История чемпионатов СССР (1936-1991)

Вартанян Аксель Татевосович

«И вечный бой! Покой нам ТОЛЬКО СНИТСЯ…»

Кто ещё, кроме тренеров (точнее — советских тренеров), мог прочувствовать истинный смысл этих слов?

Вечный и неравный бой с власть предержащими, непрекращающаяся борьба за преодоление естественных, а ещё чаще то и дело возникающих искусственных препятствий — таково содержание их нелёгкого, благородного, но никем по-настоящему не оценённого труда.

Футбольным командам и их наставникам приходилось нести борьбу не только за высокие места, очки и медали, что вполне естественно, но в промежутках между турнирными делами и за нормальные условия тренировок в период предсезонных сборов, что понять довольно сложно, если учесть отличные климатические условия на юге страны и обилие футбольных полей.

Группа

журналистов «Советского спорта», исследуя весной 1970 года проблему, насчитала только на Черноморском побережье Крыма и Кавказа более 600 полей, пригодных для тренировок и игр. Так что же мешало многочисленным спортивным ведомствам и футбольным организациям арендовать у колхозов, совхозов и городских властей поля с прилегающими к ним территориями, оборудовать их, превратить в полноценные базы для нормальной работы? Ответ на этот вопрос получить так и не удалось, хотя разговоров на эту тему велось немало, а соответствующих постановлений, исходящих от высоких инстанций, было и того больше.

К тому времени только московскому «Локомотиву» удалось обзавестись собственной базой в Хосте, а короткая схватка за обладание базой в Кудепсте между армейцами Москвы и Ростова завершилась, как это и положено в армии, в пользу старшего по званию. Остальным приходилось простаивать в длиннющих очередях (на юг в поисках спарринг-партнёров слеталась команд тьма-тьмущая). График составлялся жёсткий — час на команду. Ну а если ты четвёртый или пятый в очереди, да к тому же с утра полил обильный весенний дождь, превративший и без того худую поляну в непролазное болото, обработанное сотней пар ног, делать на нём было уже нечего. И таких дней выпадало немало.

Если описанная выше проблема являлась постоянной и касалась в той или иной степени всего многочисленного отряда класса «А», то каждый чётный год (время проведения чемпионатов мира и Европы) тренерам ведущих наших команд предстояло решать не менее сложную задачу: как готовиться к сезону и проводить ряд турнирных матчей без лучших своих футболистов. В противостоянии сборная — клубы неоспоримое преимущество оставалось за сборной, чьи интересы, нередко в приказном порядке, соблюдались спортивным начальством. В 1970 году футбольная федерация проявила невиданную доселе деликатность и такт. Её представитель, выступая в январе на конференции тренеров, обратился к ведущим клубам с просьбой (!) провести несколько туров чемпионата без сильнейших игроков. Обращение начальника дружно поддержала большая группа тренеров, чьи интересы никак с интересами сборной не соприкасались. Общее их мнение выразил наставник «Зенита» Артём Фальян: «Не думаю, что среди нас, тренеров, найдётся хоть один, кто не согласится с намеченным планом подготовки сборной. Честь советского футбола превыше всего». Высказывание по этому поводу Виктора Маслова отличалось куда большей сдержанностью: «Участие сборной СССР в чемпионате мира окажет весьма существенное влияние на соотношение сил во всесоюзном турнире и в первую очередь скажется и на наших лидирующих командах, у которых более половины основного состава призвано в сборную. Конечно, это делает им всем честь, но не устраняет трудности. Эти трудности приходятся на самый важный момент — на период подготовки, когда складывается взаимодействие и устанавливается рисунок игры.

