История Армении Фавстоса Бузанда
Шрифт:
А Мушег и все армянское войско взяли несметную добычу из персидского лагеря и непомерно разбогатели сокровищами и имуществом. Из добычи они выделили большую долю для царя Папа, также и для тех армянских войск, которые остались с царем Папом. Из добычи выделили также долю для греческих полководцев, которые были при армянском царе. Выделили также долю из взятой большой добычи и всем войскам.
Но когда армянские войска вернулись в свою страну, то многие из армянских войск обвиняли перед царем Папом спарапета Мушега, почему, мол, он отпустил на свободу жен персидского царя, нашего врага. По этой причине армянский царь Пап довольно враждебно относился к Мушегу долгое время.
Глава III
Об Айре Мардпете, о том, как царь Пап приказал убить его.
Царю Папу рассказали о тех оскорблениях, которые Айр Мардпет нанес матери царя Папа, царице Парандзем, о надругательствах, которые он учинил ей, когда она была в осажденной крепости, ибо тогда он тайком пробрался в крепость, надругался над царицей, как над непотребной женщиной, и, выйдя, бежал. Все это рассказали царю. И вот, когда Айр Мардпет разъезжал по своим владениям в гаваре Тарон, и Мушег, армянский спарапет был в том же гаваре, в своем замке Вогакан [79] , на реке Евфрат, то от армянского царя Папа приехал гонец к армянскому полководцу Мушегу и привез ему указ. В указе было приказано Мушегу лютой смертью казнить Айра Мардпета. Получив этот приказ, (Мушег) коварно послал человека к Айру Мардпету и пригласил его к себе в гости в замок Вогакан. Стояли холодные зимние дни, и река Евфрат замерзла. И приглашенный к нему для великих почестей Айр Мардпет прибыл в крепость Вогакан. Полководец Мушег приказал воинам схватить его, раздеть донага, как мать родила, связать ему ноги пониже колен, спустить на реку и посадить на речной лед. Там он и издох. На следующий день пошли и увидели, что головной мозг его от холода вытек из носу. Вместо него на должность Айра Мардпета (был назначен) некто, по имени Глак, который раз уже при царе Аршаке или при отце его Тиране исполнял ту же должность Мардпета.
79
Правильное чтение „Олакан“.
Глава IV
О второй войне, имевшей место в гаваре Багреванд возле авана Багаван, между армянским царем Папом и персидскими войсками.
После этого персидский царь снова собрал всю свою силу и могущество и со всеми войсками двинулся и пришел в страну Атрпатакан. Сам с небольшим количеством войск остался там, а все множество войск послал на войну против царя Папа. Персидское войско совершило набег на Армению и дошло до Миджнашхара Армении. Тогда армянский царь Пап приказал сосредоточить войска в Багаване. Греческое войско, которое находилось в Еранде и Бахишне, тоже пришло и сосредоточилось около царя Папа, и они вырыли ров вокруг своего лагеря около горы Нпат, недалеко от реки Евфрат, организовались и подготовились к сражению.
Тогда армянский спарапет Мушег собрал все армянские войска числом более девяноста тысяч, организовал и привел в готовность. Когда же персидский царь Шапух распределял свои войска (чтобы послать их) против армянской страны и против греческих войск, то там у персидского царя находился албанский царь Урнайр. И вот Урнайр выступил перед персидским царем Шапухом и просил себе награды, говоря: “Храбрейший из мужей, окажи милость и прикажи мне в виде награды самому со своим отрядом выступить против армянского войска царя Папа, ибо арийским войскам подобает выступить против греческих войск, а я со своим отрядом выступлю против армянских князей”. Царь Шапух одобрил это, поблагодарил его и дал приказ. Но Меружан Арцруни в ответ сказал Урнайру: “Ты хочешь взять в охапку колючки, будет весьма удивительно, если сумеешь собрать”. И Меружан через одного человека тайком послал весть армянскому полководцу Мушегу: “Знай и готовься, Мушег, ибо албанский царь Урнайр с большой похвальбой просил предоставить тебя ему в награду, так что ты знай, что тебе делать”.
