Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

Седых Николай Артемович

Доля поставок союзников Советскому Союзу 1941–1942 гг., в самые тяжелые первые полтора года войны, составила 16,08 % от совокупного объема поставок за все время войны.

Так, с 1 октября 1941 г. по 30 июня 1942 г. США поставили в СССР менее одной трети запланированных самолетов и средних танков, а также менее одной пятой части грузовых автомобилей.

Что касается Англии, второго крупного нашего союзника, который хотя и пострадал значительно больше от авиации и подводных лодок гитлеровской Германии, чем недосягаемые для немцев расположенные за океаном США, однако действия нашего английского союзника, во главе с Черчиллем, были нисколько

не лучше, а во многих случаях даже подлее, чем американцев.

С октября по декабрь 1941 г. Советский Союз недополучил от Англии одну шестую часть самолетов, более половины танков, предусмотренных московским протоколом от 1941 г.

О якобы союзной нам Франции, как мы уже выше писали, и говорить не о чем. В северной (оккупированной) ее части действовала немецкая военная администрация. На юге существовало коллаборационистское правительство Виши, во главе с маршалом Петеном, которое оставалось и после ноября 1942 г., когда и эта зона была оккупирована немецкими войсками.

Официальная Франция сделала намного больше для усиления фюрера, чем все её немногочисленные патриоты для поражения гитлеровской Германии. Реальными возможностями участвовать в борьбе с фашистами обладали лишь эвакуированные в 1940 г. из Дюнкерка в Англию французские военнослужащие, численностью около 100 тыс. человек, во главе с генералом Шарлем де Голлем.

Однако и они, прямо скажем, не сильно рвались в бой, выжидая открытия второго фронта в Западной Европе, вплоть до 6 июня 1944 г., за исключением 14 французских летчиков и 58 авиамехаников, по своей инициативе оказавшихся на советско – германском фронте 5 апреля 1943 г. в составе советской 303–й истребительной дивизии 1–й воздушной армии. Указанного количества французов хватило на создание только одной эскадрильи, которую по их желанию назвали «Нормандия».

С 5 июля 1943 г. на базе эскадрильи был сформирован авиаполк «Нормандия», часть французских авиамехаников стали летчиками, а недостаток авиамехаников был восполнен советскими специалистами.

Число летающих французов увеличилось примерно в три раза, однако это было в масштабах советско – германского фронта, как говорят, капля в море.

Что касается еще одного нашего союзника, Польши, то эта страна в настоящее время известна больше не по успехам в войне с Германией, а по поражениям; и не по сколько-нибудь заметному вкладу в Великую Победу, а по упрекам и финансовым претензиям к нашей стране. Якобы мы не так воевали, слишком медленно освобождали их столицу Варшаву, поэтому, мол, Россия, как преемница СССР, должна непрерывно каяться до конца света и платить им за ущерб, нанесенный Польше немцами и Красной Армией во время Второй мировой войны. Удивительно, что современные руководители России соглашаются с большинством подобных абсурдных требований поляков.

Так, сравнительно недавно глава МИД Польши В. Цимошевич заявил, что Россия «должна извиниться перед поляками» за то, что не помогла им во время Варшавского восстания. Речь идет о том, что во время этого восстания, начавшегося 1августа 1944 г., немецкая армия жестоко расправлялась с восставшими, за 63 дня уничтожив около 150 тыс. поляков и превратив Варшаву в руины, а наши войска стояли на противоположном берегу реки Висла и якобы безучастно наблюдали за происходящим. По мнению поляков, советские войска вошли в разрушенную Варшаву слишком поздно – 17 января 1945 г.

Однако возникает вопрос: почему и перед кем мы должны каяться?

Ведь перед Второй

мировой войной Польша, будущая жертва гитлеровской Германии, вела себя самым подлым образом. Польское правительство не только не препятствовало агрессивным устремлениям Гитлера, но и всячески способствовала им, рассчитывая приватизировать с помощью немцев некогда принадлежавшую ей Украину и Литву. Мечта польских панов была – «едина Польша, еднакова от Киева до Кракова». Так, не кто иной, а наши будущие союзники в Мюнхене позволили полякам вместе с немцами напасть на Чехословакию в 1938 г. и оккупировать ее.

Однако 1 сентября 1939 г. Гитлер напал на Польшу, польская армия была разгромлена в течение 18 дней. Правительство Польши, далеко не исчерпав возможности сопротивления немцам, бежало в Румынию, где румыны его интернировали (арестовали до конца войны). Но часть шляхты во главе с генералом Сикорским оказалась во Франции, где организовало осенью 1939 г. так называемое «польское правительство в эмиграции», которое, перебежав затем в Лондон, продолжало в отношении Советского Союза вести себя также подло, как они вели себя до войны. Урок, преподнесенный полякам Гитлером, их ничему не научил: главным врагом для польского правительства в эмиграции, по существу, оставался Советский Союз и Сталин, а не Германия во главе с фюрером.

В самое тяжелое для нашей страны время, в 1941–1942 гг., Советский Союз на своей территории из поляков сформировал, вооружил и обучил целую армию, которой командовал польский генерал Андерс. Однако «лондонское» польское правительство, – конечно, не без ведома наших в то время союзников США и Англии – отказалось воевать с нашим общим врагом, немецкими фашистами, на советско – германском фронте. Польское правительство настояло на том, чтобы вполне боеспособную польскую армию вывели из Советского Союза и направили на Ближний Восток, где им ни тогда, ни позже делать было нечего. Эти действия поляков были не чем иным, как фактом откровенного дезертирства и предательства не только общих интересов союзников антигитлеровской коалиции, но и, прежде всего, их собственной родины – Польши.

Отказ защищать свое отечество в условиях войны всегда рассматривалось как тягчайшее преступление, дело по которому, по крайней мере, в нашей стране направляли немедленно в военный трибунал, без всяких перспектив на помилование так называемых отказников.

Однако в условиях, когда немцы рвались к Сталинграду, попытки заставить воевать с Гитлером поляков армии Андерса, а, тем более, применять к ним «воспитательные» меры, несмотря на всю подлость и преступность их поведения, – было невозможно без риска потерять наших так называемых союзников США и Англию, покровителей польского правительства в эмиграции. Хотя в то время пользы от таких союзников было не больше, чем от козла молока.

Однако для И. В. Сталина в то время несопоставимо важнее было исключить возможность перехода наших союзников в лагерь гитлеровской Германии, что далеко не исключалось. Именно на это надеялся, и к чему до последней минуты своей жизни стремился Гитлер.

Так или иначе, но созданная на территории Советского Союза польская армия генерала Андерса, будучи формально нашим союзником, отказалась в самое трудный для нас период Великой Отечественной войны воевать с немцами. Поляки, как и прочие наши союзники, переложили всю тяжесть борьбы с нашим общим противником, гитлеровской Германией и ее сателлитами, на плечи советского народа. Умные, однако…