История Хоперского полка Кубанского казачьего войска 1696–1896 гг.
Шрифт:
Вообще в те времена полковой командир лично руководил внутреннею жизнью в станице, как по общественному самоуправлению, так и в домашнем быту казака. От него исходили по станицам распоряжения: о нарядах на службу об общественных запашках для засыпки хлебом станичных продовольственных магазинов, о времени пахоты, посева и уборки хлебов, о порядке пастьбы овец, рогатаго скота и лошадей; о мерах для поддержания военнаго порядка в станицах и для отражения черкесских хищнических партий: об исполнении казаками и их семействами христианских обязанностей во время Великаго поста; о заготовлении сена на кордонных постах и при станицах для проходящих команд и артиллерии; о содержании в исправности общественных зданий, станичной ограды, мостов и дорог; об отбывании кордонной службы, об обучении малолетков военному строю 151) и обо всем прочем, что касалось до служебной и домашней деятельности
Власть полкового командира распространялась даже на родительские права казаков. Так, например, начальство приказывало воспитывать в мальчиках-подростках военные привычки, понятие и уважение к старшим; станичным властям воспрещало выдавать замуж девушек-казачек за солдат и иногородных, отчасти вследствие меньшего процента женщин относительно числа мужчин, а главным образом, чтобы они не терпели нужды, живя с безземельными мужьями; свободой вступать в замужество пользовались только бездетные вдовы и одинокие сироты. Казакам воспрещалось также жениться не на казачках; такие браки разрешались лишь в крайних случаях. Вообще всюду и во всем царил всесильный и властный военный режим.
Станицами управляли станичные начальники из своих полковых офицеров, которые избирались и назначались на эти должности военною властью, а не обществом казаков. И здесь, даже в мелочах, все сводилось к определенным военным порядкам и станичный сход ведал только маловажные дела, которые решал по обычаям и преданиям. Такое устройство станичного самоуправления совершенно умаляло значение его, но казаки по своей привычке повиноваться свыклись с военными порядками, установленными в их общественном быту и, не смотря на многие недостатки, подобное военно-гражданское устройство станиц просуществовало до 1871 года, т. е. почти 100 лет.
Следующею высшею инстанциею после полкового командира считалась власть начальников пехотных дивизий, расположенных на Кавказской линии 152). Эти начальникн ведали все важные вопросы, относившиеся до внутреннего военно-гражданскаго управления поселенных линейных казачьих полков. Что же касается кордонной службы, то в этих случаях полковые командиры подчинялись кордонному начальнику. Впоследствии, начиная с двадцатых годов, главная власть над казачьими полками принадлежала командовавшим войсками на Кавказской линии, а затем наказному атаману Кавказскаго линейнаго войска.
Воинскую повинность отбывало все мужское население полка, за исключением физически – неспособных. Каждый казак, способный к конной службе, по достиженіи 20-ти-летнего возраста, приносил присягу на верность службы Царю и Отечеству, зачислялся в служилый разряд и, смотря по надобности, или тотчас же наряжался на очередную службу, или же временно оставался дома в полной готовности выступить по первому требованию, куда прикажут. Когда казак, по дошедшей до него очереди, зачислялся на место выбывших казаков в список штатного состава полка и командировался на службу, то с того времени он начинал получать жалованье, провиант и на лошадь фураж. Находясь же на временной льготе дома, казаку ничего не отпускалось от казны, так как довольствие полагалось и выдавалось тому, кто заменял его на службе.
Самый порядок определения на службу молодых казаков обставлялся некоторыми торжественными обрядами 153). Поступавшие на службу, молодые казаки являлись в станичное правление, одетыми по обыкновению в домашнего изделия длинные свитки-зипуны, в высоких черных шапках, неся в руках свои сабли. Там старые казаки снимали с них свитки и на дровосеке обрубали топором до положенной длины своих коротких кафтанов, приговаривая – «о так добре буде!», а затем надевали на «хлопцив» укороченные свитки, подпоясывали саблю и вели в церковь принимать присягу на верность службы. – «Гей, хлопче! не забудь свою мазницю!» – в шутку говорили старые казаки молодым, когда те, смущаясь непривычною обстановкою, забывали взять свои шапки, с виду похожия на мазницу [55] . По достижении 45-ти-летнего возраста, казаки зачислялись в разряд внутренно-служащих и при надобности наряжались на нестроевую службу в полковых и станичных правлениях без всякого содержания от казны. В возрасте же 50-ти лет они навсегда освобождались от службы и увольнялись в отставку. Для офицеров обязательный срок службы полагался 25-ти-летний.
