История Древней Греции
Шрифт:
Сообщение Никия о неуступчивости Спарты привело афинян в ярость. В июле 420 г. Афины вступили в союз с Аргосом, Мантинеей и Элидой. Союз объявили оборонительным. Союзники обязались помогать друг другу в борьбе с агрессорами и не заключать сепаратного мира. Кроме того, они обязались не пропускать через свою территорию никаких вооруженных сил, если только все договаривающиеся стороны не дадут на это согласие. Таким образом, четыре демократических государства объединились, но полис, который мог блокировать Истмийский перешеек, – Коринф, – хоть и состоял в оборонительном союзе с Аргосом, не присоединился к ним. Однако ни Спарта, ни Афины не стали разрывать своего союза. Спарта осталась с охвостьем Спартанского союза на Пелопоннесе и с Беотийской лигой. Аргосская коалиция представляла собой серьезную силу. Аргос состоял в союзе с Афинами и находился в хороших отношениях с Персией. Афины за щитом Аргосской коалиции были ограждены от нападения Спарты. Они стали выжидать, кто нанесет первый удар: Аргос или Спарта.
Несмотря на ряд провокаций, Спарта между июлем 420 г. и июлем 418 г. не предпринимала серьезных шагов. Она дважды выводила свои силы на границу Лаконии, но в обоих случаях знамения были неблагоприятными, и войско распускалось; зимой 419/18 г. Спарта лишь послала 300
Летом 418 г. Спарта взяла в свои руки инициативу. За три предыдущих года она справилась со своими внутренними проблемами. Когда из Халкидики вернулась неодамодейская армия Брасида, первоначально насчитывавшая 700 бойцов, илоты, прислуживавшие гоплитам, были уравнены в правах, а все войско размещено в Лепреоне – месте, на которое претендовала Элида. Вернувшихся из плена лишили прав за то, что они сдались на Сфактерии, но через некоторое время их восстановили в правах. Таким образом спартанское правительство восстановило боевой дух и силу спартанской армии. Кроме того, в Спартанский союз вернулись Мегара и Коринф: эти государства, не доверявшие ни Афинам, ни Аргосу и напуганные операциями Аргоса против Эпидавра, прибегли к покровительству своего традиционного защитника. Путь из Беотии в Пелопоннес оказался открыт, и спартанский царь Агис приказал войскам спартанских союзников собираться во Флии.
Армия, собравшаяся во Флии летом 418 г., была лучшей из всех, известных Фукидиду. Лакедемонские спартиаты, периэки, неодамодейцы и илоты были призваны поголовно – в итоге 6 тысяч гоплитов, тысяча легких пехотинцев и около 400 всадников. Присоединившаяся к ним регулярная армия численностью 5 тысяч гоплитов состояла только из спартиатов и периэков. Спартиаты (число которых нам неизвестно) являлись отборным войском в том смысле, что они прошли специальную подготовку и все время находились при оружии. Регулярная армия была организована в батальоны, роты и взводы, в полном составе имевшие соответственно по 600, 150 и 35 бойцов – спартиатов вперемешку с прочими. Командование осуществлялось по цепочке от царя с его штабом полемархов через батальонных и ротных командиров до командиров взводов – каждый обладал необходимым опытом для выполнения соответствующих обязанностей. Один батальон набирался в Скиритиде – области неподалеку от аркадской границы – и был специально обучен для боя слева от строя. Регулярную армию усиливали брасидяне – уравненные в правах илоты, обученные Брасидом. Беотийская лига выставила 5 тысяч гоплитов (которых возглавлял отборный отряд из 300 фиванцев), 5 тысяч легких пехотинцев, 500 всадников и 500 конных пехотинцев. Коринф прислал 2 тысячи гоплитов. Значительные силы прибыли также из Мегары, Сикиона, ахейской Пеллены, Флия, Эпидавра и Аркадии; среди аркадцев наиболее заметной была прекрасная тегейская пехота. Таким образом, у главнокомандующего Агиса была армия примерно в 20 тысяч гоплитов, еще больше легкой пехоты и мобильный кавалерийский отряд.
Аргосская коалиция располагала примерно 6 тысячами аргосских гоплитов, в том числе тысячью отборных бойцов; 3 тысячами гоплитов из Элиды и почти столькими же из Мантинеи; небольшими отрядами из Клеон и Орней. Общие их силы насчитывали, вероятно, 16 тысяч гоплитов и большее число легких пехотинцев, но конницы у них не было. Если бы Афины прислали свою полевую армию примерно в 6 тысяч гоплитов и тысячу всадников, объединенные силы Аргосской коалиции и Афин сравнялись бы числом с силами Спартанского союза. Но когда Агис вышел из Спарты к Флию, в Аргос не прибыло ни одного афинского бойца [51] .
