История британской Ост-Индской компании
Шрифт:
Когда буря утихла, Хьюз вошел на рейд Тринкомали, а Сюффрен — отправился в голландскую колонию Баттикалоа, расположенную чуть южнее, и там провел 6 недель, ремонтируя повреждения и дав отдохнуть экипажам. Здесь же Сюффрен получил приказ — вернуться на Иль-де-Франс. Однако он понимал, что уходя из индийских вод, он делает хозяином на море Хьюза, и тем самым предает Хейдара. Именно поэтому бальи решил на этот приказ наплевать. Кроме того, капитаны двух кораблей — Биде де Морвиль с «Артизана» и де Кювервиль с «Ванджера» — были сильно недовольны методами войны Сюффрена на море. В обоих сражениях именно капитаны этих кораблей не исполняли приказы своего главкома сблизиться на пистолетный выстрел и бить врага на близкой дистанции, и бальи предполагал, что на Иль-де-Франсе они могут обратиться с жалобами к губернатору и представителям военной администрации. В походе же командир эскадры — царь и бог, и жаловаться тут некому.
По соглашению с Хейдаром, французы обязались захватить для него какой-либо порт с тем условием, что на него мог бы базироваться французский флот. И вот 6 мая майсурцы и дю Шемен внезапно атаковали и захватили Куддалур, а 60 тысяч индийцев осадили британский гарнизон в Вандваше.
Чуть ранее, 18 февраля 1782 года, Типу Сахиб поймал у Танджура в ловушку больший отряд британского полковника Брэйтуэйта, прижав его к горам и угрожая ракетным залпом. После недолгих переговоров англичане сдались — отряд их состоял из 100 европейцев, 300 кавалеристов, 1400 сипаев и 10 орудий. В декабре 1781-го Хейдар внезапной атакой захватил Читтур. В мае 1782-го был захвачен замок Пермакоил неподалеку от Куддалура. Кут, двигавшийся с подкреплением к Вандвашу, не рискнул атаковать войска Хейдара и французов, и все ограничилось перестрелкой на дальней дистанции.
Сюффрен же, отремонтировавшись и отдохнув, вышел в море и узнал, что эскадра Хьюза проследовала к Негапатаму. Француз сразу же ринулся в погоню и, желая в своём обычном духе навязать генеральное сражение английскому флоту, попытаться оттеснить английский флот от бывшей голландской колонии и захватить Негапатам. Уже 5 июля он нагнал Хьюза, но тут налетел шторм, «Аякс» потерял мачты, только к утру смог поставить фальш-мачты и оказался только относительно боеспособен.
Утром 6 июля буря прекратилась, и задул ветер со стороны берега, что было на руку Хьюзу. Тот имел 11 кораблей (74-пушечные «Сюперб», «Хироу», «Султан», 64-пушечные «Игл», «Монмут», «Вустер», «Бурфорд», «Экзетер», «Маньяэм», 50-пушечный «Айсис» и 68-пушечный «Монарка») против такого же количества у своего противника. Но на «Аякс» надеяться не стоило, и Хьюз имел преимущество.
В 9.30 утра две эскадры сошлись на дистанции в 2 кабельтова (360 метров). «Фламман» вел бой сразу с двумя кораблями — «Хироу» и «Экзетером», «Аннибал» атаковал «Айсис», «Севэ» составил пару «Бурфорду», «Брайан», несмотря на то, что был слабее, затеял бой с «Султаном», а «Эро» накинулся на «Сюперб». «Сфинкс» и «Монарка» вели бой на дистанции в 4 кабельтова, и это скорее всего была стрельба «в направлении».
«Фламман» сильно пострадал от огня противника, но смог нанести обоим своим визави сильные повреждения. «Брайан», имевший 64 орудия против 74-х у «Султана», за час потерял одну из мачт, 7 пушек было сбито с лафетов, погибли до 30 матросов. На помощь ему подошел флагманский «Эро», и «Султан», не выдержав огня, выкатился из линии.
