История Англии
Шрифт:
Так умер этот знаменитый король Генрих, самый известный среди земных королей, и не было другого среди них равного ему как по величине своих богатств, так и, до последнего времени, по такой счастливой удачливости. Услышав о его болезни, враги стали продвигаться более медленно, и торопливо заключив перемирие, приостановили войну, ожидая когда будет объявлено, что погасла звезда, которая прежде сияла столь ярко. Узнав об этом, граф Пуату забеспокоился, стал сожалеть о своей потере и во искупление того, что он мало служил отцу, когда тот был жив, он, хотя и с запозданием, своим поведением на похоронах показал себя как сын. Также и его враги, которые всегда завидовали его доблести и непреходящей славе, посчитали нужным хвалить и оплакивать его теперь, когда он умер, и для умов всех людей было очевидно, насколько велико тщеславие и обманчивость мирского владычества, когда столь несчастливо зла судьба внезапно поразила того, кто незадолго до этого столь блистательно сиял над землей. Его тело (как он сам, с благочестивой преданностью Богу, распорядился перед смертью) было отнесено в тот знаменитый и благородный монастырь, что зовется Фонтевро, и там, в присутствии его сыновей и в сопровождении множества ноблей, оно было похоронено с королевским великолепием. Поскольку это монастырь (знаменитый именем прославленного духовного ордена) он особенно любил при жизни и обеспечил его многими привилегиями, поэтому всех удовлетворило то, что взамен, в ожидании последнего воскресения, он должен был получить место для своего тела. Это было справедливым, как по причине той благосклонности, что он ему оказывал, так и потому, что это было согласно его последней воле.
Я думаю, что не должен обойти молчанием следующий эпизод, который я, помнится, услышал от одного почтенного человека, который, в свою очередь, утверждал, что слышал это от брата этого самого монастыря. Некий почтенный человек из нашей конгрегации,
Глава 26.
О характере короля Генриха.
По правде, как хорошо известно, этот король обладал многими достоинствами, которые украшали личность короля, и все же ему были присущи и некоторые недостатки, неподобающие христианскому государю. Он был склонен к похоти и превысил супружеские ограничения, придерживаясь в этом обычая своих предшественников, хотя, все же, пальму первенства в этой невоздержанности удерживает его дед. Он жил с королевой достаточное время, чтобы произвести потомство, но когда она стала неспособна зачинать детей, он впал в распущенность и имел незаконнорожденных отпрысков. Так же как и его дед, и намного большее, чем следовало, он находил удовольствие в охоте, но он был и более умеренным, чем дед, при наказаниях нарушителей лесного закона, поскольку, как говорили, его дед видел мало разницы при наказании, или совсем не видел ее, для того, кто убил человека и для того, кто убил зверя, но король Генрих наказывал нарушителей такого рода тюремным заключением или временной ссылкой. Он поощрял больше, чем следовало, вероломный и враждебный христианам народ, а именно евреев, по причине тех великих выгод, которые он получали от их ростовщичества, и до такой степени, что они стали наглы и упрямы по отношению к христианам и причинили им много затруднений. Он был несколько неумерен в стремлении добывать деньги, но его оправданием в этом отношении может служить чрезмерно дурное время, и были доказательства, что он соблюдал в этом некоторые ограничения. С этим исключением, он допускал, чтобы вакантные епископства долгое время оставались свободными, что позволяло ему получать их накопленные доходы, которые он пересылал в свою казну, вместо того, чтобы использовать их для церковных нужд. Все же он, как говорят, пытался защитить эту практику, оправданием, которое было не очень королевским. «Не будет ли лучшим потратить эти деньги для нужд королевства, чем использовать их для удовольствия епископов? Ведь по сравнению с древностью, прелаты нашего времени слишком мало строги к себе, но будучи небрежными и слабыми в выполнении своего долга, они держат мир в своих руках». Говоря так, хотя он и заклеймил позором наших прелатов, все же защита к которой он прибег в свое оправдание выгладит целиком несостоятельной. Конечно, он полностью провалился при выполнении своего долга по отношению к церкви Линкольна, которая, как известно оставалась вакантной долге время, а он получал с нее вполне достаточные доходы. Все же, для того, чтобы исправить это нарушение, он за несколько лет до смерти думал над тем, кому вверить пастырские заботы об этой церкви.