51
Брасидяне и неодамодейцы, вероятно, не были учтены Фукидидом при подсчете численности армии; их число можно оценить по приказам Агиса в битве при Мантинее, когда перевод 1200 человек на левый фланг позволил последнему сравняться в численности с врагом.
Когда спартанская армия направлялась во Флий, чтобы соединиться с союзниками, ее перехватили обладавшие подавляющим численным превосходством силы Аргоса, Элиды и Мантинеи. Аргосские командиры совершили ошибку, не начав сражения сразу же, и ночью Агис проскользнул мимо них и прибыл во Флий. Тогда аргивяне заняли узкую долину восточнее Немеи, блокировав главную дорогу из Флия в Аргос. На этой сильной позиции они могли выдержать лобовую атаку, к тому же сохранялась надежда на прибытие подкреплений из Афин. Но Агис не собирался сражаться на их условиях. Он разделил свою армию на три колонны. С первой колонной ночью он преодолел трудный путь к западу от дороги из Немеи в Аргос и вышел в тыл аргосской армии на Аргосскую равнину, которую начал опустошать с наступлением дня. Вторая колонна, возглавлявшаяся коринфянами, на рассвете выступила по другому пути и перерезала главную дорогу к югу от позиций аргивян. Третья колонна во главе с беотийцами вышла последней, когда солнце стояло уже высоко в небе, и вместе с конницей направилась по главной дороге к Немее. Вскоре после рассвета аргосские командиры получили известие, что Агис бесчинствует на Аргосской равнине. Поэтому они отправились на юг, прорвались через вторую колонну и вошли на Аргосскую равнину с севера. Третья колонна не могла их догнать, но вскоре она тоже вышла на Аргосскую равнину в тылу у аргивян. Аргосские командиры оказались окружены тремя отдельными колоннами: между ними и Аргосом был Агис, со стороны предгорий, вероятно в западной части равнины, – коринфская колонна и беотийская колонна с тыла. Таким образом, численно превосходящие враги отрезали аргосскую армию от ее базы и афинских войск, которые могли прибыть морем. В случае генерального сражения аргивяне оказались бы на плоской равнине в окружении вражеской конницы и легкой пехоты.
Один из аргосских полководцев в сопровождении аргивянина, который выполнял роль спартанского консула в Аргосе, пересек равнину и попросил аудиенции у Агиса. Аргивяне предложили под свою ответственность начать со Спартой переговоры о мире, а все спорные вопросы передать в арбитраж. Агис посоветовался с одним из высших спартанских должностных лиц при своем штабе и согласился. Тут же было заключено четырехмесячное прекращение огня. Затем великая армия Агиса отступила в Немею и там развалилась; союзники негодовали, что врага выпустили из ловушки. Однако Агис преследовал не только военные, но и политические цели. Он намеревался расколоть Аргосскую коалицию, заключить с Аргосом перемирие и изолировать Афины. Если бы аргосскому полководцу и консулу удалось бы это, то Элида и Мантинея, сохранившие свои силы и еще не ожесточившиеся от потерь, были бы вынуждены присоединиться к Спартанскому союзу. Однако этого не случилось. Аргивяне были в ярости от поступка своего полководца, но чувствовали себя связанными договором. Вскоре после этого из Афин прибыли тысяча гоплитов и 300 всадников. Аргосские командиры собирались отослать их, но элидские и мантинейские полководцы, опасаясь оказаться в изоляции и попасть в руки Спарты, и Алкивиад, находившийся в Аргосе в качестве афинского посла, убедили аргосских командиров выступить в поход и начать осаду Орхомена в Аркадии. Когда Орхомен капитулировал, элидцы захотели напасть на Лепреон. Другие союзники настаивали на атаке Тегеи. Тогда негодующие элидцы отправились домой, а аргивяне, афиняне и мантинейцы повернули свои войска на Тегею.