Но когда персидские войска пошли походом на армян, то с ними был также и албанский царь Урнайр со своим отрядом. Албанский царь вступил в разговор с теми, кто находился при нем, и сказал: “Ныне же я вас предупреждаю, чтобы вы помнили, что когда мы заберем в плен греческие войска, то многих из них надо оставить в живых, мы их свяжем и отведем в Албанию и заставим их работать как гончаров, каменотесов и кладчиков для наших городов, дворцов и других нужд”.
Когда оба войска — персидское и греческое — приблизились друг к другу и готовились уже вступить в бой, то армянский царь Пап сам тоже вооружился и приготовился принять участие в бою. Но греческий полководец Терентий не позволил ему вступать в бой. Он сказал: “Греческий царь нас послал ради тебя, дескать, поезжайте, охраняйте его. И вот, если с тобою что случится, то мы с каким лицом предстанем перед нашим царем и какой ему дадим ответ; если мы здесь останемся в живых без тебя и прибудем к нашему царю, то мы головой будем отвечать перед нашим царем. Ты, царь, делай то, что мы говорим тебе, возьми патриарха Нерсеса, поднимись на гору Нпат, сядь в неприступном безопасном месте, и пусть святой патриарх Нерсес помолится и попросит бога ниспослать нам победу. Оттуда ты будешь смотреть сверху и увидишь наши старания и подвиги во время сражения, храбрость и трусость каждого, которые проявятся перед тобой”.
Царь Пап согласился с этим предложением, взял с собою великого патриарха Нерсеса, поднялся и сел на горе Нпат. Греческие же и армянские войска опустились на место боя. Затем пришел также армянский полководец-спарапет Мушег, принес к патриарху Нерсесу свои знаки и оружие для благословения, перед тем, как итти в бой. В это время царь Пап вспомнил старые разговоры и сказал: “Я вспомнил, что Мушег — друг персидскому царю Шапуху. Разве это не тот Мушег, который отпустил жен персидского царя Шапуха в паланкинах и с отрядом стражи. И то я слышал, что он ведет переговоры с персами. Пусть он не вступает в бой”.
Тогда армянский полководец Мушег обратился к великому первосвященнику Нерсесу, прося его заступничества перед царем Папом. А царь Пап сказал патриарху Нерсесу: “Ты не заступайся, потому что как только он спустится, то присоединится к персидским войскам”. Но (Нерсес) еще больше стал просить за него. И так как в то время царь ни в чем ему не отказывал, то сказал Нерсесу: “Пусть будет по-твоему, но раньше ты потребуй, чтобы он поклялся на деснице твоей в том, что не изменит нам и потом отпусти его в бой”. Тогда призвали Мушега к царю. Он пришел, в ноги поклонился царю, потом, взяв десницу патриарха Нерсеса, поклялся. Также он взял руку царя Папа и поклялся, сказав: “Я буду жить и умру для тебя, как мои предки для твоих предков, как мой отец для твоего отца Аршака. Я так же (умру) для тебя, только ты не слушай людей злословящих”.
Затем армянский патриарх Нерсес благословил его великим благословением, а армянский царь Пап приказал подать своего коня я свое копье храброму полководцу Мушегу. Но тот не взял. “Я, царь, — сказал он, — буду действовать тем, что у меня есть, а потом, что бы ты мне ни дал, я к твоим услугам. Он принес свой знак и оружие к Нерсесу, чтобы он благословил. Потом он сел верхом на коня вместе со своим отрядом и, построив к бою армянское войско справа от греческого войска, двинулся вперед на правом фланге.
А царь Пап и патриарх Нерсес остались на горе Нпат; и святой Нерсес, воздев распростертые руки к небу, просил господа пощадить верующих и святые церкви свои, приобретенные его благородной кровью, не предавать своего народа в руки безбожных язычников, дабы никогда язычники не могли сказать: а где бог их?