От королевы Элеоноры у него родились самые известные сыновья, но как было показано в предшествующем повествовании, имея этих наиславнейших сыновей, он был самым несчастным отцом. Полагают, что так случилось по воле Божьей, по двум причинам. Во-первых, эта же королева прежде была в браке с королем Франции, и когда она устала от того брака, то устремилась к союзу с ним и нашла предлог для развода. Когда она, вопреки церковному порядку, законно развелась со своим первым мужем, по какому-то беззаконному праву, если мне позволят так выразиться, он вскоре после этого женился на ней. Но когда пришло свое время, то Всемогущий тайно уравновесил все — он породил от нее благородных отпрысков, но только на свою собственную погибель. Он любил своих сыновей с такой чрезвычайной нежностью, что известно, как он причинял ущерб многим людям только из своего желания ставить их интересы, впереди даже права. И поэтому, он был справедливо наказан их злобным мятежом и тем, что именно из-за них он преждевременно умер. Все же ясно, что все это случилось по прекрасному приговору Того, кто наблюдает за всем этим свыше.
Кроме того, во-вторых, как я полагаю, он недостаточно сожалел о суровости того несчастного упрямства, что было проявлено им по отношению к почтенному архиепископу Томасу. Потому, как я думаю, конец столь великого государя и был столь печален. И поскольку Господь, со своей святой суровостью, не пощадил его в этом мире, то наш долг — верить, что Он проявит милосердие к нему в жизни другой, поскольку, по своему высокому положению в королевстве, он был самым прилежным при охране и соблюдении общественного спокойствия, самым достойным меченосным орудием Господа при наказании злодеев и при защите спокойствия добрых людей, и поскольку он особенно рьяно защищал и сохранял достояние и свободы церкви, что ясно стало видно после его смерти. В своих законах он проявлял большую заботу о сиротах, вдовах и бедняках, и во многих местах он открытой рукой раздавал благородную милостыню. Он особенно уважал благочестивых людей и распоряжался так, чтобы их собственность защищалась законом, с такой же действенностью, как и его собственные земли. В самом начале своего царствования, он, с исключительным благочестием, исправил древний и жестокий обычай в отношении потерпевших кораблекрушение и постановил, что в отношении людей, пострадавших от опасностей моря, должен проявляться долг человеколюбия, и он предписал, чтобы на тех, кто рискнет их любым образом обидеть, или на тех, кто вздумает разграбить что-либо из их добра, накладывалось бы тяжкое наказание. Он никогда не накладывал тяжелых налогов ни на английское королевство, ни на свои заморские владения, вплоть до того последнего налога в виде десятины, предназначенного для похода в Иерусалим, но ведь и этот налог десятины был наложен также и в других странах. Он никогда не накладывал, под предлогом разного рода отговорок, податей на церкви или монастыри, как это делали другие государи, но с благочестивой заботливостью он даже обеспечивал их иммунитет от несправедливых вымогательств и государственных налогов.
Внушая ужас к кровопролитию и человекоубийству, он стремился установить мир, когда не мог действовать иначе — то вооруженной рукой, но если у него была такая возможность, то более охотно — с помощью денег. Обладая этими и другими хорошими качествами, украшавшими его королевское достоинство, тем не менее, он был противен многим людям, глаза которых видели в нем лишь дурное. Люди, которые были так неблагодарны и ненадежны в своей лживой покорности, без конца порицают неудачи этого государя, и не могут слушать о его достоинствах. Таким понимание смогли дать лишь невзгоды последовавшего времени, когда опыт сегодняшнего зла вернул воспоминание о его добрых временах, и хотя при жизни он был нелюбим почти всеми людьми, но тем не менее теперь стало ясно, что он был выдающимся и достойным государем. Еще и Соломон, миролюбивый царь, который возвысил народ Израиля на высоту высочайшей славы и превосходного благосостояния, все же лишь не сильно удовлетворял своих подданных, о чем свидетельствуют эти сокровенные слова, обращенные ими к сыну: «Отец твой наложил на нас тяжкое иго, но ты облегчи жестокую работу отца своего и тяжкое иго, которое он наложил на нас, и мы будет служить тебе» (Паралипоменон, 10, 4). Кроме того, этот сын ответил жаловавшемуся народу, с ребячьим легкомыслием угрожая ему: «мизинец мой толще чресл отца моего. Отец мой наложил тяжкое иго, а я увеличу иго ваше, отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами» (Паралипоменон, 10, 10-11). Это, как я заметил, было сказано им по легкомыслию, но это же, по здравому размышлению, можно сказать и применительно к нашим временам, и самым подходящим образом подходит ко времени, в котором мы живем, хотя теперь глупцы, жалимые скорпионами, жалуются меньше, чем несколько лет назад, когда их наказывали только бичами.
