История любовницы короля
Шрифт:
Встречать советников короля пришлось мне. Дорогих гостей накормили, напоили и попытались узнать, хотят ли с дороги советники помыться, отдохнуть. В ответ мы получили растерянное бормотание. Поскольку их главной целью было узнать, чем на самом деле занимается Его высочество на Адноде, то все связанные с ним мысли улетучились.
В итоге гостям приготовили комнаты и решили дождаться наместников. Советники провели час в своих комнатах, но заложенная установка Его величества не давала покоя. В результате они вдруг засобирались назад, в Люмос. Господин Уриэн отправил Кериса за повозкой, та прибыла через полчаса,
— Пожалуй, всё же мы воспользуемся вашим гостеприимством, — смущённо сообщили они и разошлись по своим комнатам.
Не прошло и часа, Керис опять бежал на пристань. Извозчик, судьба которого сегодня велела гонять лошадей от пристани к дворцу наместников и обратно, после третьего круга сам призадумался и предложил завернуть на рудник к наместникам.
— Что ж ты, мил человек, сразу не предложил? — возмутился один из чиновников.
— Кабы вы сказали, кто вам нужен, то и предложил бы, — не привыкавший к люмосскому чинопочитанию, озадаченно ответил мужчина, половину своей жизни проведший на острове.
К тому времени сир Брис уже знал о случившемся в Люмосе, а инквизиторы до сих пор так ничего и не заподозрили. Дело в том, что утром, перед уходом на рудник, господин Тирр под личиной принца разрешил инквизиторам провести день по своему усмотрению, а он, мол, потратит его на разбор документов рудника, для чего соглядатаи не нужны.
Инквизиторы, разумеется, отказались от отдыха, но сир Брис попросил уделить ему несколько минут, «по рассеянности» завёл их в одну из инквизиторских спален, поговорил с парнями о всякой ерунде и вышел, уже ощущая нахлынувшее возбуждение от подкинутого в комнату рубеина, который тщательно хранил Райан в своём сейфе.
После ухода сира Бриса инквизиторы воспользовались позволением остаться во дворце и увлечённо отрабатывали магию Сердца Аднода, пока сила кристалла не ослабела. И только тогда они, очнувшись, засобирались на рудник, по дороге наткнулись на Его высочество и меня, якобы возвращающихся по причине плохого самочувствия принца.
Итак, вернусь к следующему дню. Как и положено, до конца рабочего дня наместники находились на руднике, не сделав исключения для советников из Люмоса, которым пришлось ждать окончания смены и которые, наконец, заподозрили неладное, творящееся во дворце, а посему больше не решались возвращаться туда без хозяев.
Райан (об этом он рассказал после исчезновения магии забвения) заверил советников, будто всё идёт согласно плану Его величества: принц привыкает к острову, с возлюбленной распрощался, и его возвращение домой — всего лишь вопрос времени. Написал похожий краткий ответ для Его величества, приложил ещё одно письмо-запрос личного характера, и советники отбыли на судне, которое ждало их у причала, несмотря на гостеприимную просьбу переночевать и насладиться океаническим солёным воздухом.
— О чём ты попросил короля? — письмо-запрос, о котором упомянул Райан, меня заинтересовало.
— Большой секрет, рыбка! — герцог подмигнул. — Скоро узнаешь!
А вечером, за ужином и после него, нас всех мучило чувство, будто мы забыли о чём-то важном. Разговоры крутились о всяком, касались Его высочества и снова отклонялись. И вдруг раздался гневный рёв, ругающий инквизиторов на чём свет стоит за то, что в нужную минуту их нет рядом. Одновременно все внезапно вспомнили о принце и сорвались с места.
Покачиваясь и ухватившись за дверной проём, стояло его высочество в рубахе, расстёгнутой наполовину и как попало заправленной в брюки, и держало измятый лист бумаги, сложенный небрежно, но запечатанный восковой печатью.
Принц сгрёб подбежавшего Элиаса за грудки и встряхнул:
— С-сейчас же… с-сволочи… в Лю-юмос-с! Дос-ставить его вел-ик-честву! Не-мед-лен-но, я с-сказал! П-поняли, с-сволочи?.. Вы т-только ль-людям жизь пор-тить ум-меете!
Видимо, инквизиторы впервые в жизни видели пьяного принца, потому что и у Элиаса, и Одри на стабильно невозмутимых лицах выплеснулось изумление самого высочайшего сорта: с трудом Элиас вымолвил, что бежит сию же секунду.
— П-проверю завтра… тва-ари ин-кви-зи-тры!
И перед нами, стоящими с открытыми ртами, захлопнулась дверь. Райан попробовал было достучаться, но изнутри его послали так глубоко, куда обычно отправлялись во время адноддских всплесков.
— Дай сюда! — у ошалевшего Элиаса Райан забрал послание, взломал печать, развернул лист, пробежался глазами и разразился смехом. — Нет, это нельзя отправлять в Люмос!.. Но, кстати, да, мы совершенно забыли об этом… Нельзя тебе такое читать, Ана! И не проси!
Он передал письмо сиру Брису, минуя мою протянутую руку. Позже мне удалось ознакомиться с содержанием, и оно, на самом деле, было не совсем приличного характера. Не стесняясь в выражениях, Его высочество на низком лумерском диалекте высказал всё, что думал о королевском дворе, инквизиции (почему, собственно, и влетело Элиасу) и решении Его величества сослать своего наследника на остров с нетрадиционным магическим фоном. Всё это уложилось в одно короткое предложение. А затем принц поклялся всеми Основателями, включая Чёрного Некроманта, что по своем возвращении лично найдёт каждого, кто хотя бы косым взглядом обидел Иларию де Венетт, и сделает с ним то, что делают адноддцы во время всплесков магии, только без использования смягчающего масла.
— Элиас, я напишу прошение, как положено, и завтра с утра отправим кого-нибудь из вас вместе с господином Уриэном. Он поедет по моему личному поручению.
Не прошло и десяти минут, Его высочество снова подал голос, вызывая к себе Элиаса. Райан остановил побледневшего инквизитора и велел переждать в гостиной.
— У-ехала эта сволочь? — спросил Генрих, прикладываясь к бутылке.
— Конечно, сразу побежал, как только ты приказал! Уже на Люмосе, докладывает Его величеству! — Райан намеревался втащить принца в его комнату и поговорить по душам, но не успел.
— Ш-штобы утром был в-вот с-здесь, сачётам! — Генрих ткнул пальцем в пол перед собой, отмахнулся от попытки Райана схватить его за руку, пьяно попятился, захлопнул дверь и — бац! — герцог стоял перед дверью и пытался вспомнить, что он собирался сделать. Магия забвения вернулась.
Утром Его высочество не подал голос, то ли забыв про приказ, то ли перепутав время суток, и наместники уехали на рудник исполнять обязанности. Как рассказывал сир Брис, стоило им удалиться на расстояние, память вернулась. И о пьяной вечерней выходке принца тоже.