История героя: Огонь наших душ
Шрифт:
— Значит, некое подобие усыновления все же состоялось, — засмеялся Эдер.
— Выходит, что так, — развел руками Кьелл. — Тут сыграл свою роль мой эгоизм — не хотел я вас далеко отпускать. Как я тебе уже говорил, я ценю свои приобретенные связи.
— Ну хорошо, — дирвудец поднялся со своего места. — Давай тогда поможем твоему приемному сынишке добраться до теплой постели — прополка твоего огорода его вконец утомила, он едва не засыпает с тяпкой в обнимку, — хихикая, Эдер двинулся в направлении Алота. Кьелл, фыркнув на реплику слишком уж увлекшегося его притчей друга, направился к другому своему бывшему подопечному — Рекке.
Примечания
[1] Тумуаки (хуана) — глава, директор.
[2]
Глава 32. Жизнь
Некетака, Терраса Перики
Трое разумных стояли над лишенным разума телом дракона, что мирно спало, свернувшись клубком. Один из троих мог бы дрожать в нетерпении, но тысячи лет существования в виде нежити приучили его экономить каждую каплю эссенции, не тратя ее на такие бессмысленные жесты, как имитация непроизвольных и рефлекторных движений. Немертвый дракон Этаоринисфарлас выглядел костяной статуей, и лишь один из обладающих сверхъестественным даром видеть души мог бы наблюдать его нервозность.
Такой разумный присутствовал здесь. Кьелл Лофгрен давно уже приглушил на максимум свое восприятие Видящего — в нем драколич непрерывно мерцал неисправной неоновой вывеской, раздражая третий глаз Кьелла. Гламфеллен, тем не менее, относился к этому с пониманием — сегодня для немертвого дракона наступил поистине волнующий день.
Третий из присутствующих, главный Заклинатель Воды всея Хуана, гильдмастер Текеху, оглядывал окружающую обстановку с едва сдерживаемым недовольством — для того, чтобы впустить в древнюю драконью тюрьму их колоссального гостя, над зданием гильдии пришлось провести некоторое количество весьма неэстетичных и разрушительных строительных работ. Проще говоря, некетаковский филиал гильдии Заклинателей Воды теперь мог похвастаться огромной дырой в крыше и полу обеих этажей. Взвалив на себя заботы о всех Заклинателях, морской годлайк принимал близко к сердцу трудности подопечных мистиков, многие из которых были вынуждены прервать обучение и тренировки из-за этой рукотворной разрухи.
— Вы точно готовы, Текеху? — поинтересовался Кьелл. — Все ли твои согильдейцы используют силу Нгати, а не драконьей души?
— Экера, — кивнул тот, малость приободрившись. Собственноручно возродив древнее мистическое искусство Хуана, морской годлайк был этим заслуженно горд. — Четыре формы Перики по-прежнему используются многими, но для всех моих подопечных не составит труда отказаться от них. Эта трудолюбивая рыбка долго баламутила спокойные воды нашей гильдии, вбивая в ленивые головы Заклинателей знания об истинном искусстве Нгати, — он приосанился, и Кьелл со смехом хлопнул его по плечу — гламфеллен признавал заслуги старого товарища, и чувствовал гордость за него.
— Ну что ж, хватит тянуть тогда, — коротко выдохнул бледный эльф, и заговорил, спокойно и уверенно, обращаясь к драколичу. — Этаоринисфарлас, ложись рядом с безмозглым телом, и погружайся в сон. Постарайся не выходить из него — тебе совершенно точно будет больно, но если проснешься, будет еще больнее. И еще, чем меньше ты будешь сопротивляться, тем легче будет мне, и тем быстрее все закончится. Помни, даже если я ненароком нанесу твоей душе сколько-то повреждений, эссенция Скиориелафаса их исцелит при слиянии. Слияние я тоже подстрахую, хоть сопротивления от этой безмозглой душонки и не должно быть. Как, готов?
— Признаться, я испытываю опасение, Кьелл, — прошептал древний дракон.
