История нашей жизни том-2
Шрифт:
Несмотря на отвратительные условия жизни в этих исторических местах коммунальных квартир, старухи продолжали коллекционировать года своей жизни. Даже плохое отношение опекунов от исполкома к старухам никак не могли их свергнуть с пьедестала жизни, куда они забрались при жизни давно вымерших владык российской империи и даже Советского Союза.
Не мог ждать, пока приедут представители газа или пожарные части и обрушат свой гнев на меня за то, что нарушил их новогодний покой и своей вонью расшевелил столетних старух, как вымерших мамонтов из вечной мерзлоты.
Едва старухи покинули пространство
Претворился спящим у телевизора. Людмила после кормления грудью Эдика, спокойно спала на кровати, закутавшись в тёплое одеяло. Только мне было не до сна.
Не успел в туалете освободить свой желудок оттого, что там бурлило. Как меня обратно стали беспокоить цунами, происходящие в моем организме. Понял, что мне придётся туго в эту новогоднюю ночь.
Пришлось одеться теплее, чтобы уйти до утра в поисках тёплых мест по городу, где мог облегчить своё состояние. Затем с чистым организмом вернуться обратно к своей семье в свою коммунальную комнату в эту новогоднюю ночь.
Всю ночь маялся, по тёплым подвалам и подъездам Ленинского района, "освежая" свободное пространство в коридорах и подъездах жилых и служебных помещений.
Лишь на рассвете, когда посещать тёплые места стало опасно для жизни, решил вернуться к себе домой в свою коммунальную комнату. Наверно, моя жена проснулась, а меня нет рядом?
Подумает, что в новогоднюю ночь пошёл гулять "налево". Скандал закатит на всю оставшуюся жизнь. Жена не поверит мне, что всю ночь по тёплым местам Ленинского района маялся, освобождая свой организм от всякой пакости, которая вовсю хлестала из меня.
Ведь, почему, пошёл в новогоднюю ночь освежать природу? За свою семью беспокоился. Старухи сами по себе ко времени помрут, а моя семья от моих газов могла помереть досрочно.
Мне никак не хотелось в новогоднюю ночь закончить свою жизнь одному в своей газовой оболочке от вони, которая окутала меня как изнутри, так и снаружи. Сам едва выжил от своих зловонных газов, которые исходили от меня в эту ужасную новогоднюю ночь.
Лишь благодаря своему крепкому спортивному организму и отличному здоровью пережил новогодние муки от газов, которые исходили от меня. К концу новогодней ночи мне стало легче.
Когда стал подходить к историческому дому, охраняемому государством, в котором находилась моя семья, то стал свидетелем не понятных событий. Возле нашего дома собрались автомобили милиции, городского газа, пожарников и скорой помощи.
Вокруг скопления служебных автомобилей собралась толпа любопытных людей, которые возвращались из новогодних карнавалов домой, но задержали возле скопления служебных машин безопасности.
– Какая радость под новый год! – сказала в толпе пожилая женщина в костюме Бабы Яги. – Говорят, что старухи все разом вымерли в доме графа Шереметьева. Наконец-то рядом с нами появится музей истории, а не дом престарелых старух, которые пережили несколько эпох в России и в Советском Союзе. Так и до коммунизма старухи доживут, а мы все помрём раньше времени.
Мне было все равно, что там происходит с древними старухами. Хотят жить старухи, пусть живут до бесконечности.
– Пропустите меня, пожалуйста, в этот дом. Здесь живу. – сказал, людям в служебных костюмах, расталкивая их своими локтями. – У меня там, в коммунальной комнате спят жена и грудной ребёнок. Мой маленький сын. Пустите!
Совершенно не обращая внимания на попытки людей в служебных костюмах задержать меня, пробился к двери своей коммунальной комнаты. Открыл дверь ключом. Когда вошёл в комнату, то увидел, что Людмила и Эдик спокойно спят.
Словно ничего ужасного в эту новогоднюю ночь не произошло в этом историческом доме бывшего графа Шереметьева. Людмила и Эдик улыбались во сне. Видимо, им, ночью приснился прекрасный мир новогодних сказок? Ни стал их будить. Переоделся в свою домашнюю одежду.
Сел за праздничный новогодний стол, приготовленный Людмилой специально для нашей семьи. С опаской посмотрел на пищу и на напитки, в которых таилось что-то ужасное, что едва не отправило меня на тот свет в эту новогоднюю ночь.
Мне страсть как хотелось кушать, но боялся притронуться к нашей пище и к нашим напиткам. Просто сидел за праздничным столом у давно погасшего телевизора. В уме вычислял продукты и напитки, которые могут быть пригодными и не пригодными к употреблению в пищу.
Раздумывая о смысле собственной жизни к употреблению лежащей на столе пище. Пришёл к такому выводу, что можно употреблять в пищу те продукты, которыми питалась жена. Ведь с Людмилой ничего не случилось.
Спит она спокойно и не дёргается от приступов в отравленном организме, как это происходило всю новогоднюю ночь со мной. Так что можно спокойно употреблять продукты, которые кушала и пила жена в новогоднюю ночь вовремя моего отсутствия на морозе.
– Что, уже утро? – проснувшись, удивлённо, спросила Людмила. – Наверно, хорошие были новогодние телепередачи? Только один раз вставала покушать во время кормления нашего сыночка.
– Тебе просто повезло, что ты так рано заснула. – ответил, Людмиле. – Новогодний "Голубой огонёк" был отвратительный. Всю ночь не спал. Все ждал, когда закончатся мои мучения. Увижу что-то прекрасное в эту ужасную ночь. Мои муки увенчались успехом. Наконец-то проснулась ты.
– Ну, и, шутки у тебя какие-то тупые. – обидно, сказала Людмила. – Давай лучше мы покушаем. сильно голодная. За сутки всего только раз кушала. Всё время ждала тебя к столу.
– Хорошо! – согласился. – Сейчас накипячу воды для чая и что-нибудь из первого блюда подогрею. Тоже сильно проголодался. Ведь кроме копчёной колбасы с португальскими бренди и шампанским вином ничего не употреблял. Мой желудок сильно тарахтит словно мясорубка.
Тут осёкся. Вот оказывается в чем причина моей сумасшедшей новогодней ночи. Кроме португальских бренди, копчённой московской колбасы и бутылки шампанского вина, больше ничего не употреблял в пищу перед тем, как началась катастрофа с моим организмом.