вокруг них имелись. Ведал Стрий и как воззвать к нужным образам и показать их другим.
Повинуясь его воле, альпарг засиял бледно-жёлтым светом, и перед взором и внутренним восприятием собравшихся вокруг ойхо возникли картины катастрофы, которая разыгралась, когда по зову Кошта этот самый альпарг покинул своё извечное место на вершине высокой серой скалы в Тарриуме - центральном мире Недр. Выбор этого камня Стрием был сделан не случайно. Ойхо, созданным в мирах Недр, ближе всего была именно их энергетика, и страдания этих миров должны были поразить их сильнее всего.
Безмолвные зрители ощутили зов Кошта (Стрий особо сфокусировал на этом внимание, чтобы они убедились, кто был виновником всего). Затем узрели они гигантские морские волны, смывающие грады и прочие селения людей, извержения вулканов, испепеляющие их, огромные трещины в разверзающейся земле, поглощающие дома с мирно спящими жителями, и прочие безумства неожиданно раненных в сердце миров. Пред их взором прошли картины гибели океанов и континентов в десятках разных миров.
Затем Стрий дал им ощутить боль самого Алатора, передавшуюся каждому из альпаргов в миг разрыва связующего их контура. И здесь расчёт его оказался верен: каменные воины остро ощутили страдания древних камней.
– Вот что свершил Кошт, вознамерившись всё погубить и сделать нечто, чего лишь он один желает, - сопроводил завершающие образы своими словами Стрий.
– И тем он покрыл своё имя бесчестием на веки вечные. И те, кто служат ему верно, бесчестия сего не минут.
На этом он умолк и дал альпаргу присоединиться к остальным шести под его плащом.
Обсидиановые воители молчали и хмуро смотрели друг на друга. Это был решающий момент. Они могли наплевать на всё и заявить о своей верности клятве, данной Кошту. Но это, как очень надеялся Стрий, было против их природы. Или же могли они сделать иной выбор, и отказаться от служения Кошту. Стрий замер в ожидании.
– Мы - воины, таковыми созданы и таковыми будем сражены на поле брани, - проговорил, наконец, Охид-хо.
– К зрелищам смерти нам не привыкать, ибо созданы мы убивать.
Стрий напрягся.
– Но убивать врагов, равных нам или превосходящих нас бойцов, - продолжил ойхо.
Это вернуло надежду. Стрий слушал дальше.
– То, что свершил Кошт, - низко и подло, а посему покрыл он бесчестием имя своё. И наше, коль служим мы ему, прав ты, верд по имени Стрий.
Остальные ойхо закивали каменными головами в златых шлемах.
– Бесчестия не можем мы допустить!
– Есть путь избежать его, и воинскую честь свою сохранить, - мягко вклинился в его монолог Стрий.
– Позвольте мне вести вас против Кошта. Вместе мы покараем его, и вы вечно будете с гордостью нести имя воинов-ойхо!
Охид-хо ещё раз смерил его взглядом.
– Мы можем идти за тобою, только если ты сильнее нас. Доказать это ты можешь, лишь убив в поединке меня - сильнейшего из пяти сотен моих братьев. Готов ли ты?
Стрий вздохнул.
– Готов! Только вот убивать тебя я не хочу. Так тебя одолею, а затем ты принесёшь мне клятву служения, как Кошту прежде, и братья твои принесут.
– Сперва одолей!
– Охид-хо поклонился ему как достойному противнику и поднял кинжалы.
Остальные ойхо, видно, привычные к таким способам выяснения отношений старшинства-подчинения, моментально расступились, образуя почти правильный круг, достаточно просторный для поединка.
Стрий отступил на пару шагов назад, следя за действиями соперника. Ему вовсе не хотелось соревноваться с каменным гигантом в умении обращаться с кинжалами или в иных разновидностях рукопашного или оружнего боя, а потому он попросту применил заклинание, отнюдь не смертельное, но позволяющее отлично справляться с превосходящим по физической силе противником, неспособным к магической защите. Именовалось оно 'Дух Севера'.
Над столпившимися ойхо и над двумя соперниками возникли тучи, начавшие осыпать их крупными хлопьями снега. Из воздуха, мгновенно сделавшегося морозным, стала выделяться сразу же замерзающая влага. Она плотным коконом охватила Охид-хо, спрессовываясь в огромную ледяную глыбу вокруг его тела. Гигант пытался сопротивляться, но вскоре оказался вмороженным в конической формы ледышку, засыпанную снегом.
Стрий подошёл к новоявленному сугробу, достал свою булаву и тихонько стукнул её рукоятью по поверхности льда. Глыба раскололась и осыпалась мелким крошевом.
Для создания вящего впечатления Стрий, воспользовавшись одним из заклинаний, перенятых от Гермериса, создал бликующий стальной скрамасакс, который незамедлительно приставил к горлу показавшегося из-подо льда Охид-хо, ещё не способного быстро двигаться после полной заморозки.
– Признаёшь поражение, славный Охид-хо?
– не позволяя себе выказать в голосе даже тени какой-то насмешки или неуважения, вопросил Стрий.
– Признаю, что сила твоя превосходит мою, - с трудом шевеля замёрзшими губами, с достоинством ответил Охид-хо.
– Последуете ли вы за мною по зову моему на битву с опорочившим вашу честь Коштом?
– верд обвёл взглядом кольцо притихших обсидиановых воителей.
– Клянёмся тебе в служении клятвой древней и истинной!
– нараспев протянули они, вторя Охид-хо, начавшему первым.
– И да будет она нерушима навеки, кроме случая, если и ты оскорбишь нашу честь деяниями низкими и коварными. Служить мы будем отныне и вовеки тебе, верд по имени Стрий!