И пока он возносил молитвы к богу, армянское войско всем фронтом, как огонь, ринулось на персидское войско, а отряд Мушега, опередив все остальные отряды, стремительно бросился вперед, так что скрылся с глаз царя, и знаки Мушега более не видны были царю. Когда знаки более не были видны, Пап начал кричать и сказал Нерсесу: “Ты погубил и сжег меня; говорил же я тебе, не посылай этого человека в бой; вот он перекинулся к персидским войскам и много вреда нам он причинит”. Патриарх Нерсес сказал: “Не думай таких вещей, царь; он не изменит нам; ты сам увидишь тот подвиг, который совершит твой слуга на твоих глазах”.
А царь Пап неотступно просил патриарха Нерсеса, говоря: “Молись все время, умоляй бога, пока еще идет бой”. Когда он уж очень пристал, то патриарх Нерсес сказал царю Папу: “Если ты обратишь свое сердце к господу, то он сжалится над тобою и над страною; если очистишь себя от скверных дел, он примет тебя и не выпустит из своих рук, не предаст тебя в руки твоих врагов. А я кто такой, что умоляешь меня, будто я, бедный человек, могу молить бога, чтобы он вопреки своей воле не делал того, что желал, и тем изменить его решение. Ибо это он создал все из ничего, он держит в руках своих всю вселенную с ее обитателями, подобными саранче, он измерил небеса пядью и поместил в меру прах земли я взвесил на весах горы и на часах весовых холмы. Кто уразумел дух господа я был советником у него и вместе с отцом вершает все суды? И теперь еще восток и запад,, север и юг положил он на весы, и еще держит высоко весы, и, глядя по тому, на какую сторону склонится чаша весов от тяжести каждого греха, сообразно тому и будет судить свои создания. Ибо он знает меру деяний своих созданий и всем воздает соответственно их делам, ибо теперь время бранить, порицать и судить; ибо теперь не люди выступили друг против друга сражаться и воевать, а судья судей восстал, чтобы судить мир. Следовательно, этот час — время суда. Кто осмелится в этот час открыть уста перед ним, или кто может знать намерение господа, да еще поучать его, ибо все от него (исходит) и через него (делается) и ему слава во веки. Ибо, если господь воздает нам по нашим делам, то мы не можем противиться его воле и просить у него чего-либо, а должны сказать: справедливо ты поступил во всем с нами, о господи, праведен ты, и все дела твои истинны; пути твои правы, и все суды твои истинны. Ты совершил истинные суды над нами во всем, что навел на нас, ибо по истине и по суду навел ты все это на нас за грехи наши. Ибо согрешили мы и поступили беззаконно, отступивши от тебя, и во всем согрешили, заповедей твоих не слушали; не соблюдали их и не поступали, как ты повелел нам, чтобы благо нам было от тебя. И все, что ты навел на нас, и все, что ты соделал с нами, соделал по истинному суду — ибо суды твои благи. Но не предай нас навсегда ради имени твоего. Избави нас силою чудес твоих и дай славу имени твоему, господи, дабы никогда не оставались в стыде уповающие на тебя. Да постыдятся со всем могуществом своим, и сила их да сокрушится, и да познают, что ты господь бог един и славен во всей вселенной. И всюду во всем да наполнится только твоя всемогущая воля, ибо ты могущ, и силен, и справедлив во всем, и милостив к скорбящим и страждущим. Пользу нашу ты знаешь, господи, предоставь нам, что тебе угодно; ибо если полезны нам страдания, то умножь их, и если угодна тебе милость, даруй нам ее. Ибо какова воля господа на небе, да совершится так, и каким жезлом хочешь наставить нас, мы в твоих руках во всякое время. Прости, господи, беззакония, грехи и преступления рабов твоих, ибо кто тот человек, который не совершает преступлений или не грешит перед тобой; ибо никто и ни один человек не праведен на земле. Ибо только ты без греха, и только ты справедлив, который создал нас из ничего и даровал нам эту жизнь, и показал нам путь к жизни и спасению, и нас земных сделал мудрыми и разумными, и стал нашим искупителем, чтобы сподобить нас бессмертию. Вспомни церковь свою, добытую святою твоею кровью, и то, что посвящено тебе, не отдавай собакам; ты всегда милосерден, отстрани гнев свой и негодование от верующих в тебя и спаси церковь свою, о господи, боже наш”.