История, которая меняет
Шрифт:
Часом позже, сидя перед своим ноутбуком, я с наслаждением наблюдал за этой черной вереницей столь понятных мне символов. Открыв документ, я начал методично нажимать на клавиши компьютера. Спустя еще некоторое время, три аккуратно составленных письма, были отправлены по разным адресам. Я посмотрел на часы, они пробили шесть. Тело захотела влаги. К черту душ, только океан.
Облачившись в шорты и перебросив через плечо полотенце, я направился на пляж. Остывшие крупинки золотой россыпи песчаного побережья Копакабаны сливались в единую цепь маленьких волнистых барханов, ступив на которые каждый мог почувствовать себя легендарным титаном, возвышающимся над краем вечности этой удивительной, играющей красками жизни Вселенной. Скользнув взглядом по упорядоченной линии
9
Сквозь крепкий утренний сон до меня донеслись обрывки властного и строгого голоса.
– Стефан Майерс?!
Я перевернулся на другой бок.
– Стефан Майерс!
Слишком реально для сна. И слишком страшно для реальности. Я быстро открыл глаза. В комнате находились несколько мужчин. Грабители! Я рывком попытался встать с кровати, но пара крепких ладоней с силой прижали меня обратно.
– Что здесь происходит? Я Гражданин Америки! Кто Вам дал разрешение врываться ко мне?!
В номере началось оживление. Надо мной навис высокий мужчина.
– Кто Вы?
– Повторил я вопрос.
Вместо ответа перед моими глазами на секунду возник блестящий полицейский жетон и исчез.
– Ричард Джонсон. Следователь по особо важным делам центрального отделения полиции Рио де Жанейро.
Надо отдать должное, это звучало важно и опасно. Ричард что-то сказал на своем языке и отвернулся. Одеяло было бесцеремонно сорвано, а на мои руки одеты холодные, сковывающие движения браслеты.
– Это какой-то абсурд!
– Закричал я.
Громко, надменно хмыкнув, представившийся полицейский бесцеремонно заявил голосом, который явно подтверждал то, что его обладатель уверен в своей правоте и вправе делать то, что он делает:
– Ну а что ты хотел?! Убил? Убил! Деньги получил? Получил! Убежать хотел? Хотел, но не успел! Вот и все. Ты совершил преступление, я тебя поймал. Закон.
– Что Вы несете? Если Вы меня в чем-либо подозреваете, хотя это полная нелепость, то я имею определенные права. Разве не так? Я требую телефонный звонок и своего адвоката.
Увидев, что никто не собирается ничего объяснять, мне оставалось просто следить как следователь, заручившись поддержкой двух свидетелей в виде ничего не понимающих, испуганных горничных, словно дьявольский дирижер руководил обыском в моем номере. Я с испугом посмотрел на изъятый компьютер, сборник цифровых отпечатков ведущих к моим финансовым операциям. Немного успокоившись, я начал анализировать происходящее. Мысли не вязались в единую взаимосвязанную цепь, и не могли привести меня толком ни к какому умозаключению, кроме того, что я лежу в наручниках на кровати и мне шьют особо тяжкое преступление, которое я естественно не совершал. Я все еще не терял надежду, как и остатки самообладания на ужаснейшую ошибку которую, эти особо серьезные ребята, из особо серьезного отдела допустили в отношении гражданина самого юридически подкованного государства на этой планете. Внезапно я взорвался:
– Вы можете объяснить, что здесь происходит? Кого именно я убил? Каким образом и когда?
Ричард медленно подошел. Несмотря на изначально предвзятое отношение, его правильные черты смуглого без эмоционального лица, с темными внимательными глазами, создавали впечатление ума и рассудительности. Поняв, что тут есть с кем вести диалог, я попытался снова прояснить ситуацию.
– Я уверен, что сейчас происходит страшная ошибка, и мне не хотелось бы чтобы это все имело последствия.
Следователь обернулся и усмехнувшись, громко произнес:
– Если вам станет легче, и Вы перестанете приставать ко мне со своими глупыми вопросами, то я с удовольствием отвечу на пару из них. Во-первых, Вы не имеете абсолютно никаких прав.
– Посмотрев в мои удивленные глаза, поспешил меня утешить.
– По моему мнению, Закон и Право находятся в одной весовой категории. Если Вы решили пренебречь Законом и нарушить священное право на жизнь другого гражданина, то по какой причине Закон должен быть благосклонен к Вам и позволять Вам пользоваться всеми благами правовой системы? Но я надеюсь, вы оцените мою доброту.
– В каком смысле?
– Он многозначительно провел указательным пальцем вдоль горизонтального положения моего тела и, словно змея, прошептал.
– Я спасу Вас от позора и позволю надеть штаны, перед тем как мы отправимся в участок.
10
Дорога в участок не отличалась особым комфортом, но и откровенно ужасной ее вряд ли можно было назвать. Небольшой автомобиль комби, с отделенным задним сиденьем жесткой, черной стальной сетью вызывал неприятные, раздражающие ощущения. Прозрачные стекла создавали еще больший дискомфорт. Лишенные хоть небольшой тонировки они пропускали сотни, если не тысячи любопытных взглядов прохожих. Удивительно, как в зависимости от ситуации меняется видение одного и того же города. Еще недавно мы с Мари ехали на роскошном автомобиле после посещения правительственного заведения и двум счастливым людям улицы казались наполненными сказочными огнями, встречающиеся прохожие абсолютно счастливыми, а для самих себя мы были просто ярко выраженными образцами успеха. Теперь же город мне казался слишком шумным, воздух душным, а люди излишне любопытными. Перед участком я увидел то, что мне совершенно не понравилось, но было более чем ожидаемо. С десяток людей, в руках которых был целый арсенал современного информационного оружия, ожидали, по всей видимости, именно меня. Как только наш автомобиль попал в поле зрения журналистов, и кто-то из них поднял шум, камеры, как фото, так и видео, были мгновенно переведены в боевую готовность. С переднего сиденья донеслись слова.
– Поздравляю, Вы теперь звезда. Я хмыкнул.
– Простите, но если бы я не был звездой, то и этих людей здесь не было. Скорее это я могу Вас поздравить. Только подумайте о всех тех комментариях которые будут месяцами ходить как тихим шепотом, так и громким хохотом по всем тем улочкам на которых Вам предстоит работать в будущем. Видите всю эту не обремененную правдой братию, которая в исступлении жаждет крови праведников, надеясь на похвалу своего начальства? Так знайте же, я их король.
В этот момент наши глаза встретились. Война. Людям по своей природе свойственно жить и бороться за то, во что они верят, ценят или любят. Но есть вещи, ради которых мы готовы умереть. В данном случае, каждый из нас понял, как только я выйду из машины - начнется гонка, в которой проигравшего ждет публичная казнь. Отлично осознав в какое положение по воли неизвестного, длинного языка попал Ричард, я улыбнулся.
«Мистер Стефан, как вы можете комментировать все происходящее? Вас обвиняют в убийстве. Это правда? Что Вы собираетесь делать? Это заговор против Вас? Это связанно с недавним посещением посольства?».