Исторический материализм

Гортер Герман

Однако небольшая часть среднего класса следует в политике за высокими господами, и мы видим, что парламентские представители мелкого делового люда и крестьян — центр и свободомыслящие — обыкновенно подают свои голоса за крепости, броненосцы и колониальные расходы.

Нет ли здесь противоречия с тем, что мы говорили? Именно с тем, что развитие производительных сил вызывает переворот в потребностях людей, классов, а потому и в их политике? Ведь у германского крестьянина или у мелкого буржуа не настолько же большие потребности в колониях и военных судах, чтобы он охотно платил за это высокие налоги!

Чтобы надлежащим образом

разобраться в этом затруднении, мы должны обратить внимание на то, что значительная часть среднего сословия находится в полной зависимости от капитала. Не только потому, что оно дает чиновников для частной и государственной службы, но прежде всего и потому, что оно живет кредитом. В особенности крестьяне и мелкие торговцы. Если капитал имеется в изобилии, это знаменует для них дешевый кредит; процветание промышленности и процветание торговли приносит избыток капитала. Следовательно, для этой части среднего сословия тактика такова: по возможности способствовать всему, что представляется способным усилить государство и капитал, — армии, флоту, колониям.

Кроме того, большая часть среднего сословия, как, например, мелкие промышленники, ремесленники, нанимающие подмастерьев, крестьяне, которые держат батраков, а также многие лавочники живут прямо эксплуатацией рабочих. Они чувствуют, что эксплуатация рабочих сближает их с крупными капиталистами; повышенное обложение, вызванное потребностями социальной реформы, затруднило бы их существование; поэтому они борются против рабочих.

Итак, у значительной части среднего сословия нет прямой заинтересованности в марксизме и империализме, но есть косвенная заинтересованность. И имеется прямая заинтересованность в эксплуатации рабочих.

Так обстоит дело с той частью среднего сословия, которая получает от капитализма больше выгод, чем вреда. Иначе с той его частью, которая приближается к пролетариату. Мелкий крестьянин, мелкий арендатор, мелкий ремесленник, мелкий лавочник, низший чиновник с низким окладом, — все они тоже находятся в зависимости от капитала, но лишь в том смысле, что он их угнетает. Они не пользуются кредитом; напротив, они сближаются с пролетариатом, который нередко дает необходимых для их существования клиентов. Поэтому они — против милитаризма и империализма и, хотя не столь решительно, как рабочие, за социальные реформы.

И по мере того, как развитие техники увеличивает численность пролетариата, по мере того, как для бедной части среднего класса увеличивается опасность низвержения в его ряды и становится тяжелее гнет государства и капитала, — в той же мере изменяется и мышление этих слоев среднего сословия: их стремления все больше направляются против капитала.

Следовательно, у этой части среднего сословия нет прямой, но есть косвенная заинтересованность в социальных реформах.

Поэтому, — так как у верхних слоев среднего сословия нет прямой заинтересованности в крупном капитале, а у низших слоев нет прямой заинтересованности в социальных реформах, — политическое мышление всех этих слоев характеризуется некоторой неуверенностью и неустойчивостью. Бывает так, что то верхние слои несколько более склоняются к рабочим, то нижние слои несколько больше к капиталистическим интересам, — правда, не надолго. Эти слои легко превращаются в игралище выскочек и интриганов.

Здесь ясно отражается воздействие производственных отношений и отношений собственности.

Рабочий класс, — едва ли есть необходимость особо упоминать об этом, — ни прямо, ни косвенно не заинтересован в империализме, милитаризме и колониальной политике. Последние эксплуатируют рабочих и делают невозможными серьезные социальные реформы. Война и национальное соревнование разбивают интернациональную солидарность рабочих, — это великое оружие, с которым, как мы надеемся показать в дальнейшем, они одержат победу над капитализмом.

Империализм и милитаризм — любимцы и баловни крупной буржуазии, смертельные враги пролетариата. Средний класс колеблется между любовью и ненавистью, и подавляющая часть его плетется за сильными.

Радикальная социальная реформа — страшное привидение для богатых собственников, и опора, которая даст рабочим возможность сделать прыжок к власти. Средний класс, как маятник, качается из стороны в сторону между обоими полюсами.

Таким образом в политических идеях классов отражаются отношения производства и собственности: современная техника приносит крупному капиталу монополию, крупные состояния; средний класс она приводит к зависимости от капитала или ставит его в промежуточное положение между собственностью и бедностью; у пролетариев она отнимает всякую личную собственность, всякую личную силу.

Политическое мышление классов, это — духовное отражение производственного процесса с его отношениями собственности.

Возражение.

Представляется слишком механическим воззрением, будто целые классы мыслящих людей вынуждаются думать по одинаковому. И противники выдвигают это возражение.

Но кто хотя бы на минуту задумается над тем фактом, что классы движутся своими интересами, что их классовый интерес, это — вопрос о бытии или небытии их, как класса, тот не удивится этому и не остановится перед таким возражением: классы сами защищают свое существование. Если даже отдельный человек ни перед чем не останавливается, чтобы поддержать свое существование, то в еще большей мере это относится к классу, который благодаря объединению действий и своей общественной организации в тысячи раз сильнее, чем отдельный человек.

Но в конце–концов каждый человек ведет политическую классовую борьбу в меру своих способностей. Рабочему стоит только оглянуться вокруг себя, — и станет ясно, что ясный, пламенный ум и горячее сердце много скорее услышат веления развитой техники, чем какой–нибудь ночной колпак, малодушный, заячья натура. Революция в технике идет быстро, люди же следуют за ней несколько медленнее. Однако в конце–концов за ней следует масса, в конце–концов следуют все. Власть общественных производительных сил непреодолима.

Мы прямо видим, что миллионы пролетариев следуют зову современной техники сначала медленно, потом все быстрее и массами переходят к социал–демократии.

Итак, индивидуум имеет большое значение в развитии общества; энергичные, пламенные, чуткие, ревностные ускоряют движение своего класса, напротив, глупые, инертные, равнодушные замедляют его; но ни один человек, каким бы гениальным, ревностным и пламенным он ни был, не может заставить общество идти в направлении, противоположном развитию техники, и никакой глупец, ленивец или безучастный не остановит течения. Общественное бытие всесильно. Индивидуум, противодействующий ему, будет уничтожен, и даже его противодействие определяется общественным бытием.