История магии и оккультизма
Шрифт:
Юлиан был далеко не единственным пропагандистом солнечного культа. Аналогичные верования наверняка пользовались популярностью в Риме и, по-видимому, обусловили распространение митраистского культа в Европе. Поклонение солнцу было тесно связано с культом Митры. Жрецы этой восточной религии допускали также существование связей между митраизмом и христианством. Об этом свидетельствует святой Августин. «Помню, — пишет он, — жрецы этого, в колпаке [т. е. Митры, носившего фригийский колпак], одно время поговаривали: «Наш-то, что в колпаке, — он и сам христианин». А первый христианский император, Константин Великий, еще долгое время после обращения в христианство продолжал чеканить на самых ходовых монетах изображение солнца с надписью: «Солнцу Непобедимому, хранителю моему».
Религия Юлиана опиралась на древние восточные верования. Она наводит на воспоминания о древнейшей из известных нам монотеистических религий — о культе Эхнатона, древнеегипетского
4. Гибель языческой магии
«…объявите, что великий Пан умер»
Несмотря на все усилия Юлиана, еще до конца IV века христианство одержало победу над языческими культами и входившими в них магическими обрядами. Юлиан умер в 363-м году, а его преемник Иовиан — в следующем, 364-м. Соправителями восточной и западной частей империи стали Валент и Валентиниан. При Валенте языческая оппозиция все еще была сильна: опорой языческого культа служили труды Плотина и учение Ямвлиха, у которого трезвомыслие странным образом сочеталось с восторженностью и пристрастием к чудесам. Пламя язычества все еще теплилось под пеплом сожженных храмов, священных рощ и кумиров. Правда, многие горожане благоразумно уступали давлению властей и принимали религию Христа. Однако эти новообращенные, пополняя ряды христиан, оказывались подчас опаснее закоренелых язычников, о чем свидетельствует греческий ритор Либаний (314 — 391):
Если тебе скажут, что появилось много новообращенных, будь уверен, что это их внезапное обращение — не более чем притворство. Они остались такими, как были. В обществе истинных христиан они выказывают религиозные чувства. Может показаться, что благодаря им возрастает число верующих во Христа, вместе с которыми они молятся… Нет сомнений, они и вправду молятся — но отнюдь не теми словами, которые приличествуют этому месту. Они подобны трагическому актеру, который не тиран, однако носит маску тирана.
Вдали от крупных городов такая маска зачастую не требовалась, так как за сельскими жителями власти следили не столь бдительно. Само латинское название язычника — «paganus» — означает «сельский житель» («pagus» — «деревня»); в законах Валентиниана старая вера именуется «religio paganorum» — «религия поселян». Именно в деревнях философы собирались на тайные встречи, чтобы разработать очередные планы борьбы с гонителями. Одна из таких встреч часто описывалась в литературе. Двадцать четыре философа собрались на заброшенной вилле и попытались заглянуть в будущее при помощи алектромантии — гадания по поведению птицы. Желая выяснить, придет ли на смену Валенту более достойный правитель, они начертали на полу буквы алфавита, посыпали их зерном и выпустили в круг петуха. Петух склевал зерно с греческих букв — «феод»… Философы пришли к выводу, что императором будет избран Феодор — высокопоставленный чиновник при дворе Валента.
Когда до Валента дошли известия об этой встрече, он с новой силой обрушил гонения на всех философов, прорицателей и магов. На смерть обрекали не только настоящих философов, но и всех, кто драпировал свои одеяния на манер философского плаща. Подобная жестокость не считалась в те варварские времена чем-то из ряда вон выходящим. Однако конец этой истории — явный вымысел. Легенды гласят, что Валент приказал казнить всех людей, чьи имена начинались на «феод»: Феодоров, Феодулов, Феодотов, Феодоситов, Феодоритов и так далее. Первым, разумеется, был казнен тот самый придворный чиновник, Феодор. Судя по тому, с каким истерическим рвением император искоренял предрассудки, можно представить себе, до какой степени он сам был им подвержен.
