Историческая библиотека
Шрифт:
15. (1) После этого он отправил в Афины послов с требованием выдать тех 10 ораторов[41], которые действовали против него; из них самыми знаменитыми были Демосфен и Ликург. Когда в народное собрание ввели послов и народ выслушал их речи, им овладела великая тревога и недоумение. С одной стороны, надлежало сохранить достоинство государства, а с другой - потрясенные гибелью фиванцев, охваченные великим страхом, люди прислушивались к тому, о чем увещевали их несчастья соседей. (2) Много речей произнесено было в собрании; Фокион, прозванный Честным (он держался в политике направления, враждебного Демосфену и его сторонникам), сказал, что те, чьей выдачи царь требует, должны поступить так, как дочери Лео и Гиакинфиды[42], которые добровольно пошли на смерть, чтобы избавить свое отечество от непоправимых бедствий; он порицал малодушие и трусость тех, кто не хочет умереть за государство. (3) Народ слушал его, негодуя, и грозными криками выгнал из собрания; Демосфен произнес обдуманную речь, и народ, в котором он сумел возбудить сострадание к тем, чьей выдачи требовал царь, явно хотел спасти их. Наконец Демад, убежденный, как говорят, при помощи 5 талантов серебра, которые были ему вручены от сторонников Демосфена, посоветовал спасти тех, кому грозила опасность, и прочел псефизму, очень ловко составленную: она содержала и просьбу за этих людей, и обещание наказать по закону тех, кто будет достоин кары. (4) Народ одобрил предложение Демада, утвердил эту псефизму и отправил его вместе с другими послом к царю; поручено было ему также просить Александра и за фиванцев, которые бежали: пусть он разрешит народу принимать фиванских беглецов. (5) Демад отправился в качестве посла и своим красноречием достиг всего: убедил Александра простить ораторов и согласиться на все просьбы афинян[43].
16. (1) После этого, вернувшись в Македонию вместе с войском, царь собрал военачальников и наиболее почтенных друзей и предложил им обсудить вопрос относительно экспедиции в Азию: когда выступить в поход и каким образом начать войну. (2) Антипатр и Парменион советовали сначала народить детей и тогда уже браться за такое дело. Александр, деятельный, не выносивший ни в каком деле отсрочки, стал противоречить: стыдно, заявил он, военачальнику, поставленному всей Элладой, получившему от отца непобедимое войско, смирно сидеть, справляя свадьбы и ожидая рождения детей[44]. (3) Объяснив им выгоды войны и воодушевив своими речами, он принес великолепные жертвы богам в месяце Дии и устроил театральные представления в честь Зевса и Муз (первым ввел их Архелай, царствовавший раньше)[45]. (4) Праздник справлялся в течение 9 дней, каждый день был посвящен той музе, чьим именем он был назван. Устроена была палатка на 100 лож[46], и царь пригласил на пир друзей, военачальников и посольства от городов. После роскошных приготовлений, угостив многих, он раздал всему войску жертвенное мясо и все положенное для пира и предоставил солдатам отдых.
Примечания
[1] Плутарх, Александр, 2.1. Самый известный из предков Александра по матери был Ахиллес. Как Эакиды так и Аргеады вели свою родословную до Зевса.
[2] Эванет был архонтом с июля 335 года по июнь 334 году до н.э. Бротон (1,138) дает консулов в 338 г. до н.э. как Л. Фурий Камилл и С. Маний.
[3] Диодор ранее не указывал, что кто–либо другой знал о планах Павсания, который был убит сразу, и поэтому не мог выдать каких–либо сообщников (Книга 16.94.4). Сам Александр был главным выгодополучателем убийства, и он подозревался в соучастии, особенно потому, что, был только наполовину македонцем, он не был особо популярен. Во всяком случае, известны жертвы этой чистки Александром своих конкурентов: его старший двоюродный брат Аминта, сын царя Пердикки III; семья Александра Линкестийца, хотя сам он был пощажен, и жена Филиппа Клеопатра и ее маленькая дочь, убитые Олимпиадой. Эти убийства не были забыты (Плутарх, Александр, 10,4; О судьбе Александра, 1.3 (37C); Курций, 6.91.17 и 10,24; Юстин, 11.2.1–3 и 12.6.14). Эти события проигнорированы Аррианом, а сохранившиеся повествование Курция начинается только тогда, когда Александр был во Фригии.
[4] Юстин 11.1.8.
[5] В книге 16.93.9, Аттал был назван племянником Клеопатры, но он, очевидно, был ее дядя и опекун (Berve, Alexanderreich 2.24). Он, возможно, был недоволен убийством Клеопатры и ее дочери, но не известно о его претензии на трон Македонии. Он был, во всяком случае, предан Филиппу и враждебен убийцам Филиппа (Книга 16.93.5–9).
