История Авиации 2003 05

Журнал История авиации

Что касается оставшихся 14 «МиГов» из 18-го ГИАП, то они продолжали набирать высоту, первоначально находясь в резерве, а после того, как объект удара «Суперкрепостей» определился, их начали наводить на группу В-29. К этому времени наши истребители уже набрали 10.000 м и находились над облаками, в то время как бомбардировщики противника находились на высоте 5000 м и шли под слоем облачности. Повторно пробив облака, группа, ведомая подполковником А.П.Сморчковым 1* вышла в атаку на бомбардировщики. Как вспоминал позже сам Александр Павлович 2* «облачность мы пробили. За фонарём всё светлее, светлее, и, наконец,

мы под облаками, а перед нами в трёх километрах — «крепости». По подсчётам КП, там было 12 бомбардировщиков, — я их и сам пересчитал, — и до 120 истребителей прикрытия. Как там полк мой 3*. Оглянулся, ё-моё! — все мои молодцы со мной, и сразу легко стало на душе. Я ребятам говорю: «Бьём «больших», не забываем про «мелочь»! — и мы идём в атаку… А в прикрытии, похоже, трусы оказались. Жмёшь на «МиГе» парой — чётвёркой, а они разлетаются во все стороны, дают дорогу к «крепостям». Хорошо, думаю, ребята на нас работают.

Даю одну очередь. Смотрю — далековато, трасса вниз уходит. Быстро подошёл поближе, и пошли снаряды ровно. Ударил по правой коробке, — это два двигателя, — «раздел» моторы, а там, в крыле, цистерна бензина — и пошла крепость вниз… В таком красном пламени… Тут из неё «десант» посыпался. Шесть парашютов я увидел, остальных высматривать некогда — их прикрытие опомнилось.

Я всегда своих ребят учил, что на такую махину, как В-29, не жалко всего боекомплекта. Если каждый из нас отдаст ей весь запас и каждый собьёт — будет здорово. В тот раз у меня после «крепости» остались снаряды, я ещё F-84 сбил. Затем говорю Володе Воистинных, своему ведомому: «Выходи вперед, я прикрою.» Но к тому времени бой уже угас. С земли командуют: «Ковёр!» — все на посадку…»

К сожалению, в отличие от опытного подполковника А.П.Сморчкова, его ведомый лейтенант Воистинных открыл огонь по замыкающему бомбардировщику со слишком большой дистанции, что привело к безрезультатной трате боекомплекта. Более эффективно действовала пара в составе старших лейтенантов Степанова и Шабанова, которые смогли серьёзно повредить два других В-29, хотя после их атаки, как отмечено в наших документах, бомбардировщики «…продолжали сохранять своё место в строю, но экипажи наблюдали попадания снарядов по фюзеляжу Б-29 и в плоскости» 4*.

По итогам этого боя на счёт 18-го ГИАП были записаны пять сбитых F-84 и один В- 29. Позже, после обследования мест падений американских самолётов, количество сбитых F-84 в итоговом докладе было уменьшено до трёх, но зато появились данные о том, что оба В-29, повреждённые старшими лейтенантами Степановым и Шабановым, упали в море. Что касается американцев, то в своей обычной манере подтасовывания фактов, они заявили, что в ходе боя потеряли только один В-29.

Следующий день, 23 октября, остался в памяти всех, кто летал над Кореей на «Суперкрепостях», как самый страшный день войны, по праву получивший название «Черного вторника» итоги которого, в сущности, заставили изменить способы боевого применения В-29 раз и навсегда.

Но обо всём по порядку.

Как совершенно справедливо считают Леонид Крылов и Юрий Тепсуркаев, «в том, что «МиГи» и В-29 встретились в понедельник, был некий элемент случайности…» 5*. Действительно, если бы в составе американских групп имелись в то время воздушные командные пункты (ВКП), оснащённые РЛС кругового обзора, ход воздушного сражения мог пройти бы по иному сценарию. При наличии самолётов ДРЛОиУ можно было спокойно проанализировать складывающуюся обстановку и, в частности, расстановку поднятых советским командованием сил перехватчиков, которая была отнюдь не оптимальна. Как помнят, вероятно, читатели, цель удара В-29 тогда была определена далеко не сразу, и наше командование вынуждено было направить две группы истребителей на противодействие американским штурмовикам, атаковавшим железнодорожные станции. Если бы американцы ещё чуть-чуть придержали бы группу В-29, выдвинув навстречу «МиГам» 18-го ГИАП находившиеся примерно на той же высоте «Сейбры» или очередную группу истребителей-бомоардировщиков, то «крепости», возможно, отработали бы вообще без потерь. К счастью, этого не случилось. Что же касается 23 октября, то теперь наши уже ждали В-29, и это не могло не отразиться

на результатах боя.

