Истории «Кэтти Джей»
Шрифт:
Они славили ее и жаждали соединиться с ней. Джез купалась в их любви. И нынешнего наслаждения она никогда в жизни не была способна вообразить.
Почему она боялась?
Она хотела заговорить, но речь была фантастически неуклюжей. Да и зачем открывать рот? Однако она попыталась складывать в уме слова, поскольку не знала иного способа выражения мыслей.
«Они — не враги, — подумала она. — Вы не должны причинять им вред».
И маны поняли ее. Они разделили с ней ее воспоминания о Фрее, о команде, о времени, проведенном на борту «Кэтти Джей». Они ощущали ее благодарность за то, что ей предоставили пристанище. Они увидели, что экипаж принял ее, преодолев собственное невежество и страх. Они изведали красивую простоту их дружбы.
Никто из присутствующих здесь не сделает ее друзьям ничего плохого.
Но, невзирая на удивительную законченность, которую она чувствовала, ей стало доступно много больше. Она соединилась с ними на самом элементарном уровне. Опьяняющий смысл родства был крошечной долей того, что она могла бы познать, если бы искренне приняла Приглашение.
Демон, обитавший в ней, принял ее капитуляцию. Однако он не хотел, чтобы она уступила ему против воли. Приглашение можно и отвергнуть. Правда, так поступали очень и очень немногие. Да и кто выбрал бы одинокую изоляцию, когда ему предлагают рай?!
Стать маном целиком означало принять Приглашение. И обратного пути не будет.
Они говорили с ней без слов.
Ты присоединишься к нам?
Фрей целился в голову Гриста. Капитан «Пса Бури» прижимал дуло револьвера к виску Триники. Присевшая по-кошачьи Джез находилась на противоположной стороне баррикады. Нечеловеческий вой, который она испустила, медленно замирал в ее горле. Маны неподвижно сгрудились перед ней.
Все замерли.
Что здесь творится?
Потом Джез выпрямилась и повернулась. Фрей увидел, как она изменилась. Ее лицо осталось прежним, но за ним ожило нечто иное — дикое и безумное. Ее глаза приобрели непонятный блеск. Джез потрясла его и испугала.
Внезапно она заговорила. Ее голос был тихим, сдавленным и задыхающимся. А затем Дариан расслышал многоголосый шепот, соединявшийся в единый звук.
— Это она говорит от имени манов.
— Джез, — произнес Малвери, — это ты?
— Это она. Она — наш глашатай. Мы лишились вашего способа речи. Вы немы для нас, как и мы — для вас.
Дариана стал бить озноб. Но, чтобы не терять лица, он отважился слегка выразить непокорство:
— Что вы с ней сделали?
— Ничего такого, чего бы она не выбрала сама. Не волнуйтесь, капитан Фрей. Вам и вашей команде не причинят вреда. Она очень высоко ценит вас.
— И ее тоже, — немедленно добавил Фрей, указывая на Тринику.
Джез ничего не ответила ему. Она обратилась к Гристу:
— Капитан Грист. Отпустите женщину. Отдайте нам шар.
— Без шуточек, Фрей, — предупредил пират.
Дариан наставил на него револьвер. Грист оттолкнул Тринику, она вскочила на ноги и попятилась подальше от манов. Фрей медленно придвинулся к ней. Он будто боялся, что резкое движение заставит ее снова ускользнуть. Взяв ее пальцами за запястье, он привлек Тринику к себе, испытывая несказанное облегчение. Дариану сразу захотелось стиснуть ее в объятиях, но что-то в ее поведении настораживало его. Она — не из тех, кто нуждается в нежностях.
Грист поднял саблю, упавшую во время борьбы с Триникой, и заткнул ее за пояс. Потом схватил лежавший шар, так же укутанный в куртку. Обогнув баррикаду, он направился к Джез, сжимая револьвер в правой руке.
— Вы ведь понимаете, зачем я сюда явился? — сказал он.
— Да.
— Дайте мне Приглашение.
— Мы знаем, чего вы хотите.
Она взяла шар у Гриста и сосредоченно уставилась на него, нахмурив брови.
Дариан почувствовал, что напряжение, пронизывавшее все вокруг, стало слабеть. Как будто на краю его сознания расслабленно повисла тонкая проволока, которая только что вибрировала от неимоверного натяжения. Он не сознавал, что все время воспринимал сигнал шара. Теперь наконец артефакт смолк.
— Я принес вам тысячу новобранцев, — начал Грист, следя за Джез. — Мое подношение вам. А я всего-то — собираюсь стать одним из вас. Жить вечно. Больше мне ничего не надо.
Джез окинула пирата пристальным взглядом.
— Мы прилетели, чтобы найти шар. Мы полагали, что наши давно потерянные братья оказались в опасности. Но там не было манов.
— Я должен был найти вас, — продолжал пират. В его голосе мелькнула нотка неуверенности. — Это — единственный путь.
— Сегодня умерли сотни наших и ваших сородичей, капитан Грист. И все ради того, чтобы вы смогли прийти и встать перед нами.
— Я сделал то, что следовало, — громыхнул он. Даже перед лицом толпы манов он не допустит, чтобы его решения оспаривались! Капитан «Пса Бури» вызывающе повернулся к орде: — И не притворяйтесь, что не умеете убивать!
— Мы убиваем, чтобы выжить. То, что ваши сородичи называют похищением, мы называем вербовкой. Нам нужно увеличивать численность, а никакого другого способа воспроизводства у нас нет. Но наша внешность вселяет ужас у ваших сородичей. Они предпочитают сопротивляться. А мы вынуждены защищаться.
— Ага, — кивнул он. — Но все, как ни крути, сводится к громадной куче трупов. — Он помрачнел. Грист нисколько не боялся их. — А я показал вам, на что способен. Я жду Приглашения.
— Нет.
Грист скривился:
— Нет?
— Мы не чудовища. Мы не хотим вас.
Капитан вынул из кармана сигару и аккуратно прикурил от спички.
— Значит, — произнес он, затянувшись и выпустив клуб дыма, — после того, как я два года рыскал по всему миру, заглядывал под каждый камень в Вардии, потерял свою проклятую команду и догнал вас аж на Северном полюсе… Что, вам такого недостаточно?