Истории больше нет: Величайшие исторические подлоги
Шрифт:
Отступление. Петр I известен страстью устраивать свадьбы, и преподносится это в довольно шутовской форме, как прихоть. Но в обществе, построенном на законах родства (а таково устройство монархии), брак – это не шутка; брак – это способ взять еще больше власти. И поскольку Петра окружали конкуренты (Шуйские, Глинские и т. д.), он обязан был содействовать неудачным в династическом смысле бракам. Отсюда и недовольство пострадавших.
Принцип одновременности (версия)
Замена родо-племенных отношений монархическими, матриархата – на домострой, а язычества на единобожие – связанные процессы, которые могли произойти ТОЛЬКО одновременно. Дело в том, что многобожие – это главным образом деление на женских и мужских, конкурентных друг другу божеств. Внутри каждого племени или народа шло (а в примитивных сообществах идет до сих пор) жесткое
Не невеста, а жених входил в дом – после череды тяжких испытаний, память о которых в русских свадебных обрядах осталась и ныне. Нет, он здесь не был совсем чужим; ему покровительствовали родичи-мужчины, вошедшие в племя раньше. Но дающие жизнь женские боги сильнее, и эти боги пали, только когда ОТДАВАТЬ стали невесту. Да, этому препятствовали правила, и именно поэтому невест обряжали в белый саван, показывая богам и миру, что она – для рода – уже мертва, а потому кровная месть «выключена», а за нее никто никогда не вступится. Продуманное шаманское мошенничество.
И тут есть тонкость: едва патриархат побеждает, а женские боги уходят в прошлое вместе с женским языком и женскими тайными обществами, взрывная концентрация власти становится уже невозможной. Потому что в патриархальном обществе за женщиной уже не стоит все ее племя, и даже самую родовитую девушку на свадьбе просто обрядят в саван и отдадут, как умершую [33] , и ее муж не обретет власти ни над кем.
Ровно то же происходит и с богами: переход к патриархату – это лучший момент для установления единобожия. Вырванная из рода женщина беззащитна и часто просто лишена возможности следовать культу предков. Когда же этот процесс происходит в монаршем гареме, он одновременно происходит и по всей стране. Согласитесь, если уж самая родовитая женщина (формально мать племени) не исполняет языческих (дословно: племенных) обрядов, того же можно требовать и от ее сородичей. А в гареме представлена ВСЯ страна.
33
Полагаю, в русских народных сказаниях о свадьбе с мертвецом отражен предыдущий порядок, когда жениха (а не невесту) объявляли умершим для рода и отдавали в племя жены. Важно и то, что обряд выкупа на русских свадьбах по смыслу действа равнозначен выплате калыма: род жениха платил за невмешательство рода невесты в ее дальнейшую судьбу.
Ну, и ровно то же происходит с законами. Этот момент наиболее удобен для перехода от племенных правил с кровной местью и кровными же обязательствами к общегражданским правилам. Полагаю, за 1–2 поколения эту ситуацию в Европе и использовали для главного – концентрации власти. А в странах ислама почему-то момент упустили. Отсюда такая разница в исторической судьбе.
Предположение. Обычно род защищает каждого своего члена до последнего воина; есть свидетельства именно о таком характере внутриплеменных отношений у индейцев обеих Америк. Внезапная смерть в гареме императора царицы, самой родовитой женщины, не может быть оставлена ее родственниками без последствий. Полагаю, смерти цариц могли стать обычной практикой лишь в последней фазе матриархата – перед самым переходом к монархической форме правления и патриархальной модели семьи.
Материнское право в России
Полная фамилия Романовых – Романовы-Голштейн-Готторпы. Причем главные в этом клане – голштинцы, небедная семья, владевшая персональным каналом [34] из Балтийского моря в Атлантику. В те времена такой канал значил куда больше, чем Панамский.
Голштинкой была Екатерина II Великая. Голштинцем – по отцовской линии – был и ее муж Петр III Федорович. И вот здесь начинаются чудеса. Потому что по материнской линии Петр III совсем не голштинец, и соответственно политики придерживался отнюдь не голштинской. Самое обычное материнское право в действии. Вот она, Екатерина II.
34
Канал Штекниц (канал Эльба – Любек (нем. Elbe – L"ubeck-Kanal) или канал Эльба – Траве), построен между 1390 и 1398 годами на земле Шлезвиг-Гольштейн, один из старейших в Европе. Часть средневекового соляного тракта из Балтики через столицу Ганзейского союза Любек, по Эльбе через Гамбург в Северное море и Атлантику. Вплоть до конца XIX века ЕДИНСТВЕННАЯ альтернатива проливу Каттегат (а его контролировала
Если принимать мысль, что реальное влияние наследовалось не по отцовской, а по материнской линии, то многое становится на места. Екатерина вела себя как голштинка, то есть сообразуясь с интересами семьи матери-голштинки. Отец ее – напротив – состоял на службе у прусского короля! И пруссаки приходили в России в фавор, только когда проигрывали голштинцы.