Генрих II, славный король Англии, герцог Нормандии и Аквитании, граф Анжу, умер на 35-м году своего царствования и на второй год после того, как принял крест Господень, и когда прошло 2 года христианской войны на Востоке.
Глава 27.
О трудной и длительной осаде Акры.
Согласно предыдущему повествованию, вышеупомянутые короли боролись друг с другом и лишь немного внимания уделяли договору, который они незадолго до этого заключили вместе с Христом, хотя, пожалуй, это было еще простительно тому, кто был сбит с пути своих благочестивых намерений не собственной волей, а внешней силой. Тогда римский император Фридрих, справедливо негодуя на подобный разлад, решил их не ждать, и вверив заботу об империи своему старшему сыну, которого он поставил королем Ломбардии, решил выступить в поход вместе с другим своим сыном, герцогом Швабии, через Паннонию и Фракию, и выбрав для похода время года, вышел с большой армией самых доблестных воинов, выбранных из всех народов Германии. Еще и Жак де Авенис (James de Aveniis), муж отважный и благородный, вместе с людьми из французского королевства и с не малыми силами из других королевств христианского мира коротким путем, через море, приехал в Тир, тогда как император латинян, продвигался, но из-за вероломства императора греческого, очень медленно, через подвластные тому страны. С разрешения маркграфа, который в это время действовал как правитель Тира, французы присоединились к тамплиерам и госпитальерам и двинулись осаждать Птолемаиду (ныне называемою Акрой), которую удерживал сильный гарнизон. Имея перед собой город, они окружили себя крепким валом, чтобы обезопаситься от нападения вражеской армии с тыла, но вскоре с неисчислимым войском подошел Саладин и расположил свои палатки вокруг валов, и всякий раз, когда наши люди штурмовали город, турки нападали на валы. Отсюда можно понять, что осада длилась долгое время, с предельным напряжением сил и крайней опасностью для наших людей. Пока наши люди получали подкрепления через море, то так же и турки, пользуясь благоприятными ветрами, в изобилии снабжали город людьми, оружием и продовольствием. Таким образом, этот город, который попал в руки врагов с очень малыми хлопотами, был наконец, взят только после того как христианская армия в течении долгого времени затратила на это много трудов, как об этом и будет рассказано в надлежащем месте.
Глава 28.
О смерти Вильгельма, короля Сицилии, и о тех злодеяниях, что за этим последовали.
В это время десница Господа нашего тяжко обрушивалась на наших людей, который оказался в крайне стесненном положении, и особенно это проявилось, когда она забрала их покровителя, славного Вильгельма, короля Сицилии и герцога Апулии, благодаря благочестивой и могущественной поддержке которого еще сохранялись бедные и слабые остатки христиан в Сирии. Действительно, с самого начала их бедствий, когда они ничего не могли получить из более отдаленных королевств, и когда ярость Саладина пылала наиболее ярко вследствие его недавней победы, он заботился о том, чтобы им поступала помощь в виде необходимыми припасов,. Однако, эту потерю еще можно было бы снести, если бы после его смерти не поднялись гибельные раздоры по поводу наследства королевства, и из-за этого, этот прекраснейший уголок мира был ввергнут в такую смуту и так опустошен, что никакая помощь, до этого предоставлявшаяся сражающимся христианам в Сирии, больше не могла поступать из этого источника. Как хорошо известно, причина этой смуты была следующей: король женился на дочери короля Англии и умер не оставив от нее наследника, кроме того, его двоюродная сестра, которая, казалось, должна была унаследовать королевство по его смерти, была замужем за королем Ломбардии, сыном императора Германии, но сицилийцы и апулийцы, питая отвращение к немецкому господству и при благосклонной поддержке святого престола избрали своим королем знатного человека по имени Танкред, происходившего из рода предыдущих королей. Разгневанный этим, король Ломбардии объявил им войну, а вскоре после этого ушел из жизни его отец (как будет рассказано в надлежащем месте). Его ярость была непримирима, он послал против них армию итальянцев и немцев, но об итогах этого императорского похода будет также рассказано в также другом месте. Столь великая смута в делах сицилийцев и апулийцев отрезала оставшихся в живых христиан на Востоке от поступления необходимой помощи, которую они привыкли получать. И здесь мы прерываем третью книгу нашей истории, что бы четвертая могла бы начаться с царствования славного короля Ричарда.
ЗДЕСЬ НАЧИНАЕТСЯ ЧЕТВЕРТАЯ КНИГА
Глава 1. О начале царствования короля Ричарда и о событиях, произошедших при его коронации.
Глава 2. О назначениях на вакантные церкви после коронации Ричарда
Глава 3. О привязанности короля к своему брату Джону.