Тайные соглядатаи рыскали по всей стране в поисках новых и новых жертв. А придворный астролог Гелиодор давал Валенту уроки красноречия, маскируя таким образом свою настоящую работу — составление гороскопов и предсказание будущего по звездам. Но даже Гелиодор не сказал императору, что зловещий петушиный оракул возвестил правду. В 378 году в сражении с готами у Адрианополя Валент был убит, а на трон взошел Феодосий (346 — 395), получивший впоследствии прозвище «Великий». Именно Феодосий нанес язычеству смертельный удар. Прибегнув к поистине драконовским мерам, он поставил вне закона самые безобидные из старинных обычаев: воскурение благовоний и разжигание очага в жилищах в честь домашнего божества, возлияния вином с той же целью и украшение деревьев. Многие из подобных ритуалов, по существу, не имели отношения к языческому культу. Таковым, например, было жертвоприношение «propter viam» («перед дорогой»), когда всего-навсего сжигали остатки пищи. Это «жертвоприношение» было скорее гигиенической мерой и диктовалось не столько набожностью, сколько
Фест, наместник Сирии и проконсул Азии, всегда бывший врагом язычества, на старости лет исполнился такого отвращения к подобным зверствам, что обратился в веру гонимых. Тщетно Либаний увещевал императора и просил его проявить терпимость. Тщетно этот бывший советник Юлиана разоблачал преступления фанатиков в своей речи «В защиту храмов». Судьба язычества уже была решена. При Феодосии II старая вера уже лишь с трудом цеплялась за существование. Агония ее затянулась до V–VI веков. Демоны неоплатоников обессилели. Теперь их можно было низвергнуть в адскую бездну одним-единственным словом — «Христос». Воздух, оскверненный ими, без труда очищали молитвами и святой водой. Казалось, уже ничто не вернет им былого могущества, — однако судьба распорядилась иначе. Демонам еще представился случай отомстить за преследования, которым подверглись их подопечные. Они вернулись в западный мир в обличье бесов христианской религии и властно подчинили себе воображение не только простолюдинов, но и образованных людей. Массовые гонения и казни, причиной которых эти демоны стали в свое время, безусловно стоят в ряду величайших катастроф, когда-либо постигавших западную цивилизацию.
Алхимия
1. Происхождение алхимии
«Эта операция, как говорят древние, на самом деле удобна для женщин»
Судя по некоторым свидетельствам, искусство, которое позднее было названо алхимией, появилось на Западе в начале II века христианской эры. Самое веское обоснование такой датировки — тот факт, что Плиний Старший (23 — 79 гг. н. э.), с одной стороны, много пишет о металлургии, но не упоминает ни одной идеи, которые можно соотнести с алхимическими представлениями. С другой стороны, приводимые Плинием разнообразные верования, связанные с металлами и их обработкой, указывают, что в его эпоху уже сформировалась благоприятная почва для зарождения алхимического искусства*. Итак, вопреки претензиям алхимиков на исключительную древность их искусства, алхимия — едва ли не самая молодая из оккультных дисциплин. Гипотеза о том, что она процветала еще во времена фараонов, оказалась несостоятельной, равно как и попытки этимологически связать ее название с древнеегипетским словом «chem» или «qem» («черный»), которым иногда обозначали сам Египет, чьи черноземы так резко выделялись на фоне красных земель пустыни*. Расцвет алхимии начался лишь в IV веке, в эпоху безжалостных гонений, которым христиане подвергли язычество. Писатель того периода, Зосим Панополитанский, выступил апологетом алхимического искусства. Средневековые алхимики ссылались на аллегории и комментарии Зосима как на самые основательные и авторитетные документы в данной области. Зосим объявил, что наука о свойствах металлов, драгоценных камней и ароматов восходит к эпохе, бегло упомянутой в Книге Бытия: «…тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы…». Согласно преданию, эти загадочные «сыны Божии» были падшими ангелами, сочетавшимися браком с женщинами в допотопные времена. Ангелы обучили этих женщин различным искусствам, — очевидно, для того, чтобы их спутницы умножили свою красоту украшениями, прекрасными одеяниями и благовониями. Именно поэтому мудрецы древности решили, что падшие ангелы были носителями зла, извратителями морали и обычаев. Эти старинные воззрения подтверждает Тертуллиан: он заявляет, что сыны Божии поделились своей мудростью со смертными не из благих побуждений, а чтобы соблазнить их и приохотить к «мирским наслаждениям».
Согласно Зосиму, именно эти события положили начало алхимии. Однако Зосим не просто повторил то, что уже неоднократно утверждали позднеиудейские и раннехристианские авторы. Он подробно развил эту тему и даже сообщил имя самого первого мастера алхимии. Этот легендарный праотец всех охотников за алхимическим золотом, таинственный Хемес, не оставил никаких достоверных свидетельств своего существования. Однако считалось, что Хемес написал книгу под названием «Хема» и что именно по этой книге падшие ангелы учили дочерей человеческих. От имени Хемеса и названия его книги якобы и произошло слово «химия», которым впоследствии стали обозначать изобретенное им искусство. По крайней мере, так гласит легенда. Алхимию называли греческим словом «chemia» («химия») до тех пор, пока арабы не добавили к нему артикль из своего языка — «al».