История государства и права России
Шрифт:
Например, в XVI в. наряду с общим понятием об умысле, часто сопутствующем преступной деятельности, вводилось (по всей видимости, логическим путем) понятие о “голом умысле”, под которым понималось особо опасное государственное преступление, выразившееся в оскорблении, угрозе или просто злом замысле против великого князя московского.
Писаные законы и их сводные сборники (приказные книги, судебники и т. д.) зачастую являлись просто юридическим оформлением воли московского государя или решений (“приговоров”) Боярской думы. Систематизация вновь принимаемых законов и судебных решений придавала им более правовой характер, минимизируя своеволие и
В непосредственном анализе законотворчества и в содержании законодательных актов Московской Руси мы вряд ли обнаружим непосредственное присутствие факторов идейно-теоретического порядка.
К числу примеров такого рода могут быть отнесены лишь некоторые нормы, вводимые в связи с бесчестием князя и должностных лиц, а также в связи с ересями, богохульством, нарушениями церковного канона, с которыми власть боролась и ранее, но теперь эта борьба дополнилась правовыми средствами.
Об этом свидетельствуют материалы Поместного собора 1504 г., на котором государство признало необходимость правового преследования за преступления перед церковью – вплоть до смертной казни для еретиков.
Гораздо информативнее в плане правовых тенденций может стать анализ государственного этикета (церемониала), сложившегося при Московском дворе уже в XV в., – ведь он также нуждался в правовом регулировании. Дворцовый этикет сознательно планировался, и, следовательно, к его символическим и ритуальным формам причастны определенные идейно-теоретические источники.
Складывающийся в дворцовой жизни Москвы этикет (обеды, богослужения, приемы иностранных послов, официальные титулы и обращения и т. д.) исходил из политической идеи – дать своеобразное символическое выражение полноты и всемогущества царской власти, государственной независимости, единства и силы Московской Руси в целом. Но ведь эта мысль для своего действительного воздействия на подданных московского князя и его иностранных гостей нуждалась в идейно-теоретических “опорах”, т. е. дополнительных аргументах общезначимого и доказательного свойства.
Такими аргументами стали принципиально новые религиозно-исторические концепции, получившие широкое распространение в XVI в. Эти новые “придворные” теории имели своим практическим продолжением усилия Московского двора наследовать многие государственные символы власти византийских императоров, их титулы и дворцовые церемониалы. Начало этой традиции заложил, по-видимому, еще Иван III Васильевич, женившись в 1472 г. на племяннице последнего византийского императора – Софье Палеолог.
На первом этапе становления и развития Московского государства (конец XIV – начало XVI в.) роль духовно-культурных факторов не ограничивалась придворным или церковным церемониалом. Новое понимание назначения Московской власти, которое стало достаточно массовым на Руси и укреплялось многими ее институтами (церковь, приказы и т. д.), ознаменовало собой появление нового духовно-культурного образования – русской политической культуры. Основное ее идейное содержание – это прежде всего религиозные воззрения на власть и ее право, а также культивируемые в различных формах идеи старины.
На этой культурной основе происходит наполнение политического и правового сознания Московской Руси своеобразной и достаточно единой религиозно-исторической идеологией. Обращаясь к этой идеологии, и в первую очередь к ее идеям “правовой старины” и “божественности власти”, законодатели московского периода находят здесь идейно-теоретические истоки, благодаря которым стало возможным создавать и оправдывать в общественном сознании вновь вводимые правовые нормы и целые институты. Все это способствовало упрочению и развитию русского права, прежде всего государственного.
Реальная картина развития русского государства и права в московский период показывает, что этот процесс питался (и наполнялся) из разных, весьма неоднородных источников.
Несомненным является тот факт, что на протяжении XIV – начала XVI в. религиозно-историческая идеология была причастна ко многим актам и тенденциям в становлении и развитии московского права в качестве самостоятельного и специфического фактора, оказывавшего определенное влияние на политико-правовые новации того периода в России, начиная с государственного этикета и кончая налоговыми поборами. Именно благодаря этой идеологии процесс становления московского права (XIV–XV вв.) приобрел характер своеобразного возрождения др евнерус ского права.
Основными источниками общерусского права в XV–XVII вв. были: великое княжеское законодательство, постановления Земских соборов, отраслевые распоряжения приказов.
Создаются новые сложные формы законодательства: общерусские кодексы – Судебники, Соборное уложение, указные (уставные), в которых систематизировались нормы, не вошедшие в основной текст книги Судебников (уставная книга Разбойного приказа, указные книги Поместного и Земского приказов).
Все большее место в системе источников права начинают занимать разного рода частные акты – духовные грамоты, договоры, акты, закрепляющие собственность на землю, и др.
В XV–XVII вв. гражданско-правовые отношения постепенно выделяются в особую сферу, и их регулирование осуществляется специальными нормами, включенными в различного рода сборники. Нормы гражданского права одновременно отражали и регламентировали процесс развития товарно-денежных и обменных отношений, а также отношений феодальной эксплуатации, основывавшейся на различных формах земельной собственности (вотчинной и поместной).
Субъектами этих отношений являлись как частные, так и коллективные лица. Субъекты гражданского права должны были удовлетворять определенным требованиям, таким как достижение установленного возраста, социальное и имущественное положение.
Основными способами приобретения вещных прав считались захват (оккупация), давность, находка, договор и пожалование.
Пожалование земли представляло собой сложный комплекс юридических действий: выдачу жалованной грамоты, запись в приказной книге, “обыск”. Раздачу земли осуществляли уполномоченные на то приказы.
Договор в XV–XVI вв. – один из самых распространенных способов приобретения прав на имущество. Широкое распространение получает письменная форма сделок, которая оттесняла на второй план свидетельские показания.
Основными формами земельной собственности были вотчина (наследственное землевладение) и поместье (условное землевладение). Вотчины делились на несколько видов в соответствии с характером субъектов (дворцовые, государственные, церковные, частновладельческие) и способом их приобретения (родовые, выслуженные, купленные). Для родовых вотчин устанавливался особый порядок приобретения и отчуждения: эти сделки осуществлялись с согласия всего рода.
Что касается купленных вотчин, субъектом собственности здесь являлась семья (муж и жена). Предполагалось, что они приобретены супругами совместно и на их общие средства.