История одного гоблина: Символ веры
Шрифт:
– Все-таки нас очень интересует, как ты попал в мир живых? – озвучил вопрос Гарб всего через полчаса после того, как смог самостоятельно встать на ноги. – Если я все правильно понимаю, ты единственный, кому удалось сломать барьер между мирами.
– Ну, типа… – начал Бурбалка, но под строгим взглядом шамана желание сочинять небылицы куда-то улетучилось.
Слишком уж проницательным оказался этот гоблин.
– Я очень долго копил силы и знания, – наконец честно сказал призрак. – Я и раньше открывал порталы, но это первый, в который я смог протиснуться. Наверное, раньше сил не хватало. В этот раз очень помогла тень, которая с Каввелем
– Ага, – потирая подбородок, сказал шаман, – значит, теория сохранения энергии работает даже в планарном масштабе. Как интересно мир устроен.
Каввель недоуменно посмотрел на чересчур умного гобхата, но тот уже требовал продолжения и даже не подумал пуститься в объяснения.
– Да, говорю, ваще досуха меня высушило, – согласился Бурбалка, переходя к своей обычной манере разговора. – Подкормиться бы не мешало, но нечем.
– Мы поможем, – пообещал за обоих Гарб. – Ты феномен, и я собираюсь тебя как следует изучить. Может быть, нам даже удастся вернуть тебе тело.
– Ура! – неподдельно обрадовался призрак.
Если гоблин действительно вызвался помочь и не соврал, то это существенно упрощает задачу. Впрочем, Бурбалка не спешил слепо доверять ни Гарбу, ни тем более Каввелю, поэтому и не стал открывать им всей правды.
Тень он не уничтожил, а втянул через портал внутрь, поменявшись с ней местами. Получилось как-то само собой. За время пути он не раз пытался обмозговать случившееся и пришел к выводу, что это был единственный шанс вернуться домой. Законы вселенной не допускают свободного перемещения между мирами. Во всяком случае для духов.
Пытаясь попасть в другой мир, Бурбалка создавал дисбаланс в потоках энергии, как сказал бы его учитель. Сразу появлялся энергетический ураган и затягивал узника Шеола обратно, как бы он ни упирался. Идея заменить себя на существо из чистой энергии с Лумеи возникла внезапно, когда он увидел в окошке портала неравный бой рогача с тенью. Ураган стих, стоило Бурбалке втянуть ее внутрь. Поднатужившись, он сумел выскочить наружу чуть живой, зато довольный до чертиков.
Была еще одна причина, по которой призрак страшился рассказывать о подробностях. Гарб, дорвавшись до новой информации, наверняка бросился бы ставить эксперименты с пространством, а это могло плохо для него кончиться. Бурбалка не желал парнишке своей участи и решил, что от таких знаний смертных, и этого любопытного в особенности, надо старательно оберегать.
Прояснив для всех явление живого духа миру, компания двинула дальше по намеченному маршруту. Каввелю все же пришлось нести гоблина. Гарб сумел встать, но не прошел и пары шагов, как его ноги подломились.
Бурбалка между тем продолжал думать и оценивать свое состояние. Получалось, что он почти невидим. Компаньоны сказали, что днем в воздухе угадывается лишь неясный прозрачный силуэт. Дух мог принимать любую форму и легко проходил сквозь любые препятствия. Работа мысли привела его к довольно очевидному решению: если большая часть энергии на Лумее находится в твердой и недоступной для его призрачных зубов форме, то нужно найти более удобный источник.
– Интересно, получится ли зачерпнуть из горящего костра? – подумал он и улыбнулся невидимыми губами.
Глава 13
Понемногу они начали выводить своих детей в новый мир. Только не все боги хотели жить в согласии. Многие находили упоение в жестокости битвы и сражались ради самого сражения. Эти злые боги впервые объединились, чтобы не позволить другим уйти с их последователями в открытый мир. Так наступил День Исхода.
Гарб еще не успел толком восстановиться, когда в пределах видимости возник человеческий город. Флаги на башнях его крепостных стен горделиво развевались, а вымуштрованная стража сменяла друг друга с завидной регулярностью, вызывая определенные опасения у троих путников желающих попасть внутрь для пополнения припасов. Слишком уж подозрительными для людей выглядели гоблин с минотавром. А вот Бурбалка при свете дня почти никак не выглядел, поэтому его и послали на разведку.
За время пути Каввель наловчился добывать пропитание охотой. Когда прицельное метание боевой секиры и ножей в пробегающую живность не давало результата, что происходило почти каждый раз, минотавр просто искал птичьи гнезда на деревьях и срубал стволы одним взмахом своего грозного оружия. Потом собирал выпавших птенцов, битые яйца и регулярно нарывался на праведный гнев пернатых родителей.
Неоднократно воину с позором приходилось отступать под градом снарядов, которыми пичужки помельче щедро поливали его на бреющем полете. Более крупные пернатые норовили выклевать минотавру глаза, и, если бы не кошачья грация, вернувшаяся к пирату после тренировок на свежем воздухе, у Каввеля могло бы недоставать не только уха. Правда пичуги преуспели в вырывании шерсти, так что теперь у него на затылке красовалась изрядная проплешина.
Диета из птичьих яиц еще ни у кого благотворно не сказывалась на пищеварительном тракте, и как минотавр, так и гоблин мучились животами. Сразу после отбытия духа Гарб пожелал более сносной еды. Желание маленького шамана с некоторых пор стало законом для его большого друга. Не то чтобы минотавр был рабски услужлив, но в разумных пределах всегда был готов выполнить просьбу компаньона.
Костер из еловой хвои? Пожалуйста! Сбор из листьев и корней шалфея, люцерны, медуницы и страстоцвета? Расскажи, как они выглядят, и я их добуду!
Бурбалка, разумеется, скептически смотрел на такие задержки в пути, но помалкивал, надеясь, что шаман понапрасну не гоняет минотавра, а все заказы делает в целях своего скорейшего исцеления. Сам Гарб тоже по большей части молчал, отдавая слух во власть шума ветра, заливистого птичьего клекота и стрекотания насекомых. Впрочем, эти шумы мало его занимали. Он просто пытался вычислить, на кой ляд он сдался своим странным спутникам.
С минотавром все более-менее понятно – глупое проклятие, но Бурбалка… Гарб терпеть не мог, когда его гениальный мозг чего-то не понимал, и всегда начинал тихо злиться по этому поводу.
Отправив минотавра в очередной раз за провиантом подальше, он решил потренироваться в практической магии и вспомнить былые навыки без нежелательных свидетелей. Телесная боль на самом деле давно прошла, но притворяться немощным было удобно.
Произведя несколько манипуляций с магическими потоками, шаман вобрал в себя столько энергии, сколько смог. Получилось значительно меньше, чем в волшебной одежде, бесцельно сгоревшей в костре у ящеров. Про себя Гарб решил, что при первой возможности смастерит костюм лучше прежнего. Сделав еще несколько магических упражнений, гоблин принялся фехтовать.