[6] Юстин 11.2.4–5. Аристарх, предположительно из Амбракиот, иначе неизвестен. Диодор переворачивает роль Аркадии и лакедемонян; они были последними, кто никогда не подчинялся Филиппу. Ср. ниже, гл. 4.
[7] Ср. ниже гл. 8.1.
[8] Арриан 1.1.3 (с упоминанием Афин).
[9] Юстин 11.3.1–2. Александр имел в Ахилле общего предка с Алевадами из Ларисы.
[10] Эсхин 3,173, с несколько иным порядком слов.
[11] Юстин 11.2.5.
[12] Плут. Демосфен 23,2.
[13] Продолжение главы 2 выше. Это невероятно, чтобы убийство Аттала могло произойти без попустительства Пармениона, который, возможно, был рад избавиться от главы соперничающей придворной фракции (но Курций 6.9.18 сообщает, что Аттал был зятем Пармениона). И Аттал не мог остаться в живых после казни его племянницы.
[14] Продолжение из книги 16.52. Ср. Юстин 10.3.
[15] Имя Ох уже упоминалось ранее как тронное имя Артаксеркса.
[16] Список царей дает Арсесу два года, 338–336 гг. до н.э., но он царствовал третий год на момент своей смерти. Только один второй год, 337/6 гг. до н.э., был полный, на которые пришлось его царствование.
[17] Артаксеркса II, 405–359 гг. до н.э.
[18] Артаксеркс III (Ох), 359–338 гг. до н.э.
[19] См. книгу 16.52.4.
[20] Это число кажется малым для задачи, поставленной Мемнону, но вряд ли вероятно, что оно должна быть исправлено на 50.000, общее количество греческих наемников царя (Курций 5.11.5). Полиэн отмечает у Мемнона 4000–е войско (Polyaenus 5.44.4).
[21] Мелиссей, царь Крита, как сообщается, был отцом Адрастеи и Иды, которым младенец Зевс был отдан на попечение (Книга 5.70.2). См. Apollod. 1.1.6.
[22] Суд Париса.
[23] См. книгу 5.64.3–5.
[24] По расчетам г–н Алан Е. Самуил, это будет солнечный восход Сириуса, который происходит около 20 июля (PV Нойгебауер, Astronomische Chronologie, Берлин и Лейпциг, 1929, т. 2. Таблицы E 58–62). Профессор Отто Нойгебауер пишет, что рост будет происходить между 18 и 20 июля, однако, эти ссылки у греческих авторов, не нужно принимать слишком близко.
[25] В плетре было 100 греческих футов или несколько меньше, чем 100 английских футов, и слегка варьируется. Невозможно знать его точное значение у Диодора или его источника.
[26] Несколько иной отчет об этом же явлении дает Помпоний Мела 1.18. День начинался с первым появлением края солнца над горизонтом, и предшествующие потоки света наблюдались, строго говоря, ночью. Ср. С. Бейли на Лукреция, 3 (1947), 1426 f. (указывает профессор Роберт Дж. Getty).
[27] Более подробный отчет у Полиэна 5.44.5.
[28] Гриний и Питаны старые Эолийские города на берегу Элейского залива. Парменион проводил миссию Филиппа «освобождение» (Книга 16.91.2).
[29] Роэтий – это мыс в устье Геллеспонта севернее Илиона. Калас (так правильно пишется имя) был сыном Гарпала, из видной элимиотской семьи. Позже он командовал фессалийской кавалерией в армии Александра (глава 17.4), а затем остался в Малой Азии, как сатрап Фригии Геллеспонтской; ср. Berve, Alexanderreich, 2, нет. 397.
[30] Эта кампания подробно описана Аррианом 1.1–6.
[31] Юстин 11.2.7–10.
[32] Осада Фив описана более кратко в Юстин 11.3.6–7; Плутарх, Александр 11–12; Арриан 1.7–8.
[33] Юстин 11.3.3–5; Плутарх, Демосфен 23.2.
[34] Плутарх, Александр, 11,4. То есть, в соответствии с условиями Анталкидова мира (Ксенофонт, Hellenica, 5.1.31). Аналогичным образом, афиняне обратились к грекам против Спарты в постановлении Аристотеля при создании так называемой Второго Афинского союза 377 г. до н.э.
[35] Наос в Дельфах был большой храм Аполлона, который строился в период 360–330 гг. до н.э. Эпиграфические надписи, собранны Е. Bourguet в Fouilles de Delphes, 3.5 (1932). Много было сделано в 346 г. при архонте Дамоксене, «когда был учрежден мир», и были фиванские наопоиои в этом году, наряду со многими другими. Фиванцы после победы Филиппа получили в свои руки награбленное фокейцами, и фокейцы были обязаны делать ежегодные выплаты для восстановления того, что они взяли из святилища (Книга 16.60.2). Но это в противном случае не предполагается, что средства фокейцев были применены для строительства храма, и он совершенно уверен, что фиванцы не сами построили или восстановили, или посвятили храм Аполлону.