История человечества. Запад
Шрифт:
Один из современных исследователей-любителей решил проблему соотношения правды и лжи о Цепеше просто. Он решил: раз немецкие источники поносят Влада, а русские – выгораживают, возьмем только те рассказы, которые содержатся и там и там. Эти уж точно будут соответствовать истине. Увы, такой метод неправилен. Русские манускрипты написаны, как уже доказано учеными, на основе немецких. Они изображают Цепеша в несколько более умеренных тонах, но уж если ему было приписано какое-то деяние, то оно так и осталось приписанным, лишь с другим объяснением. Так что если в немецком источнике содержалась ложь, то в русском она тоже осталась. Но что делать, других описаний этих событий не найдено.
Не найдем мы и хроник, восхваляющих Влада Цепеша. И это также легко объяснимо. Ведь в XV веке, как и ранее, в Валахии вообще не велись хроники. Ни княжеские, ни монастырские. Сохранились лишь деловые письма самого Дракулы да поздние записи фольклорных преданий. Но даже если бы хроники и велись – слишком недолгим оказалось
Дракула – вампир?
Сказания, хроники, летописи, легенды… Во всех этих источниках Влад Дракула предстает как жестокий правитель, тиран. Но откуда взялись легенды о том, что он был вампиром?
Возможно, вас ждет разочарование, но настоящий Дракула кровь не пил. В Румынии, где историю правления этого князя дети изучают в школах и установлен памятник валашскому господарю Владу Цепешу, а его именем назван небольшой город под Бухарестом, это знает практически каждый. Возможно, правителем он был жестоким. Источники утверждают, что он жег, сдирал кожу, вспарывал животы, отрубал руки и ноги, отрезал носы, забивал гвозди в голову и конечно же в огромных количествах сажал на кол. Но чтобы пить кровь…
Оклеветал Влада ирландец Брем Стокер, когда писателю понадобилось имя для главного героя его нового романа о вампирах. Знакомый будапештский профессор, ставший в награду за содействие в написании книги прототипом борца с вампирами в романе, подсказал автору имя Дракулы, репутация которого соответствовала колориту романа.
Роман вышел в 1897 году и стал бестселлером. Затем образ вампира графа Дракулы был подхвачен кинематографом и благодаря своей эффектности стал чрезвычайно популярен. Количество фильмов о Дракуле исчисляется сотнями, и все время появляются новые. Естественно, кинообраз бесконечно далек от реального облика исторического Цепеша.
Далек от реального облика Дракулы и герой Стокера. Кроме имени и приблизительного места действия, ничего реального в романе не осталось. Дракула назван в романе графом, хотя даже еще не будучи господарем, то есть князем, он имел право на титул герцога. Местом его жительства в романе названа Северная Трансильвания, а в реальности Влад был связан в основном с южными районами этой страны, был господарем в Валахии. Никакие легенды никогда не связывали Дракулу с вампиризмом, хотя с его именем ассоциировались мифы об оборотнях, которые в XIX веке переплелись с мифами о вампирах.
Впрочем, Стокер писал свой нашумевший роман не на голом месте, он опирался на тот же самый фольклор, сбору которого посвятил немало времени и сил. Возникли ли эти легенды при жизни Влада Цепеша – или это произошло позже?
В упоминавшемся русском «Сказании о Дракуле воеводе» есть немало мистических моментов: например, там рассказывается такая история: «Изготовили мастера для него (Дракулы) железные бочки; он же наполнил их золотом и погрузил в реку. А мастеров тех повелел изрубить, чтобы никто не узнал о его окаянстве, кроме тезки его дьявола». Казалось бы, в сопоставлении с прочими описываемыми деяниями Дракулы, убийство им мастеров кажется ординарным злодейством, и можно недоумевать, почему именно здесь автор «Сказания» вспоминает о дьяволе. Дело, вероятно, в том, что этот эпизод указывает на колдовские, сатанинские качества воеводы. Ведь, согласно фольклорным представлениям, клады прячут разбойники и колдуны, разбойники используют волшебные предметы, едят человеческое мясо, умеют превращаться в зверей и птиц, им ведомы запретные слова, которым повинуются люди, животные и предметы. Фольклорные грабители не только умеют грабить, они знают, как хранить награбленное. Такое знание доступно не всякому смертному, и, судя по фольклорным текстам, это знание – волшебное. На Руси также бытовало поверье, что клады прячут с зароком и даются тому только, кто исполнит зарок, а согласно румынским преданиям, одной из причин неупокоенности мертвеца бывают спрятанные им при жизни сокровища. С помощью приведенного эпизода автор «Сказания» как бы подчеркивает, что валашский господарь не просто тезка дьявола, но и действует словно колдун, по определению с дьяволом связанный. Так что история закапывания Дракулой клада с последующим убийством свидетелей перекликается с целым пластом подобных историй о колдунах.
