История любовницы короля
Шрифт:
— Рассталась с эмпатоморфией год назад. Теперь могу и сдачи дать.
Брови королевы приподнялись:
— Хм, вот как… Тогда поговорим начистоту?
— О чём?
За дверью послышался писк, и хищная тень промелькнула на красивом лице. Мне оставалось покачать обречённо головой и пойти к сыну. Не вовремя пришла гостья: я ждала пробуждения Анри, чтобы покормить его. Хетуин последовала за мной. Я же, стараясь быть естественной, достала из люльки малыша, поагукала над ним, убрала мокрую простынку и достала из ящика ту, что когда-то дал мне Генрих для защиты. Хетуин, естественно,
— Как часто он к тебе приходит? — гостья уселась напротив.
— Мы виделись на прошлой неделе, когда приезжал Райан.
И этого Хетуин не знала, снова удивилась. Задумалась, покусывая губы, пока не поняла:
— Так это к тебе ушёл герцог, когда потерял маг-силы? — на одном из стульев висела мужская рубашка, на которой я собиралась заштопать прореху во шве. Я молчала из упрямства, тогда Хетуин поднялась, подошла к рубашке, подняла её, расправляя, и убедилась: вензеля Роландов не было.
Приблизилась к нам и наклонилась, рассматривая ребёнка. Анри как почувствовал, бросил грудь и повернул голову, уставился на незнакомый предмет своими характерными зелёными глазами. Хривелура я видела примерно в том же возрасте, но сводные братья не были абсолютно похожи. Старший сын Генриха взял больше от Маддредов, чем от Роландов.
С полминуты Хетуин без улыбки изучала маленькое личико, а потом с облегчением распрямилась:
— Значит, сын Риза?
— Райан взял другое имя. Ризы — больше не его род, — я сказала истинную правду.
Королева покивала, мол, она знает. Ещё какое-то время кусала губы, обдумывая не совпадающие в её ревнивых фантазиях детали.
— А всё-таки вы ловкая девица, — наконец резюмировала она свои сомнения, — неужели до сих пор со-про-вож-да-ете сразу двоих мужчин?
— Нет. Выхожу снова замуж, на этот раз за Райана. И навсегда. Послушайте! — я всё-таки решила смягчить ситуацию. — Мне очень жаль: всё, что происходило с нами раньше, никогда не было причиной злого умысла. С моей стороны точно, я готова поклясться… Но свою семью я буду защищать, поэтому вам лучше уйти. И больше никогда не возвращаться.
Хетуин вздохнула длинно, расправила плечи, бросила будто бы прощальный взгляд на комнату, люльку. Поправила на себе плащ и, словно наконец вспомнив, что она королева, а не девка с улицы, сделала церемонный поклон:
— Благодарю вас, госпожа Ана Гурайд, за данные вами исчерпывающие объяснения, — и накинула капюшон на голову.
— Ариана Ленуар, — поправила я её рассеянно, думая уже о том, что нужно срочно сообщить Генриху: эта квартира больше не защищена от королевы, которая сможет построить портал в любую минуту, чтобы навестить знакомую квартиру.
— Забавно, — сказала напоследок Хетуин, — я думала, что моей соперницей будет сильная магесса, красавица и дочь славного рода. А оказалось, что делить мужа придётся с простой лумеркой, необручницей… Мерзость!
— Любить надо мужчину, а не его корону, — пробормотала я раздражаясь. Но услышала ли меня Хетуин? Не уходя с места, в метре от меня, она построила портал в миг, как это делал Генрих, и исчезла в нём, отправляя в нашу сторону волну магического отката.
Как только пространство успокоилось, я с напуганным малышом на руках метнулась в другую комнату, где стоял ящик — почтовый портал. Бросила в него первое, что попалось под руку — катушку с нитками, и заметалась по квартире в ожидании Генриха. Он появился через несколько минут в незастёгнутом сюртуке учителя Академии.
Новость его рассердила. Укорять меня за то, что я открыла дверь, Генрих не стал. Снова исчез порталом и вернулся с незнакомыми мнебольшими круглыми артефактами. Разложил их в каждой комнате по углам и немного успокоился:
— Это магические заглушки. Отныне никто не сможет построить сюда портал. Даже я. И, если хочешь, чтобы письма Райана приходили, нужно отключать заглушку хотя бы в этой комнате. Я покажу, как это делается, а ты сейчас же напиши ему записку, предупреди.
Генрих взял у меня из рук сына, и я трясущимися руками взялась за письмо. Пока я выводила буквы, Генрих ходил по комнате, тихо разговаривая с Анри, пока ничего не понимающим, но внимательно слушающим родной голос. Письмо было отправлено, в нём я указала время, когда отключу заглушку, чтобы получить ответ.
— Мне и в самом деле нужно реже у вас бывать, — сказал Генрих, продолжая держать сына. — Будет грустно, если я сам стану причиной ваших бед. А вам надо уехать сегодня же. К сожалению, я не смогу приезжать к вам так часто, как мне хотелось бы, но…
Он опустил голову, разглядывая с любовью дитя:
— Но я всегда буду с тобой, мой мальчик…
Я была уверена, что безошибочно представляю себе способ, с помощью которого Генрих всегда будет в курсе наших дел. Ему хватит одного визита, под морочьей личиной какого-нибудь мимо проезжающего мага, чтобы познакомиться со всеми знакомыми нам лумерами в округе. А затем будет через их память смотреть случайные воспоминания, в которых присутствует маленький мальчик с зелёными глазами.
Через несколько дней в облаке аромата цветущих вишен, в Саду Владычицы, был заключён брачный союз — мой и Райана — Арианы Ленуар и Райна Морфилла. Вокруг была толпа зрителей, но мы были не единственной парой, решившей объединиться и получить официальный документ, подтверждающий законность наших лумерских отношений. В эту пору здесь довольно часто случаются подобные праздники любви. Может быть, здесь присутствовал бы кто-нибудь из Ризов, если бы знал. Или Эдрихамы. Но мы решили сразу: брак — это наше личное дело. Да и некогда было разгуливаться: Анри остался в квартире с Генрихом, в последний раз построившем портал в неё, с отключенными заглушками.
Корзины и баулы с накопленным добром уже были отправлены через вещевой портал в Лапеш, там их должен был получить сир Сеймон и погрузить на небольшое судно, которое якобы отправлялось на Аднод, а вместо этого делало петлю и оказывалось на одной из восточных пристаней. В общем, мы путали следы, как могли.
Но прежде чем на долгие годы исчезнуть из поля зрения Ризов, Хетуин и всех любопытных сплетников, мне стоило выполнить обещанное под Малым Ирминсулем. По этой причине сразу после лумерского бракосочетания, вчетвером, вместе с Анри и Генрихом, мы оказались неподалёку от лабасского священного дерева.