Истории Раймона Седьмого
Шрифт:
– Мам, как сливы хочется,– я понял, кто меня напугал– сзади стояли две женщины, одна лет сорока с хвостиком, другая помладше меня и сильно в положении.
– Может , продадите сливу?– спросила нас старшая,– дочке очень хочется, пожалуйста…
Ей явно было неудобно, да и видок у нас был бомжеватый, но, конечно, отказать беременной я не мог. Она смотрела на сливы примерно так, как мои кикиморы на хлеб.
С вокзала мы вышли малость разбогатевшие и с полегчавшей
– Стой, парень, погоди!– меня догонял мужик из электрички,– слышь, покажи рыбину, жена не верит!
– Да мне не жалко, вот,– я развязал мешок – подошедшая женщина недоверчиво глянула внутрь.
– Никогда таких не видела,– удивлённо сказала она,– может , продадите одну? Они вкусные?
– Вкусные, вкусные! Очень вкусные, – облизнулась старшая кикимора.
Я вытащил рыбину. Она была огромная…реально огромная– в мешке она свернулась пополам, а теперь была почти с меня ростом. Женщина торопливо полезла за кошельком…
– Ну, что ещё продадим?– спросил я.
– А нам чего останется?– проворчала младшая,– половину продали уже…зато теперь денежки есть!
По дороге домой мы зашли в магазин, купили хлеба и конфет.
Ночью, выйдя покурить на балкон, я лениво подумал, что жизнь вроде как налаживается…наивный я, да?
История пятая. Визит дамы.
Я спросил:
– А почему вас люди не шугаются?
– Так мы же представляемся,– удивилась Дунька,– ты же видишь!
– Нет,– я опешил,– не вижу!
– А так?– влезла Акулька,– кошку видишь?
– Тебя вижу, а кошку– нет,– я внимательно всмотрелся в кикимору, Акулька и Акулька.
– Не получится,– вздохнула Дунька,– значит, ты нас всегда видишь, как мы есть, а не как представляемся, а другие нас не так видят. А если не хотим, так вообще не видят.
Зазвонил телефон. Моя подруга Маша вернулась из тёплых краёв и жаждала личного и тесного общения со мной любимым.
– Мань, – мне было жуть как неудобно,– я рад, но у меня того… обстоятельства…давай на нейтральной территории, завтра например, ну или послезавтра?
– Откуда у тебя обстоятельства,– не поверила она,– что, полный дом девиц нетяжёлого поведения? Не верю! Или как обычно, деньги кончились, не успев начаться, а пиво ещё раньше?
– Ну, понимаешь,– на меня нашёл какой-то ступор,– не могу я объяснить, в общем, ну, как бы это сказать…
– Не мямли,– отрезала Маша, – я не стиральный порошок, но я иду к вам!– и отключилась.
– Хозяин,– кикиморы смотрели на меня преданными глазами,– мы ни-ни! Мы тихо будем, мы понимаем! Тебе же надо…
–
– Жениться!– выпалила Дунька,– давно надо, чтоб хозяйка была!
– Ладно, хрен с вами,– я махнул рукой,– сидите в комнате и не отсвечивайте!
Я сбегал в ближайший магазин купил тортик и бутылку красного сухого. На кухне накрыл стол доставшейся мне в наследство бабушкиной скатертью с вышитыми сорняками и репейниками в цвету, поставил два бокала и подсвечник с чуть оплывшей свечкой. Девицы вертелись под ногами, вздыхали и облизывались на тортик.
В дверь позвонили.
– Кыш,– скомандовал я девицам и пошёл открывать.
– Привет, Мань,– я чмокнул её и повёл на кухню.
– А ты не меняешься,– улыбнулась она, – как всегда, дежурная романтика на кухне.
Мы сели за стол. Я оглянулся, вроде не видно никого.
– Ты чего дёргаешься?– Маша внимательно на меня посмотрела.
– Да так, ничего,– я вымученно улыбнулся.
– Наверное послышалось.
– Отощал совсем,– Маша посмотрела на меня через стекло бокала,– вроде дальше некуда, но ты справился. Голодаешь что-ли?
– Да нет вроде,– мне опять послышался подозрительный шорох и я снова оглянулся– чисто,– лучше расскажи, где была, что видела. Загорела, тебе идёт…
– Тебе правда интересно, или…?– поинтересовалась она.
– Или, – честно сознался я,– а потом интересно.
– Прямолинейный ты мой,– засмеялась Маша. Мы потянулись друг к другу…
Под мойкой вдруг завозились, что-то звякнуло и по кухне поплыл неповторимый аромат уайт– спирита…Я подскочил к мойке и распахнул дверцу– конечно, они были там, на меня уставились четыре испуганных глаза.
– Вылезайте, изверги,– скомандовал я,– кайфоломщицы.
Они выбрались и встали около холодильника, переминаясь с ноги на ногу и глядя в пол. Вонь становилась всё сильнее, и я открыл окно.
– Это что?– наконец обрела дар речи Маша.
– Обстоятельства, Марья,– вздохнул я,– обстоятельства, аж две штуки. И чего вы туда полезли, а? Я вам где сказал сидеть?
– В комнате,– пробормотала Дунька,– и не отсвечивать.
– А интересно же!– шмыгнула носом Акулька,– а бутыль кокнулась…ты нас теперь тоже выгонишь, да?
– Ты нас лучше побей, а потом прости,– предложила Дунька,– а мы больше не будем, правда!
– Сгиньте с глаз моих,– простонал я,– идите, переоденьтесь , одежду на балкон выкиньте, а я тут все вымою сейчас. И ужасы нечего выдумывать.