История, конца которой нет
Шрифт:
Естественно было бы услышать здесь множество разных звуков: рев, клекот, посвист и трели, писк, кваканье и гоготанье. Однако в конюшнях царила мертвая тишина.
Маленький Ночной Эльф все еще стоял там, где его оставили конюхи. Он почувствовал себя вдруг подавленным и опустошенным, а почему — и сам не знал. Его силы были исчерпаны столь долгим путешествием. И даже то, что он оказался здесь первым, не придавало ему бодрости.
— Алло! — донесся до него вдруг писклявый голосок. — Уж не наш ли это друг Вишвузул? Какое счастье, что вы наконец прибыли.
Ночной Эльф обернулся, и его лунообразные глаза вспыхнули от удивления: на балюстраде, небрежно опершись о цветочный вазон слоновой кости, стоял Мелюзга Укюк и помахивал красным цилиндриком.
— Угу-гу! — вырвалось у Ночного Эльфа, который, признаться, глазам своим не поверил. — Угу-гу! — тупо повторил он, не в силах придумать что-нибудь поостроумнее.
— А тех двоих до сих пор еще нет, — сказал Мелюзга. — Что до меня, то я тут со вчерашнего утра.
— Как? Угу-гу… Как это вам удалось? — спросил Ночной Эльф.
— Ничего удивительного, — скромно заметил Мелюзга и смущенно улыбнулся. — Ведь я же вам говорил, что у меня гоночная улитка.
Ночной Эльф почесал розоватой лапкой мохнатую шерстку на затылке.
— Я должен немедленно увидеть Девочку Королеву, — сказал он плаксиво.
Мелюзга поглядел на него в задумчивости.
— Гм-гм… — произнес он наконец. — Я уже вчера испросил аудиенцию.
— Испросил аудиенцию? — изумился Ночной Эльф. — А просто так к ней нельзя пройти?
— Боюсь, что не удастся, — пропищал Мелюзга. — Придется очень долго ждать. Здесь собралось… как бы это поточнее выразиться… Невообразимое количество посланцев.
— Угу-гу, — простонал Ночной Эльф. — Но почему?.. Что тут происходит?
— Лучше всего вам самому на это взглянуть, — защебетал Мелюзга. — Пошли, дорогой Вишвузул, пошли!
И они отправились в путь.
По главной улице, которая круто взбегала вверх сужающейся спиралью, сновали толпы весьма странных созданий: гигантские джинны в высоких тюрбанах, малютки домовые, трехголовые тролли, бородатые гномы, светящиеся феи, фавны с козлиными копытцами, лесные нимфы, покрытые золотистой шерсткой, искрящиеся снеговики. То тут, то там возникали группы, в которых о чем-то шептались, а кое-кто молча сидел прямо на земле, печально уставившись в одну точку.
При виде этой картины Вишвузул остановился как вкопанный.
— Угу-гу! Что случилось? Что они тут делают? — вскричал он.
— Все они — посланцы, — пояснил Укюк, понизив голос. — Посланцы из всех областей Фантазии. И все они прибыли с той же вестью, что и мы. Я уже со многими успел поговорить. Похоже, везде происходит одно и то же.
Ночной Эльф не смог подавить жалобный вздох.
— А знает ли кто-нибудь, что это такое? — спросил он. — Отчего это происходит?
— Увы, нет. Никто ничего не может объяснить.
— Даже сама Девочка Королева?
— Девочка Королева больна, — еще тише прошептал Мелюзга. — Очень-очень больна. Быть может, это и есть главная причина того непостижимого бедствия, которое обрушилось на Фантазию. Однако до сей поры ни один из пяти сотен докторов, собравшихся сейчас в Тронном Зале дворца и в Павильоне Магнолии, не может понять, что это за болезнь и как ее вылечить. Никто не знает средства от этой болезни.
— Угу-гу! — глухо загудел Ночной Эльф. — Так это же катастрофа!
— Да, настоящая катастрофа, — подтвердил Мелюзга.
Понятно, что после такого разговора Вишвузул отказался от мысли тут же испросить аудиенцию у Девочки Королевы.
Два дня спустя в столицу прибыл Блуждающий Огонек Блюбб. Он, конечно, помчался не в том направлении и сделал огромный крюк.
И последним — еще дня через три — явился Скалоед Пьернрахцарк. Он приплелся пешком — в дороге на него напал такой голод, что он сожрал свой каменный велосипед.
Во время длительного ожидания аудиенции в Башне Слоновой Кости эти четыре столь разных посланца так подружились, что остались друзьями на всю жизнь.
Но это уже другая история, и мы расскажем ее как-нибудь в другой раз.
Глава 2
Избран Атрейо
Совещания, на которых решались вопросы, жизненно важные для всей Фантазии, проходили обычно в Большом Тронном Зале Башни Слоновой Кости, расположенном в самом дворце, несколькими этажами ниже Павильона Магнолии.
Сейчас в этом просторном круглом Зале слышался приглушенный гул. Четыреста девяносто девять лучших врачей Фантазии, собравшихся здесь, переговаривались полушепотом. Каждый из них лично осмотрел Девочку Королеву — кто уже некоторое время тому назад, а кто совсем недавно, — и каждый пытался помочь ей своим искусством врачевания. Но никому это не удалось, никто не понимал, чем она больна, никто не нашел причины ее болезни и не смог ее вылечить. А пятисотый врач, самый знаменитый из всех — о нем шла молва, что нету такой лечебной травы и такого волшебного средства, нету такой тайны природы, что была бы ему неведома, — уже много часов находился у постели больной, в Павильоне Магнолии, и теперь все присутствующие с тревогой ждали его заключения.
Конечно, не надо думать, что это сборище врачей походило на обычный медицинский консилиум. Хотя в Фантазии обитало немало созданий, по внешности более или менее напоминающих людей, столько же, если не больше, было похожих на зверей либо вообще ни на что не похожих. Собравшееся здесь общество врачей выглядело так же разнолико, как пестрая толпа посланцев перед дворцом. В Тронном Зале бок о бок сидели врачи-гномы, все как на подбор с седыми бородами и длинными локонами, врачихи-феи в серебристо-голубых сияющих одеждах, со сверкающей звездой в волосах, водяные с толстыми животами и перепонками между пальцами рук и ног (для них вместо кресел были поставлены удобные сидячие ванны). Тут же лежали и мудрые змеи, свернувшись кольцом на столе посредине Зала, жужжали пчеловидные эльфы; слонялись по Залу, гонимые нетерпением, черные маги, вампиры и привидения, хотя обычно людская молва и не причисляет их к существам доброжелательным и благотворно действующим на здоровье.
Чтобы понять, почему и они тут оказались, необходимо знать следующее: Девочка Королева, как на то указывает ее титул, была королевой всех неисчислимых стран, размещенных на не знающей границ территории Фантазии, но на самом деле она была куда более значительной персоной, нежели просто самодержавная владычица. Она не властвовала в обычном смысле этого слова, никогда не прибегала к насилию и никогда не пользовалась своим могуществом. Она не издавала никаких указов, не вершила суд и расправу, ни на кого не нападала, и ей никогда не приходилось обороняться от нападения, потому что никому не могло прийти в голову восстать против нее или причинить ей зло. Перед нею все были равны.