В 13.00 Хьюз потерял управление эскадрой, Сюффрен же, обогнав противника, из-за больших повреждений не стал продолжать бой и взял курс на Куддалур. После боя он решил провести суд над капитанами, не поддержавшими атаку. Капитаны «Аякса», «Бизарра» и «Севэ» были обвинены в трусости и небрежении своими обязанностями. Во время следствия выяснилось, что капитан «Севэ» во время боя вообще чуть не спустил флаг, и лишь офицеры корабля воспрепятствовали этому! Как писал Гуэ де Фробервилль, армейский офицер, находившийся при эскадре:
С некоторого времени в исполнении долга появилась чрезвычайная расхлябанность. Действия главнокомандующего раздражали многих членов офицерского корпуса, совершенно не приученных подчиняться. Они не находят в своем командире отвратительного кастового духа, столь вредного общественным интересам, кастового духа, на котором вскормлены кадеты. Их привилегии, почести и возраст лишь укрепляют этот дух в тех, кто состарился на службе. Мы видим доказательство этого в заговоре, который привел к отставке 30 или 40 этих офицеров.
В результате слушаний два из трех капитанов лишились своих постов.
Как писал в своей статье Филипп Мэзон:
Сюффрен всюду действовал оригинально. Он сочетал агрессивный темперамент со способностью уловить критический момент боя и отрицанием принятых правил. Хотя Сюффрен не имел численного превосходства над противником, он постоянно пытался охватить его линию, в то время как Биго де Морог рекомендовал этот маневр только для флота, имеющего численное преимущество.
В целом Сюффрен вел кампанию в стиле корсара или командира легкой эскадры. Его наступательный дух давал ему преимущество над Хьюзом. Человек, которого англичане стали называть «Адмирал Сатана», почти всегда захватывал инициативу, атакуя врага. Он неоднократно повторял нападения, несмотря на тяжелые потери в людях и повреждения своих кораблей.
Потерпев неудачу у Негапатама, Сюффрен развернулся на юг и решил захватить Тринкомали. Еще в Куддалоре он узнал, что к Баттикалоа прибыли 2 французских линейных корабля, 3 фрегата и транспорты с двумя полками французских солдат (800 человек), а 21 августа соединился с этими силами, и 25-го произвел высадку к востоку от города. Три дня французы рыли редуты и ставили пушки, и с 28-го началась бомбардировка города одновременно с моря и суши. Английский гарнизон в 500 человек под командованием капитана Макдауэлла не выдержал, и 30 августа согласился на почетную сдачу. К 1 сентября французы вошли в город, а у Тринкомали показались паруса эскадры Хьюза.
Хьюз имел 10 кораблей, Сюффрен вместе с подкреплениями — 16, и он высказался за энергичную атаку противника, однако — как всегда! — часть капитанов выступила категорически против агрессивной тактики. Сюффрен настоял: приказал выходить в море и сформировать линию.
Изначально французы следовали на противника строем фронта, а в 3 кабельтовых сделали поворот на 8 румбов на север, и линия была сформирована. Из-за такого маневра часть кораблей арьергарда оказалась чуть в стороне от боя, а центр французской эскадры — на расстоянии 1.5–2 кабельтовых от противника. Именно в центре и произошел самый жестокий бой.
В результате 74-пушечники «Эро», «Иллюстр» и 64-пушечный «Аякс» оказались против 74-пушечных «Сюперб», «Хироу», «Султан», а также 64-пушечных «Монарки» и «Бурфорда». Жестокий бой продолжался час, при этом на флагмане Сюффрена постоянно висел сигнал, обращенный к 60-пушечному «Сен-Мишелю» и 50-пушечному «Аннибалу» — вступить в ближний бой. Однако приказы адмирала были проигнорированы. На исходе часа, словно устыдившись, атаку поддержал «Брайан», а получивший сильные повреждения «Аякс» сменил «Артизан».