История одного пета. Часть 1
Шрифт:
– Павел, так ты не из нашего мира? Вот почему на тебе такая странная одежда… Расскажи, пожалуйста, о своем мире и в частности – что это за зверь такой – велосипед? На нем только ездить или в пищу можно тоже употреблять? – заинтересовался Крохм.
– Вот сейчас Павел намажет то, что врагу показывать нельзя, и расскажет про этого дивного зверя. А также про то, какой он важный человек в своем мире – сказки я с детства люблю! – продолжала веселиться Тана.
Не понять ей, дикарке, что мужчина и стукнуть может за такие оскорбления. Привыкла за спиной Зары прятаться. Даже мне стало обидно за покрасневшего Павла. Что эта самка о себе возомнила? Ну,
Злой Павел никак не мог распутать веревку, а это никак не помогало возможности успокоиться и ответить достойно. Наконец, разозленный неподдающейся веревкой, болью в ноющем заду и более всего – хохочущей Татиной, Павел плюнул на веревку и решил её просто пережечь. Про нож даже не вспомнил! Достав из кармана зажигалку, он принялся за дело.
Небольшой огонек из зажигалки, заставил замолчать Татину, которая набрала в грудь воздуха для очередной колкости. Она удивленно смотрела, как сгорают веревочные волокна. Обугленные концы упали на ореховый куст, повисли, как уставшая змея на ветке. Из зелени куста выпорхнула малиновка и усвистала прочь.
Удивление спутников навело меня на хорошую мысль. Когда Павел вернулся из кустов с видимым облегчением на лице, я передал ему свои соображения: «Павел, ты смог произвести впечатление. Теперь как-нибудь обыграй мобильник. Мол, ты тоже не пальцем деланный и имеешь шкатулку с заточенными душами, которые когда-то тебя разозлили».
– Павел, а что это у тебя за палочка, с помощью которой ты избавился от веревки? – упредил Татин вопрос любопытный гном.
– Это маленький дух огня. Мы долго бились с его отцом и, когда я одержал победу, он отдал мне одного из сыновей. Правда, отдал с тем условием, чтобы я иногда выпускал его и кормил! – начал выпускать на волю свою фантазию Павел. – Но это лишь малая часть из того, что я могу сотворить в нашем мире…
Татина фыркнула, но после вида грозно насупленных бровей, скромно потупила глазки и показала своим видом, что вся во власти внимания.
Павел привязал бечевкой гнома, причем тот не забыл утянуть в карман обгорелую веревочку, чтобы не оставлять следов. Бегунок недовольно покосился на приготовления, но промолчал, подождал, пока Павел поместит свое седалище, а потом от души врезал хвостом зазевавшемуся гному. Хлестко, я даже поморщился.
Из кармана грязной джинсовки вылез поцарапанный мобильник, и Павел начал рассказывать о заключенных душах и своем могуществе. Татина тихонько пофыркивала, но мой друг горделиво не обращал внимания и продолжал рассказ. Меня убаюкивал неторопливый монолог, мерное покачивание Бегунка, пригревающее солнце.
Фантазия Павла развернулась особенно бурно. Он и мобильник показал, заставив спеть единственную песню-рингтон, и рассказал об управлении автомобилем, и о конструкции велосипеда, и о полете на самолете, и еще много о чем. То есть нашел свободные уши. Я от похвальбы задремал и очнулся, когда мы остановились на привал.
Видимо с мобильником он переборщил – глаза Татины вылезали из орбит от удивления. Гном же что-то черкал заостренной палочкой на куске коры, и этой же палочкой парировал удары прилетающего хвоста. Павел сиял от счастья и собственной значимости. Но тут он допустил одну оплошность, сведшую на нет все повествование.
– К сожалению, в вашем мире у меня почти ничего нет. Иначе я давно бы разобрался с Гарионом, и нам бы не пришлось сейчас куда-то так спешно скакать, – простодушно заявил «великий и ужасный» Павел.
– Тогда какой прок от вашего колдовства? Хотя идея велосипеда мне очень понравилась, – сказал Крохм и засунул кору за пазуху, продолжив фехтование с назойливым хвостом.
Татина разочарованно закрыла рот и вернула глаза в первоначальное положение, но уже не пыталась ехидничать. «Эх, Паша, Паша, а ведь еще бы немного и она бы тебя боготворила. Это будет тебе уроком – если треплешься, так доводи треп до конца, а то одно предложение может свести на нет целый том!» – подумал я, и Павел кивнул в ответ.
На привале веревка развязалась нормально, и гном потопал по мягкому лиственному покрову, разминая ноги. Кругом из широких листьев выглядывали синие глаза цветов, по стеблям сновали деловитые мураши.
– А вас не удивляет, что я из другого мира? Можно подумать к вам постоянно заходят такие гости! – пробурчал Павел.
– Нет, мы знаем, что не одни во вселенной. Корень пришел из другого мира, так почему не может прийти кто-нибудь другой? – задал риторический вопрос Крохм.
Павел согласился с этим, и опять ушел в кусты, для облегчения страданий ноющего места.
Привал не принес с собой никаких неприятностей, а скорее наоборот – Крохм поймал большого зайца, подкравшись к тому на цыпочках, когда беспечная скотинка позволила себе наглость задремать под кустом. Павел еще раз продемонстрировал блестящее умение пользоваться зажигалкой и через полчаса мы воздавали должное непуганности местного зверья.
Пару раз Брысь мелькнул между толстых стволов, но так как Павел набирал на костер только валежник и ломал сухостой, то претензий не возникло. Крохма Брысь проигнорировал, посчитав того достаточно наказанным. Мгновение, и человекопес растворился в буйной листве.
11
После привала половину зайца убрали к Татине в мешок, хотя я и уверял Павла, что в моем мешке ему (зайцу) будет спокойнее и прохладнее. Ну да ладно, людская подозрительность всегда гасит мои благие начинания, не привыкать.
И ведь не объяснишь недоверчивым, что для них же стараешься. Как тогда, когда я съел половину окорока у нашей любимой соседки Катрин. То пиршество было не ради праздника живота – я заботился о стройности фигуры дорогой соседки. А уж после марафона, который она устроила, гоняясь за мной, и вовсе должна поставить мне памятник – ведь похудела на целых пять килограммов. Правда, она могла гордиться собой всего десять минут, пока в поле зрения не попал холодильник.
После набора потраченных калорий она явилась к Маргарите Павловне с требованиями сатисфакции. Меня в этот момент не было дома, так как я усмирял окорок внутри (а вы попробуйте плотно поесть и после устроить кросс по пересеченной местности) и нежился на солнце. Зато потом децибелы мата Маргариты Павловны выслушал сполна, запомнил, отредактировал и всегда поражал соседских котов богатыми познаниями в ругательствах.
Так мы и трусили не особенно торопясь, но все же поспешая. Павел с гномом вели тихую беседу о мечах – из какого металла лучше делать, сколько выдерживать и как закалять. Я дремал. Я всегда стараюсь подремать после обеда. И до обеда тоже. Белки прыгали с дерева на дерево, удивленные глазки провожали нашу странную процессию. Кузнечики учили лошадей правильно прыгать. Эх, какая же потрясающая графика в этой игре. Я честно начал верить, что мы в другой реальности.