История Хэйкэ
Шрифт:
Вызвался один из воинов, объявивший себя вассалом Ёситомо, господином Самоцукэ. Требуя, чтобы с ним сразился сам командующий, Ёриката послал одну за другой две стрелы в направлении места, где сидел верхом на коне Ёситомо. Он заметил, что поразил двух всадников, и повернул назад, когда стрела противника просвистела рядом с его шлемом. Без промедления он помчался галопом к своим ликующим товарищам.
Разгневанный ранением своих воинов, Ёситомо начал преследование Ёрикаты, пригрозив, что отплатит брату за дерзость, однако воины не дали командующему осуществить свое намерение.
Между
Мощный голос перекрыл шум реки:
– Это я, Тамэтомо, сын Тамэёси. Не хочу тратить на вас стрелы. Даже ваш предводитель Киёмори не сравнится со мною силой. Возвращайтесь к нему и скажите, пусть выходит на поединок.
Когда рядом с Тамэтомо одновременно просвистели три стрелы, он небрежно спустил с тетивы лука свою стрелу, которая со зловещим свистом пронзила одного всадника и застряла в плече другого. С отчаянным ржанием лошадь без всадника отпрянула назад. Шеренга всадников позади выступила вперед с луками на изготовку, чтобы прикрыть двух воинов и их коней от роя стрел, летящих со стороны противника.
Под Киёмори дрожала и звенела земля. Его конь, раздувая ноздри, отчаянно тряс гривой.
– В чем дело? – резко спросил он.
Всадники, сгрудившиеся вокруг, помешали Киёмори развернуть коня навстречу воину, скакавшему на лошади галопом и кричавшему:
– Итороку погиб! Тамэтомо пронзил его стрелой. Мой господин, вы окажетесь его следующей жертвой, если не удалитесь на расстояние, недоступное для его стрел.
– Что, погиб Итороку? Почему мы должны бояться младшего сына Тамэёси?
– Мой господин, убедитесь сами – это его стрела!
Воин выдернул из своего плеча стрелу необычайной величины и передал ее Киёмори. Древко стрелы было сделано из отшлифованного стебля трехлетнего бамбука, острие увенчано железным наконечником, заточенным под резец, а оперение – из перьев фазана.
– Вижу, выглядит зловеще, кажется, ею можно убить самого дьявола. Неудивительно, что она внушает страх.
Киёмори внимательно осмотрел стрелу, затем сказал резким голосом:
– Нам необязательно атаковать именно эти ворота. Мне такого приказа не было, я выбрал их наугад. Если мы чересчур рискуем, пробиваясь здесь, то попробуем прорваться через Северные ворота. Вперед, к Северным воротам!
Повинуясь приказу, войско Киёмори дружно двинулось на север. Но старший сын Киёмори, Сигэмори, услышав команду,
– Что за глупость! Нелепо уходить к Северным воротам из-за стрел Тамэтомо. Это позор для всех нас, выполняющих повеления императора!
Призвав к себе около тридцати всадников, Сигэмори стремительно помчался на врага.
– Остановите его! Верните его назад! – закричал встревоженный Киёмори окружавшим сына всадникам. – Только безумец может бросаться в атаку под эти стрелы и рисковать жизнью!
Даже на большом расстоянии Сигэмори представлял собой великолепную мишень для врагов. В этот день он был одет в никидку из красной парчи, выглядывавшую из-под доспехов, в своем колчане он нес пучок из двадцати четырех стрел. Воины с большим трудом сдерживали Сигэмори, стремящегося к воротам и громко обличая отца в трусости.
Это продолжалось, пока воин Корэюки не сказал:
– Позвольте мне сразиться с Тамэтомо вместо вас.
Он отправился на поле брани раньше, чем товарищи смогли его удержать. Они успели лишь крикнуть:
– Назад, возвращайся назад!
Но Корэюки, оглянувшись через плечо, ответил:
– Я никого не прошу ехать со мной. Просто смотрите!
В сопровождении двух пеших воинов он перешел реку вброд. Тамэтомо вышел встретить Корэюки, но, увидев, что тот колеблется, снова вошел в ворота и закрыл их. Когда Корэюки попал в зону досягаемости стрел противника перед воротами, он громко вызвал Тамэтомо на поединок. Тот опять выехал за ворота, насмешливо улыбаясь, и ответил:
– Добро пожаловать, дурачок! Я – Тамэтомо. Ты выпустишь в меня стрелу первым. Вторая – за мной!
Тамэтомо даже не успел договорить, когда стрела Корэюки пронзила его доспехи. Заметив, что Корэюки налаживает для стрельбы вторую стрелу, Тамэтомо спустил с тетивы свою, которая пронзила ляжку противника и вонзилась в седло. Корэюки качнулся назад и упал на землю. К нему подбежали воины. Они взгромоздили его на плечи и двинулись в расположение своих войск так быстро, как могли нести их ноги.
Залитый кровью конь бешено скакал без всадника взад и вперед по берегу реки, затем помчался вниз в направлении расположения войск Ёситомо. Несколько воинов Ёситомо пытались перехватить коня, но он ворвался в ряды воинов и началась давка. С криками «Лови его! Наступи на его поводья!» – воины наконец задержали коня. Они обнаружили на нем окровавленное стремя и гигантский наконечник стрелы, вонзенный в седло.
– Это действительно наконечник стрелы? У кого такой мощный лук?
– Должно быть, это лук Тамэтомо из дома Гэндзи.
Один из вассалов Ёситомо подвел коня к месту, где находился господин, и сказал:
– Мой господин, взгляните! Я слышал о таких стрелах, но не верил, что когда-либо увижу одну из них собственными глазами.
Ёситомо, однако, не удивился. Кривая усмешка появилась у него на губах, как будто он порицал Масакиё за проявленное малодушие.
– Оставь, Тамэтомо еще не мужчина и неспособен натянуть такой тугой лук. Мне кажется, это ловкий трюк с целью напугать нас. Масакиё, войско нужно разделить на две части, одна из которых должна атаковать ворота, защищаемые Тамэтомо.