Глава 4. О приемнике Ранульфа де Гланвилля на посту главного судьи королевства.
Глава 5. О том, что король совершил в Англии перед своим отплытием.
Глава 6. О некоем чуде, которое в это время наблюдали в воздухе.
Глава 7. О том, что было совершено против наглости евреев в Линне (Lynn).
Глава 8. О том, что было сделано против евреев в Стамфорде (Stamford) и об одном народном суеверии.
Глава 9. О том, что перенесли евреи Линкольна и Йорка.
Глава 10. Об уничтожении евреев в Йорке.
Глава 11. О королевском гневе на убийц евреев.
Глава 12. О том, как короли прибыли на Сицилию, и как король Англии штурмовал Мессину.
Глава 13. О немецком походе и о смерти императора.
Глава 14. О дерзости и гордости канцлера после отъезда короля.
Глава 15. О причинах, по которым король послал архиепископа Руанского из Сицилии в Англию.
Глава 16. По какой причине Джон противостоял канцлеру.
Глава 17. О пленении архиепископа Йоркского и об изгнании канцлера.
Глава 18. Об устроении королевства после изгнания канцлера и о его бесплодных попытках вернуться.
Глава 19. О движении королей с Сицилии и о трудностях, испытываемой христианской армией у Акры.
Глава 20. О том, каким образом король Англии заполучил во владение остров Кипр.
Глава 21. О причинах разногласий, возникших между королями у Акры.
Глава 22. О штурме Акры и о преждевременном возвращении короля Франции.
Глава 23. О деяниях наших людей в Сирии после отъезда короля Франции.
Глава 24. Об убийстве маркграфа Конрада.
Глава 25. О том, как король Франции приписал смерть маркграфа королю Англии и о встрече в Париже.
Глава 26. О том, как король Франции женился на сестре датского короля и о том, как он развелся с нею.
Глава 27. Из-за чего архиепископ Йоркский издал отлучение против епископа Дархэма.
Глава 28. Почему наша сторона мало добилась на Востоке и о возвращении крестоносцев.
Глава 29. О том, какими средствами король Англии освободил Яффу и о договоре между христианами и турками.
Глава 30. О том, как Божьим промыслом, этим походом было сделано более для небесного Иерусалима, чем для земного, и о смерти Саладина.
Глава 31. О том, как король Англии потерпел кораблекрушение и был пленен герцогом Австрийским.
Глава 32. О том, каким образом король Франции был введен в заблуждение сыном герцога Саксонского и разочаровался в своем предполагаемом браке.
Глава 33. О том, как король Англии был передан в плен от герцога Австрийского к императору.
Глава 34. О том, как король Франции вторгся в Нормандию, и как Джон поднял волнения в Англии.
Глава 35. О том, какими средствами епископ Солсберийский Губерт был сделан архиепископом Кентербери и о раздорах в этой церкви.
Глава 36. О том, как Гуго, епископ Честера, разрушил монастырь в Ковентри.
Глава 37. Об убийстве епископа Льежского, по причине чего подвергся опасности король Англии.
Глава 38. О том как Англия пострадала из-за пленения короля.
Глава 39. О чуде, когда в воздухе, в трех различных случаях, появлялся необычный красный цвет.
Глава 40. О том, как король Франции, когда не смог предотвратить освобождение короля Англии, вновь вторгся в Нормандию.
Глава 41. О том, как король освободился из плена и вернулся в Англию.
Глава 42. О том, как в королевстве был восстановлен мир, а король был коронован в Вестминстере.
Глава 1.
О начале царствования короля Ричарда и о событиях, произошедших при его коронации.
В году 1189 от того времени, когда землю явилась Истина, когда на святом престоле восседал Климент, верховную власть над римской империей держал Генрих, сын Фридриха, а Филипп управлял французами, Ричард, сын Генриха II, наиславнейшего короля Англии, наследовал трон после смерти отца. После похорон он вступил в наследство заморскими владениями и был принят с радостными и торжественными клятвами, как ноблями, так и народом. После того, как государственные дела за морем были быстро улажены, он в счастливый час пересек море и приехал в Англию, где его прибытие ожидали с радостью, ведь, вообще, восшествие на престол нового сюзерена обычно сопровождается радостью. Хотя в то время тюрьмы по всей Англии были переполнены многочисленными преступниками, которые ожидали либо освобождения, либо наказания, но его прокламацией все заключенные были освобождены. Таким образом, благодаря его милости, при его прибытии в королевство, эти тюремные паразиты вышли из заключения, чтобы разбойничать и грабить с еще большей смелостью, чем когда-либо прежде.