История Хэйкэ
Шрифт:
– Отсюда дороги ведут к провинциям Сига, Тамба и Сандзё, и теперь мы с вами расстаемся. Я один останусь с нашим молодым господином. – Потом он обратился к Усиваке: – Я буду с вами до тех пор, пока вы не отправитесь с Кихидзи на северо-восток. Туда я вас сопровождать не смогу. Вы абсолютно уверены, что хотите идти?
Усивака заколебался, потом он в очередной раз спросил:
– Конно-мару, вы действительно возьмете меня повидать мою мать? Когда вы это сделаете?
– Сначала я должен поговорить с Кихидзи. Он подумает, как обставить такую встречу.
– А
– Я обещал ему, что ничего не будет делаться без его согласия.
Гэндзи стали прощаться друг с другом.
– Ну, во имя будущего!
– Куда ты пойдешь, Горо?
– Сначала в Тамбу, где некоторое время буду скрываться.
– А ты, Адати?
– Думаю пойти в Северную Сигу.
Один за другим Гэндзи покидали Усиваку, обещая приехать к нему, когда он будет на востоке. К заходу солнца Усивака и Конно-мару остались одни на пике Садзики, который возвышался над горой Курама. Солнце садилось, вокруг них начинал клубиться туман.
– Господин Усивака, вы не устали? Можете идти?
– Конечно!
– Завтра в это же время мы увидим огни столицы. В условленном месте нас будет ждать экипаж.
– Экипаж?.. И куда же мы поедем?
– Этого я не знаю, но вам не стоит беспокоиться. Обо всем позаботится Кихидзи. Вам надо только полагаться на него. У меня нет причин сомневаться в нем.
Вдвоем они начали спускаться с пика. До наступления сумерек путники никого не видели, а потом встретили незнакомца, который спросил дорогу. Они прошли еще несколько часов, пока не оставили позади небольшое поселение, а затем увидели под собой мерцавшие в темноте огоньки.
– Конно-мару, это огни столицы?
– Нет, это огни святыни Атаго и монастыря.
– Мы уже порядочно прошли, далеко ли столица?
– Мы по пути петляем, чтобы избежать погони, но мы все ближе и ближе к Киото. Господин, – вдруг сказал Конно-мару, – когда мы придем в столицу, вы не должны больше называть меня Конно-мару, называйте меня Ковака.
– Называть вас Ковака?
– Меня там знают под таким именем.
– Хорошо. Я проголодался, Конно-мару.
– Сейчас посмотрим, смогу ли я найти вам что-нибудь поесть. Подождите вон в том храме.
После довольно долгого отсутствия Конно-мару вернулся и обнаружил, что Усивака спит на крыльце храма. Конно-мару растолкал его, и оба стали жадно есть то, что воин принес с фермы; потом оба улеглись спать, пока короткая летняя ночь не закончилась и не начался рассвет.
Полдня они шли. Время от времени им попадались незнакомцы, по внешнему виду которых можно было догадаться, что столица уже рядом.
– Мы теперь недалеко от Саги, – сказал Конно-мару, когда они увидели холм, напротив которого приютилась крытая соломой хибарка, обнесенная изгородью из кустарника. – Смотрите, он приехал, как и обещал! На дороге ниже хибарки стоит запряженный волом экипаж! – воскликнул Конно-мару.
На Усиваку то, что он увидел, не произвело впечатления, но выражение
Он негромко крикнул:
– Добрый день, здесь живет отшельница Гио?
Монотонное песнопение прекратилось.
– Да? – раздался изнутри мелодичный голос; потом из хибарки появилась удивительно юная и красивая монахиня. – Кто вы?
– Вы – не Гио?
– Нет, я ее младшая сестра.
Узнав девушку, Конно-мару улыбнулся:
– Вы не помните меня, Коваку, слугу Тодзи?
– О, это вы, Ковака? Входите и подождите немного. Я позову Гио.
Почти тут же появилась Гио, и Ковака приветствовал ее, говоря:
– Сколько же я не видел вас? Я часто думал о вас, но…
– У вас все хорошо, Ковака? Вы по-прежнему у Тодзи?
– Да, там весело. Работа приятная, и не успеваешь замечать, как пролетают годы. Должно быть, прошло не меньше восьми лет с того дня, как я с вами ездил в Рокухару.
– Это как будто сон, правда? Уже прошло пять или шесть лет, как я поселилась здесь вместе с матерью, сестрой и Хотокэ.
– Да, и с тех пор, как уехали в Рокухару, вы никогда у нас не появлялись.
Лицо Гио помрачнело.
– Пожалуйста, Ковака, давайте не будем о прошлом. Теперь, когда приняла монашество, я заливаюсь краской стыда при мысли о том, что со мной когда-то происходило.
– Простите меня за глупость. Вы знаете, зачем я сюда пришел?
– Вы обещали встретиться здесь с господином Кихидзи, так ведь?
– Да, это самый уважаемый и щедрый клиент Тодзи.
– Он часто просил меня выступить перед ним. Я очень удивилась, когда вчера он прибыл сюда.
– Вчера?
– Да, мы немного поговорили, потом он ушел, сказав, что нанял лодку на реке Ходзу, и пригласил нескольких девушек Тодзи провести вечер на воде.
– Он еще не вернулся?
– Он приходил сегодня рано утром, чтобы полюбоваться цветами вокруг нашего дома, и сказал мне, что вы должны прийти, чтобы встретиться с ним. Он оставил свой экипаж в тени, так, чтобы вы могли его увидеть, и попросил меня сказать вам, что остановился вон в том храме, который видно отсюда.
Конно-мару поблагодарил Гио и попрощался. Потом он подозвал Усиваку, и они вместе пошли к экипажу. Отодвинув занавеску, Конно-мару заглянул внутрь. Там пахло ладаном и благовонными маслами.
– Господин Усивака, не могли бы вы подождать в экипаже? Я скоро вернусь.
В экипаже Конно-мару обнаружил белую накидку, какие носят погонщики волов, и, прежде чем отправиться в храм, набросил ее поверх своей одежды.
Усивака с любопытством разглядывал экипаж изнутри. Он задыхался от надоедливых запахов. Они напомнили ему о матери, о ее письмах; от них исходило такое же благоухание, которое, как Усивака стал думать, характерно для женщин. Он раздвинул занавески, предусмотрительно задернутые Конно-мару, и время от времени поглядывал в окно.