Конечно, все тренеры пытаются найти выход из создавшегося положения и даже достигают порою кажущегося успеха, но всё это только паллиатив, который не может возместить образовавшуюся некомплектность состава… Очень сожалею, что к клубам, как и в прошлые годы, проявили недоверие…»

В этих словах забот об интересах сборной было куда больше, чем в дружном хоре коллег киевского тренера. Мировая практика неоднократно подтверждала весьма простую истину: наиболее эффективно игроки сборной могут подготовиться к крупным международным турнирам в своих клубах. Футбольную сборную у нас любили, поддерживали

страстно и каждый раз ждали от неё медалей. А в тот год сборная СССР просто обязана была сделать подарок в честь памятного юбилея: страна с огромным воодушевлением и необычайным трудовым подъёмом отмечала столетие со дня рождения «самого человечного из всех живущих на земле».

Как ни радостно было это событие, но хлопот многочисленному тренерскому корпусу оно прибавило немало.

Всегда бодрый и активный идеологический аппарат в годы больших политических юбилеев меры. Идеологические инъекции постоянно вводились как всему населению, так и отдельным его группам. Для футболистов в начале года «фармакологи» из секретариата ВЦСПС, бюро ЦК ВЛКСМ и Комитета по физкультуре и спорту изготовили препарат под названием «О мерах по усилению воспитательной работы среди футболистов команд мастеров». Один из его пунктов повелевал: «Руководству команд разработать детальные, глубоко продуманные планы круглогодичной воспитательной работы». Другой — пояснял: «Главным содержанием идейно-воспитательной работы среди футболистов должно быть воспитание у них беззаветной преданности социалистической Родине, коммунистическому отношению к труду, примерного поведения в быту и коллективе, стремление к постоянному совершенствованию высоких нравственных принципов и морально-волевых качеств… вовлечение игроков в систему политического просвещения, их участие в общественной жизни, меры повышения общеобразовательного и культурного уровня на учебно-тренировочных сборах и в период соревнований.»

Руководителям команд предлагалось «представить в Управление футбола разработанные планы по воспитательной работе среди футболистов в свете данных указаний.

Контроль за выполнением настоящих указаний возложить на отдел команд мастеров Управления футбола».

И без того тяжёлая тренерская ноша потяжелела едва ли не вдвое. Находясь в хроническом цейтноте, им приходилось на совершенно бессмысленную работу выделять дополнительно немало времени у нервной энергии, дабы избежать унизительных разборок с проверяющими и их начальством.

И, наконец, в разгар сезона сборная вырвала из рядов наших лидеров лучших из лучших: по пять тбилисцев и киевлян, по четыре армейца и спартаковца, трёх московских динамовцев и одного одессита. Выступила наша команда на чемпионате мира неудачно, проиграв в четвертьфинале уругвайцам — 0:1. В том матче возникло всего два острых момента. Оба создали наши футболисты: один — на третьей минуте у ворот соперника (Хмельницкий, оказавшись на углу вратарской площадки, не сумел забить гол), второй — за 3 минуты до завершения дополнительного времени у своих, когда целая группа футболистов, включая вратаря, замерла в ожидании судейского свистка. Его не последовало, и уругвайцы забили гол в беззащитные ворота.

Вызванный на ковёр после мексиканского чемпионата тренер сборной Гавриил Качалин объяснил неудачи команды отсутствием должного количества игроков международного класса, ошибочным выбором тактики и слабой морально-волевой подготовкой ряда футболистов.

В заключение тренер произнёс вслух то, о чём тогда говорить не рекомендовалось: «Известную роль в неудовлетворительном выступлении команды сыграло и отсутствие твёрдой системы материального поощрения членов сборной команды, тренеров клубных команд за подготовку игроков сборной».

Тут же последовало предложение тренерского совета впредь формировать и готовить сборную СССР на базе двух московских клубов (ЦСКА и «Спартака»), предварительно усилив их.

После этого появился проект, в которой желающим выступить за армейскую команду обещали высокую зарплату, пенсии и воинские звания.

Поистине королевские условия предлагались «Спартаку»:

а) 10–12 стипендий;

б) свободный переход из любой команды по личному желанию игрока;

в) создание базы на юге;