В то утро девятка (или 12) В-29 из состава 307-й группы, отправилась бомбить Намси. Впереди них и выше группу расчистки воздуха составляли 34 «Сейбра» 4-й авиагруппы. В непосредственном сопровождении «Суперфортрессов» находились 55 «тандерджетов из состава 49-й и 136-й авиагррп.

1*Впоследствии был удостоен звания героя Советского Союза.

2*Текст воспоминаний А.П.Сморчкова даётся по статье Л.Крылова и Юрия Тепсуркаева «Чёрная неделя Бомбардировочного Командования», журнал «Мир Авиации» № 2/99, с. 15–24.

3*Это, несомненно, громко сказано. Фактически 18-й Гв. ИАП действовал в бою 22 октября 1951 г. одной, хотя и усиленной, эскадрильей.

4*Цитата даётся по статье Л.Крылова и Юрия Тепсуркаева «Чёрная неделя Бомбардировочного Командования», журнал «Мир Авиации» № 2/99, с. 15–24.

5*Там же.

Аэродром Ыйджу до и после американских налётов. На верхнем снимке хорошо видны многочисленные МиГ-15 в капонирах, на рулёжных дорожках и на газовочной площадке, примыкающей к ВПП.

Экипажи «Суперкрепостей» направлялись к объектам на северокорейской территории отнюдь не в одиночку. По данным наших постов РТС, к рубежу Кайсю — Кинсен — Йсен — Потоку подходило не менее восьми групп самолётов противника, насчитывавших в общей сложности до 200 истребителей и 22 тяжёлых бомбардировщиков. В сущности, наши аналитики смогли вскрыть весь план американской авиации, состоявший в нарушении снабжения фронтовых частей путём нанесения сосредоточенного удара по мостам, железнодорожным перегонам и восстанавливавшимся аэродромам. Для отражения этого налёта наше командование решило задействовать в общей сложности 84 МиГ-15 (58 истребителей из состава 303- й НАД и 26 из 324-й НАД). Уже в 08:12 на аэродромах была объявлена готовность № 1, а спустя ещё 12 минут, в 08:24, начали взлетать перехватчики 303-й авиадивизии. Ещё через 16 минут, в 08:40, в небо устремились «МиГи» 324-й авиадивизии. Сбор дивизионных групп производился на высоте 5–6 тыс. м над правым берегом реки Ялудзян, после чего наши самолёты направились в район Анею — Тайсен.

В 09:40 пилоты 18-го ГИАП, шедшего во главе нашей ударной группы на высоте 8000 м, обнаружили в 20–25 км восточнее Гисю приближающиеся на встречно-пересекающихся курсах до 40 F-86 6* . Практически одновременно впереди и ниже на высоте 5000 м, наши лётчики увидели силуэты В-29, шедших на юг в боевом порядке «фронт». Интервалы между четырёхмоторными бомбардировщиками составляли 40–50 м. В непосредственном сопровождении находилось до 30 F-84, которые занимали позиции полукругом сзади с превышением над В-29 на 600–800 м.

Оценив обстановку, старший дивизионной группы 303-й ИАД подполковник АП.Сморчков приказал 1-и и 3-й эскадрильям 18-го ГИАП, насчитывавшим 14 МиГ-15, связать боем «Сейбры», а 2-й эскадрилье (шесть МиГ- 15) атаковать бомбардировщики.

Поскольку в первой атаке на В-29 участвовало сравнительно небольшое количество МиГ-15, то и урон, который понесли «Суперфортрессы», оказался поначалу сравнительно небольшим: по итогам боя пилоты 18-й ИАП записали на свой счёт по два В-29 и F-84. Но следом подходили другие полковые группы, и уже в 09:43 на высоте 9000 м к рубежу атаки вышли 18 «МиГов» из состава 523-й ИАП, ведомые майором Д.П.Оськиным. Пилоты этой группы также обнаружили «Сейбры» на встречно-пересекающихся курсах, но последних было только восемь (по докладу наших лётчиков), и вдобавок они находились на 2 тыс. м ниже, а потому парировать атаку вдвое большего количества наших истребителей они не могли.