Ровно то же самое мы видим и в семейной истории Годунова. Фактически страной правил не царь Федор Иванович, последний из Рюриковичей, а Годунов. Но вот мог он это делать только от имени своей сестры-царицы. Никаких юридических оснований для верховной власти, кроме родства, в монархиях не было и быть не могло – вплоть до XX века. И это означает, что женщина из рода Годуновых была намного уважаемее мужчины из рода Рюриковичей. Иначе правящим регентом стал бы брат царя Федора или дядя, коих наверняка было без числа. И это же означает, что важнейшие, но нежелательные для Романовых документы, свидетельствовавшие о реальном весе и могуществе Годуновых, до нас не дошли.
А есть еще одна интересная фигура – Марина Мнишек. Она ведь дважды была замужем за Лжедмитриями. Выйдя за Лжедмитрия I, как пишут, Марина была коронована русской царицей и ею де-юре являлась. Когда же Лжедмитрий I был убит, Марина вышла за следующего – Лжедмитрия II. И здесь пора понять, что царская сила не столько в них, сколько в ней.
О крови Марины известно немного. Отец ее вообще мало популярен среди историков, но в роду ее матери Ядвиги Тарло есть и воеводы, и епископы, на тот момент – нормальные кандидатуры в короли и папы. Те персоны, которыми набита битком история Ватикана и фальшивой Римской империи, ничуть не родовитее. И то, что Марину не казнили (пишут: «от тоски умерла»), а ее 4-летнего сына повесили (а не отрубили голову), говорит о весьма серьезном страхе пролить [35] эту царственную кровь. И чью кровь палачи боялись пролить? Отрепьевскую? Нет, Отрепьева убили, даже не моргнув. Боялись пролить кровь самой Мнишек в ее сыне. Так, может, это оба Лжедмитрия были коронованы ВСЛЕДСТВИЕ БРАКА с Мариной? Как Кортес вследствие брака с Малиналли. Как Ираклий вследствие брака с Фабией. Как Иван Грозный вследствие продуманной череды династических браков. Как Генрих VIII. Как все они.
35
Именно поэтому неугодным царевичам по приказу Чингисхана ломали хребет – без единой капли пролитой крови; это устраняло формальный повод для кровной мести.
На мой взгляд, чтобы понять, что произошло в Смутное время, следует лучше изучить роль матерей и жен Бориса Годунова, Федора Борисовича Годунова, Г. Б. Отрепьева, Василия IV Шуйского, русского короля Владислава и Михаила Федоровича Романова. Я не удивлюсь, если когда-нибудь вскроется, что Марина Мнишек (на самом деле Тарло), прежде чем «помереть от тоски», родила патриарху Филарету ребенка – первого русского царя Михаила Романова. Это была нормальная практика (и не поэтому ли даже Романовы признали Марину легитимной русской царицей). А главное, сын Марины был бы принят на Западе как легитимный наследник престола – принимали ведь они ребенка Марины от Отрепьева. Ну и стал Филарет регентом своему сыну Мише Романову. Ох, не 17 лет Мишеньке было в 1613 году, совсем не 17, и, если исходить из того, что принял он власть из рук у отца-регента лишь в 1633-м, было ему в 1613 году вряд ли больше трех месяцев от роду. Самое время царя-грудничка отдать кормилице, а его матери помочь покончить с этой непреходящей тоской.
Русское крепостничество
Здесь самое место разрушить традиционные представления о крепостничестве как результате эксплуатации народа. Да, понятно, что крестьяне попадали в долговые ямы к владельцам земли. Но верно также и то, что быстрее всего это происходит там, где земли недостаток, а еще лучше, если есть поливное земледелие, и кто-то может «сесть на задвижку». Но в России царила подсечно-огневая система земледелия. Лес выжгли, Бог дождичка дал, урожай собрали, а через 3 года – на новую землю. Такому крестьянину не надо от боярина ничего. Он не зависит ни от какой «задвижки», а потому неуязвим, – впрочем, как и всякий кочевник. И ему совершенно точно не нужна барская земля. Вся Русь в лесах, да и земля не барская, а Божья, – это убеждение дожило до XIX века. И как его сделать рабом?