55
Мазница – деревянное ведро с дегтем для смазки деревянных осей в повозках.
В течение своей долголетней службы, офицеры и казаки обязывались всегда быть готовыми для выхода в поле против неприятеля конными, с собственным снаряжением, обмундированием и вооружением. Кроме определенного штатом постоянного числа служащих конных старшин и казаков, в Хоперском полку, в период 1779–1800 годов [56] , постоянно находилось на службе в качестве артиллеристов при орудиях в крепостях и редутах еще 128 пеших казаков-канониров, «дабы казаки – как сказано было в положении – сами в защищение свое во всем употребляемы быть могли». В 1800 году канониры-казаки были упразднены [57] , но зато с 1808 года Хоперскому полку отпустили из артиллерийского склада три полковые орудия – один единорог и две пушки – при которых определено было иметь на службе сверх штата одного офицера и 25 казаков 154). В том же году из полка выделили еще 42 казака в состав Кавказской конно-артиллерийской роты, переформированной впоследствии в две конно-артиллерийския казачьи батареи 155).
56
Приложение № № 30, 31, 82 и 33.
57
Приложение № 36.
Комплектование полка офицерами со времени его образования совершалось посредством производства в это звание казаков за выдающиеся боевые отличия, за храбрость, распорядительность и примерное поведение; требовалось только, чтобы представляемый был непременно грамотным. С самых отдаленных времен и до 1800 года офицеры казачьих полков: хорунжие, сотники и есаулы, назывались, просто, старшинами 156). По старым казачьим обычаям полковые старшины и казаки сами намечали выдающихся людей из своей среды для замещения свободных старшинских вакансий. Этих избранных полковой командир аттестовал и представлял на утверждение в своих званиях в Военную Коллегию, указами которой до 1800 года они утверждались хорунжими, сотниками или есаулами [58] .
58
Приложение № № 23 и 24.
С 1800 года казачьи офицеры в этих званиях утверждались уже Высочайшими указами Военной Коллегии 157), стали называться обер-офицерами [59] и приравнивались к армейским чинам: хорунжие – корнету или прапорщику, сотники – поручику, а есаулы – капитану. Но казачьи офицеры считались ниже армейских, так сказать, дешевле по качеству, и только за особые боевые подвиги и отличную службу награждались соответствующими или высшими армейскими чинами. В таких случаях, награжденному армейским чином казачьему старшине, Военная Коллегия выдавала патент на пожалованный чин. Впоследствии, с 1818 года, согласно положения комитета министров 28-го мая 1818 г., установлена была выдача патентов казачьим старшинам и на казачьи чины 158). В 1825 году Высочайшим повелением казачьи звания и чины сравнены с армейскими, но только в отношении значения самых званий и чинов однако без прав и преимуществ, которыми пользовалась армия 159). Кроме обычных обер-офицерских чинов в казачьих полках, с 1828 года были введены еще зауряд-хорунжий и зауряд-сотник 160), которые давались временно и жалуемый в таких случаях или оставался на своем прежнем казачьем денежном и прочем содержании, или же получал половину оклада нового своего звания 161).
59
Приложение № № 36 25.
Отставки и переводы офицеров из одной части в другую производились Высочайшими повелениями, объявляемыми указами Военной Коллегии, а впоследствии приказами военного министра. Кроме своих природных казачьих офицеров, в полку служили офицеры, переведенные из регулярных частей пехоты и кавалерии, причем число таких офицеров достигало иногда 1/4 всего штатного состава. Раз казак делался офицером, он употреблял все свои старания, чтобы вывести в офицеры и своих служащих сыновей, чего достигал нередко, выдвигая их на видные места, обучая грамоте и воспитывая в требуемом направлении. В полковые командиры назначались исключительно штаб-офицеры регулярных войск. Такой порядок держался до пятидесятых годов, когда впервые стали назначать на должности полковых командиров казачьих полковников и подполковников.