Тем временем в Спарте Агиса жестко критиковали за заключение перемирия; негодование достигло предела, когда стало известно о падении Орхомена. Агиса снова назначили командующим в войне с Аргосом, но прикомандировали к нему десятерых спартиатов в качестве советников. Затем он вышел из Спарты, забрав с собой всех, кроме стариков и детей. В Тегее к нему присоединились аркадские союзники. В Коринф, Беотию, Фокиду и Локриду спешно отправили посланцев просить о помощи. Спартанцы и аркадцы, выступив из Тегеи, вошли на мантинейскую территорию, где аргосские командиры заняли сильную оборонительную позицию, подходы к которой осложнялись крутым подъемом. Агис со своим войском приблизился к врагу на расстояние броска камня, после чего отступил, не желая давать бой в таких неблагоприятных условиях, и, кроме того, возможно, его союзники еще не прибыли из Истма. Аргосские командиры поняли, что оборонительная тактика лишает их возможности сразиться со спартанцами и с аркадцами поодиночке. Поэтому на следующий день они спустились на равнину; их армия уже выстроилась для боя – справа стояли мантинейцы, затем тысяча отборных аргивян, в центре прочие аргивяне, а слева отряды из Клеон, Орней и Афин, последних поддерживала афинская конница. Всего в армии насчитывалось почти 10 тысяч гоплитов. Врага они застали на марше и врасплох. Но Агис немедленно отдал приказы. Походная колонна мгновенно перестроилась в боевой строй: скириты и неодамодейцы были слева, спартанцы в центре, а справа – тегейцы и замыкающий фланг спартанский отряд. Во время перестроения солдаты пели военные песни Тиртея и подбадривали друг друга, помня о своей непревзойденной дисциплине. Затем, чеканя шаг под звуки флейты, плотный строй бойцов глубиной в восемь шеренг, сомкнув щиты, начал медленно приближаться к врагу. Аргивяне и их союзники остановились, выслушивая призывы своих полководцев, а затем стали поспешно и решительно наступать.
Прежде чем оба строя столкнулись, произошло событие, характерное для гоплитских боев. Гоплит нес щит перед собой, прикрывая левую сторону тела, так как щит крепился к его левой руке металлическими полосами чуть ниже локтя и на запястье. Наступая, он старался защитить свой левый бок, держась как можно ближе к своему правому соседу по строю. В итоге весь строй в наступлении шел, загибаясь вправо. В данном случае таким образом наступали оба строя, и поэтому правый фланг каждого из них сильно перекрывал противостоящий ему фланг противника. Спартанский строй, более длинный, поскольку спартанцев было существенно больше, своим далеко выступающим флангом уже готов был обхватить афинян на аргосском левом фланге, когда Агис приказал скиритам и неодамодейцам на своем левом фланге отойти еще дальше влево, а двум батальонам с правого фланга закрыть дыру между неодамодейцами и центром. Скириты и неодамодейцы исполнили приказ, а два спартанских батальона – нет. Спартанский строй оказался разорван. Прежде чем спартанцы успели закрыть брешь, мантинейцы и тысяча отборных аргивян устремились на скиритов и неодамодейцев и отбросили их назад. Но как и в битве при Платее, тактическая ошибка была компенсирована превосходными боевыми качествами спартанских войск: спартанский центр и правый фланг, особенно 300 спартиатов, сражавшихся рядом с царем, шли вперед, сохраняя строй, и подавляли всякое сопротивление. Многие аргивяне, клеоняне, орнеяне и афиняне не осмеливались встать у них на пути и в панике бежали, затаптывая друг друга. Агис повернул правый фланг, чтобы ударить по афинянам с фланга, затем развернул весь строй и обрушился на ликующих мантинейцев и аргивян на своем левом фланге, и те тоже обратились в бегство. Спартанцы не стали преследовать врага. Исход битвы по-прежнему определялся воинской доблестью, а не числом погибших, а доблесть спартанцев в данном случае не подлежала никакому сомнению. Они удержали поле боя, их собственные потери были ничтожны, а потери врага превышали тысячу человек.
Столь явное доказательство военного превосходства Спарты имело немедленные последствия. Спарта и Аргос заключили договор о мире и союзе на пятьдесят лет; к участию в договоре приглашались союзники обеих сторон, как находившиеся на Пелопоннесе, так и за его пределами. Договор предусматривал установление мира на всем Пелопоннесе, устранение Афин из пелопоннесских дел и рассмотрение всех спорных вопросов в арбитраже. После этого в Спартанский союз вернулась Мантинея, возвратив свободу всем государствам, которые она покорила. В начале 417 г. спартанцы укрепили власть олигархий в Сикионе и Ахее. Затем, действуя в сговоре с элитным аргосским корпусом из тысячи гоплитов, они свергли в Аргосе демократию и установили олигархию. Пердикка Македонский и халкидянские государства приняли приглашение Спарты и Аргоса и присоединились к коалиции. Таким образом, Спарта восторжествовала в период беспокойного мира. Несмотря на то что в Аргосе, избавившись с помощью Алкивиада от некоторых противников, власть вскоре снова захватили демократы, склонявшиеся на сторону Афин, прочие материковые военные державы решительно встали на сторону Спарты.