Интересным кажется и то, что в поздних легендах о смерти Дракулы
Еще одной причиной, по которой распространилось мнение о том, что Дракула стал вампиром, явился сюжет о переходе Влада в католичество. Документальных подтверждений тому нет, напротив, Цепеш был похоронен не как католик, но как православный, в монастыре. Но, тем не менее, распространилась легенда о том, что томившийся в тюрьме володарь был вынужден принять католичество, чтобы получить свободу. Авторам немецких печатных брошюр это его деяние послужило поводом к некоторому оправданию Дракулы, в соответствии с распространенным сюжетом о злодее (разбойнике, тиране), исправившемся после крещения и покаяния. У румын же, напротив, существует поверье: православный, отрекшийся от своей веры, непременно становится вампиром, ведь переходя в католичество, православный, хотя и сохранял право на причащение Телом Христовым, отказывался от причастия Кровью, поскольку у католиков двойное причастие – привилегия клира. Соответственно, вероотступник должен был стремиться компенсировать «ущерб», а коль скоро измена вере не обходится без дьявольского вмешательства, то и способ «компенсации» выбирается по дьявольской подсказке. В XV веке тема вероотступничества была очень актуальна. Именно тогда, например, гуситы воевали со всем католическим рыцарством, отстаивая «право Чаши» (т. е. право причащаться Кровью Христовой, будучи католиками-мирянами), за что их и прозвали «чашниками». Борьбу с «чашниками» возглавлял император Сигизмунд Люксембург, и как раз тогда, когда отец Дракулы стал «рыцарем Дракона».
Получается, что зловещая репутация вампира могла складываться еще при жизни валашского воеводы. Современники вполне могли видеть в Дракуле упыря, однако следует учитывать, что их представление о вампирах существенно отличалось от нынешнего, сложившегося благодаря литературе и кинематографу. В XV веке упыря считали колдуном, чернокнижником, обязательно заключившим союз с дьяволом ради благ мирских. Такому колдуну-вампиру кровь нужна для совершения магических обрядов. К примеру, современник Дракулы знаменитый Жиль де Рэ, маршал Франции, вошедший в историю благодаря изуверским казням и пыткам, подозревался в колдовстве: предполагалось, что он, будучи магом, использовал кровь и внутренности жертв. Не исключено, что и кровавые расправы Влада Цепеша воспринимались аналогично – колдуну-вероотступнику тем более полагалось быть изощренно жестоким, сладострастно экспериментировать с человеческим телом и кровью. Любопытная параллель есть и в русской литературе: колдун-оборотень из повести Гоголя «Страшная месть» – вероотступник, причем перешедший именно в католичество, и он, подобно Дракуле, хранит в земле несметные сокровища.
Не следует легкомысленно относиться к легендам, ведь еще несколько десятилетий назад подобное отношение к вампирам вообще вызвало бы негодование у многих жителей Трансильвании. Для них и их предков вампир (он же упырь, вурдалак, вукодлак) вовсе не был страшной сказкой. Он часто воспринимался гораздо прозаичнее – как вполне конкретная напасть, нечто вроде смертельно опасной заразной болезни. Именно в Трансильвании и прилегающих к ней областях Южной Европы люди на протяжении столетий верили в существование живых мертвецов и приводили в подтверждение своей веры множество случаев, нередко подтвержденных десятками свидетелей.
Если обобщить эти, в общем-то, похожие истории, вырисовывается следующая картина. Вампирами, как правило, становятся люди, отрекшиеся от Христа, но захороненные в земле, освященной по христианскому обряду. (А так, по легенде, и обстояло дело с Владом Цепешем.) Они не могут найти упокоения и мстят за это живым. Интересно, что вампиры предпочитают нападать на своих родственников и близких друзей.
Вампиризм в представлениях жителей Трансильвании действительно напоминает заразную болезнь – укушенный вампиром после смерти сам превращается в вампира. Интересно, что описаны случаи передачи вампиризма через животных. След от укуса напоминает укус пиявки, только расположен на шее или в области сердца. Если не принять своевременных мер, пострадавший начинает быстро терять силы и умирает без иных видимых причин через одну – две недели. Меры же для лечения человека, подвергшегося нападению вампира, народная традиция предлагает довольно специфические. Это отнюдь не цветы чеснока, крест и оградительные молитвы, как в романе Стокера. В Южной Европе главным и самым действенным средством в такой ситуации считалась земля с могилы вампира, перемешанная с его кровью. Этим снадобьем следует натереть место укуса, а самого вампира обязательно уничтожить. Но его сначала нужно обнаружить. Для этого достаточно раскопать все подозрительные могилы, там и скрывается вампир, которого несложно отличить от обычного мертвеца. Тело вампира не подвержено тлению и трупному окоченению, конечности сохраняют гибкость, глаза обычно открыты. У него продолжают расти ногти и волосы, а во рту полно свежей крови.