— Это нормально, — улыбнулся тот. — Переселение в новое тело у кого угодно заставит поджилки трястись. Не беспокойся, все должно пройти нормально. Тело подходящее, работа для меня почти привычная, со знакомой аниманткой я проконсультировался, и она дала мне несколько отличных советов, в общем, все прогнозы благоприятные, — он подошел к дракону
— В этом нет нужды, Кьелл, я верю тебе, — ответил дракон тихо. — Просто у меня, как ты сказал, трясутся поджилки. Не будем медлить — начнем.
Огромный скелет, движимый эссенцией, стронулся с места. Драколич, подойдя к центру полузатопленной залы, улегся на пол рядом с телом Скиориелафаса, отзеркалив его позу. Два свернувшихся рядом дракона, желтовато-белый костяной и темно-зеленый морской, живо напомнили Кьеллу необычной расцветки символ инь-ян, и он, усмехнувшись неожиданной ассоциации, приступил к делу. Для начала, он подготовил тело морского дракона, используя скипетр Перики, переданный ему Текеху. Кьелл сжал душу Скиориелафаса максимально плотно, давая место будущему обитателю драконьего тела, и удержал ее в этом состоянии с помощью древних якорей эссенции. Затем, он обратил свои силы Видящего и сайфера на тело и душу драколича, и ручеек эссенции последнего начал перетекать в новое вместилище. Кьелл знал, насколько болезненным может быть этот процесс — и по описаниям Идвин, и по собственному опыту, и по свидетельствам Анахару, пережившего подобную операцию. Из-за этого гламфеллен работал так споро, как только мог, без вреда для качества процедуры. Делу посильно помогал и сам Этаоринисфарлас — драколич не сопротивлялся отсечению себя от гигантской филактерии, которой стал его скелет, и перемещению своей души в новое тело. Работа — долгая, трудоемкая, и утомительная, — понемногу спорилась.
***
Кьелл устало выдохнул, перенося последние капли эссенции немертвого дракона в тело дракона живого. Предстояла самая важная часть работы — слияние, и, подождав, пока движение душевных энергий в теле морского дракона немного утихнет, он начал понемногу ослаблять удерживающие обезличенную эссенцию Скиориелафаса оковы. Две могущественных драконьих души сплелись, но не в схватке, и не в эквилибриуме — одна из них просто и безыскусно пожирала другую.
Тело морского дракона встряхнулось раз, потом другой. Кьелл запоздало вспомнил о травме, нанесенной им Скиориелафасу — за всеми заботами, он малость подзабыл, что сломал морскому дракону позвоночник. Но, видимо, регенерация гигантского ящера работала и в его лишенном разума состоянии — дракон медленно поднялся на лапы, и потянулся всем телом, расправляя крылья и моментально заставив просторную подземную залу показаться тесной.
— Как ты себя чувствуешь, Этаоринисфарлас? — устало спросил Кьелл. Текеху поспешно поддержал его под руку, и протянул другу заранее приготовленное адровое зелье, которое тот с благодарностью осушил, кривясь от мерзкого вкуса.
— Я никак не могу понять, почему ты все еще пьешь эти гадкие эликсиры, — отстраненно заметил годлайк, следя за вертящим головой драконом. — Экера, с твоими связями, ты можешь себе позволить продукцию лучших алхимиков Дедфайра.
— Привык, — ответил гламфеллен. — Омерзительный вкус меня даже бодрит. И потом, я их много наварил, еще долго буду допивать, — он благодарно кивнул другу, и вновь повернулся к дракону, все не отвечающему на его вопрос.
— Этаоринисфарлас! — громче спросил он. — Ты меня слышишь? Ты все еще ты?
Дракон, повернувшись к нему, внезапно опустился на четыре лапы, и склонил голову, так, что его огромные глаза оказались почти на одном уровне с лицом Кьелла.
— Я чувствую себя великолепно, — прозвучал его голос в мыслях присутствующих.
Кьелл, подспудно ожидавший, что телепатия ожившего дракона начнет звучать столь же громко и резко, как ментальные крики его собратьев, был приятно удивлен: получив новое тело, Этаоринисфарлас сохранил деликатность мысленного общения. Его голос в разуме Кьелла приобрел лишь чуть больше силы и громкости, по-прежнему не вызывая дискомфорта.