Истории, рассказанные шепотом. Из коллекции Альфреда Хичкока
Шрифт:
— Ведите его сюда, — сказал лейтенант Норман Бендикс. Он вздохнул и устало откинулся на спинку вращающегося стула.
«Черт, — подумал он, — еще один. Да мой четырехлетний сынишка и тот придумал бы байку позанятней. Например: «Я заколол ее насмерть твоей шариковой ручкой, папа». Чушь!»
За пятнадцать лет работы в полиции он перевидал десятки придурков, которые «признавались» ему в нераскрытых преступлениях, прочтя о них в газетах. Хотя один раз Бендиксу повезло. Оказалось, малый говорил правду. Все факты совпали. Урод. Обычно убийцы не приходят
Марсия Слоун. Двадцати семи лет. Домохозяйка. Убита в своей квартире. Средь бела дня. Горло перерезано. Ни мотива. Ни следов. Муж на работе. Никто никого не видел. В общем, следствие в тупике.
Бендикс выругался. «Черт подери репортеров! Подонки. Им лишь бы кровь расплескать на первой полосе. Уйма кровавых подробностей. Кроме самых мелких, — подумал Бендикс, — тех, что важнее всего. Слава богу, до них-то они не докопались. Им не известно, что у этой девицы Слоун ровно двадцать одна ножевая рана на теле, не считая перерезанной глотки; что на животе у нее огромный синяк. Перед смертью ее ударили, и очень сильно. Мелкие детали — их может знать только убийца. И что же происходит? Полдюжины чокнутых бегут сюда «признаваться», а он, видите ли, слушай. Нашли дурачка. А впрочем, кому-то же надо это делать — так что не жалуйся, Норман. Тяни лямку».
Лейтенант Норман Бендикс вытряхнул из пачки сигарету, закурил и увидел, как открывается дверь в его кабинет.
— Вот он, лейтенант.
Бендикс сцепил руки и подался вперед, облокотившись на стол. Сигарета задвигалась вместе с его губами.
— Входите, мистер Прюйн, входите.
Маленький лысый человечек неловко застыл перед столом, нервно улыбаясь и теребя в руках серую фетровую шляпу.
«Лет тридцать с хвостиком, — подумал Бендикс. — Живет, наверное, затворником. Один в небольшой квартирке. Увлечений нет. Много думает. Этим и говорить не обязательно. Я их за милю вижу».
— Вы тот, с кем я могу поговорить об убийстве? — спросил человечек. У него был высокий, неуверенный голос. Глаза за очками в толстой оправе быстро моргали.
— Тот самый, мистер Прюйн. Моя фамилия Бендикс. Лейтенант Бендикс. Не угодно ли присесть? — Бендикс кивнул на кожаный стул.
— Прюйн. Как читается, так и пишется, — сказал лысый человечек. — А то, знаете, часто неправильно произносят. Необычное имя. Но так уж меня зовут — Прюйн. Эмери Т. Прюйн. — Он сел.
— Итак, мистер Прюйн, — Бендикс тщательно выговорил имя, — я вас слушаю.
— Ох… надеюсь, что мне нужны именно вы. Я просто не смогу повторить это кому-нибудь еще. Ненавижу пересказывать одно и то же. — Он поморгал на Бендикса.
— Честное слово, я тот, кто вам нужен. А теперь прошу вас, начинайте.
«Никуда не денешься, — подумал Бендикс, — придется слушать твой бред. Чего в моем кабинете не хватает, так это кушетки для пациентов». Он предложил человечку сигарету.
— Нет-нет.
«И не убиваешь тоже, — мысленно добавил Бендикс. — Все, что ты умеешь, Моргунчик, — это читать газеты».
— Скажите, лейтенант, у полиции и впрямь нет никаких зацепок по этому делу?
— Так пишут репортеры. Они располагают фактами, мистер Прюйн.
— Да. Я видел публикации… интересно ведь читать про свою работу. — Он сделал паузу, чтобы поправить очки. — Хочу уверить вас с самого начала, что я действительно преступник. Это убийство на моей совести.
Бендикс кивнул. «О’кей, Моргунчик, я поражен до глубины души».
— Я… э… может, вы хотите записать мой рассказ на пленку или еще как-нибудь…
Бендикс улыбнулся:
— Офицер Барнхарт зафиксирует все, что вы скажете. Научился стенографировать еще в школе, правда, Пит?
Барнхарт ответил ему ухмылкой с другого конца комнаты.
Эмери Прюйн тревожно оглянулся через плечо на сидящего у двери полисмена.
— Ох, — вздохнул он, — а я и не заметил, что офицер остался. Я думал, он… ушел.
— Он будет вести себя тихо, — успокоил его Бендикс, выпуская облако бледно-сизого табачного дыма. — Так я жду вашего рассказа, мистер Прюйн.
— Конечно. Да-да. Ну… я знаю, что с виду не похож на убийцу, лейтенант Бендикс, однако… — он слегка покашлял, — однако мы редко выглядим такими, какие мы на самом деле. В конце концов, убийцы похожи на обычных людей.
Бендикс подавил зевок. «И почему эти шизики выбирают для своих излияний именно вечера? До чего же хочется есть. Надо подстегнуть этого типа, а то с ним до утра просидишь. Вот опоздаю на ужин, и Элен опять закатит скандал. Ладно — будем задавать наводящие вопросы».
— Как вы попали в квартиру к миссис Слоун?
— Обычная хитрость, — с робкой улыбкой сказал Прюйн. Он наклонился поближе к столу. — Я прикинулся телевизионщиком.
— Вы имеете в виду, мастером по ремонту?
— Нет-нет. Тогда меня вряд ли пустили бы, потому что я ведь не знал, вызывала ли миссис Слоун мастера по ремонту. Нет, я притворился служащим телефирмы. Сказал миссис Слоун, что ее фамилия была выбрана наугад вместе с несколькими другими для бесплатной установки конвертера.
— Какого конвертера?
— Преобразователя, который превращает черно-белый телевизор в цветной. Я читал, что такие бывают.
— Понятно. И она вас впустила?
— Да. Она очень обрадовалась, что ей так повезло, и тараторила без умолку. Знаете, как водится у женщин.
Бендикс кивнул.
— Пригласила меня зайти, сказала, что муж будет в восторге, когда вернется домой и узнает, что она выиграла. Устроим-де ему сюрприз. — Прюйн улыбнулся. — Ну, я и вошел вместе с сумкой, в голубой форме и фуражке, которую купил за день до того. Ах да — вам, наверное, нужны название и адрес магазина, чтобы проверить…
— Пока это не обязательно, — прервал его Бендикс. — Сначала расскажите нам о преступлении. А детали уточнить успеем.