История одного вампира

Шэн Даррен

–  Это ведь та паучиха из цирка?
– спросила она.

–  Она, - признался я.

–  Та ядовитая?

–  Да.

–  Откуда она у тебя?

–  Неважно.
– Я покраснел.

–  А как она выбралась?
– спросила Энни.

–  Я ее выпустил.

–  Выпустил?!

–  Ну да, и не в первый раз. Она у меня уже две недели. Я с ней часто играю. Это совсем не опасно. Главное, чтобы не было лишних звуков. Если бы ты так не завопила, она бы не…

–  Ну уж нет?
– возмутилась она.
– Нечего валить все на меня.

Сам виноват: почему ты мне про нее не рассказал? Я бы тогда не заорала.

–  Я хотел тебе рассказать, просто ждал подходящего момента, а потом пришел Стив и… - Слова застряли у меня в горле.

Я встал и засунул клетку с мадам Октой в шкаф, чтобы ее не видеть. Потом сел рядом с Энни на кровать и тоже уставился на Стива. Почти час мы сидели молча. Не сводя с него глаз.

–  Мне кажется, он не придет в себя, - объявила наконец Энни,

–  Давай подождем еще немного, - попросил я.

–  Ждать тут бесполезно. Если бы действие яда проходило, он бы уже хоть чуть-чуть шевелился.

–  Что ты в этом понимаешь?
– рассердился я.
– Ты еще маленькая и ничего не знаешь.

–  Верно, - покорно согласилась она.
– Только и ты тоже ничего в этом не смыслишь. Что, скажешь, не так?

Я кивнул.

–  Вот и хватит тогда притворяться.
– Сестра взяла меня за руку и мужественно улыбнулась. Она понимала, что мне и без того плохо.
– Надо сказать маме, - решила она.
– Позовем ее сюда. Может, она знает, что в таких случаях делают.

–  А если не знает?

–  Тогда надо отвезти его в больницу.

Я понимал, что Энни права. Вообще-то я и сам это знал, просто не хотел себе признаваться.

–  Давай подождем еще пятнадцать минут, - предложил я.
– Если он за это время не пошевелится, зовем маму.

–  Пятнадцать минут?
– с сомнением спросила она.

–  Да, и ни минутой больше, - пообещал я.

–  Ладно, - согласилась Энни,

И снова мы молча сидели и смотрели на Стива. Я думал о мадам Окте, и как все объяснить маме. И врачам. И полицейским! Разве они поверят, если я скажу, что мистер Джутинг - вампир? Вряд ли. Они решат, что я вру. И посадят в тюрьму. Скажут: раз паук твой, ты и виноват. Меня посадят за убийство!

Я поглядел на часы. Еще три минуты. Стив по-прежнему не шевелился.

–  Энни, можно тебя кое о чем попросить? Она подозрительно покосилась на меня.

–  О чем?

–  Не говори никому про мадам Окту.

–  Ты что, с ума сошел?
– воскликнула она.
– А как же тогда объяснить, что случилось со Стивом?

–  Не знаю, - признался я.
– Скажу, что меня не было в комнате. Следы от укуса совсем крохотные. Можно подумать, что его пчела ужалила. Да и проходят они уже. Может, врачи их даже не заметят.

–  Так нельзя, - заспорила Энни.
– Вдруг им надо изучить паучиху… Вдруг…

–  Энни, если Стив умрет, обвинят меня, - тихо сказал я.
– Не могу тебе все объяснить. Кое-что я не должен говорить никому. Но, поверь мне, если случится самое

страшное, мне придется отвечать. Знаешь, что делают с убийцами?

–  Ты слишком маленький. Тебя нельзя обвинить в убийстве, - не очень уверенно возразила она.

–  Можно. В настоящую тюрьму меня и правда посадить нельзя, но есть специальные колонии для детей. Меня отправят туда, а когда мне исполнится восемнадцать… Энни, ну пожалуйста!
– Я заплакал.
– Я не хочу в тюрьму!

Она тоже расплакалась. Мы обнялись и зарыдали, как трехлетние дети.

–  Не хочу, чтобы тебя посадили, - всхлипывала она.
– Хочу, чтобы ты жил с нами.

–  Тогда не говори никому, ладно? Обещаешь? Иди к себе в комнату и притворись, будто ничего не видела и не слышала.

Она печально кивнула.

–  Но если надо будет сказать правду, чтобы спасти Стива, я скажу, - предупредила она.
– Если врачам надо будет знать, кто его укусил, чтобы спасти ему жизнь, я не буду врать. Договорились?

–  Договорились, - согласился я.

Она пошла к двери, но посреди комнаты остановилась, вернулась назад и поцеловала меня в лоб.

–  Даррен, я тебя люблю, - сказала она.
– Но все равно только дурак мог притащить домой паучиху, и если Стив умрет, я буду считать, что виноват ты, - закончила она и с рыданиями выбежала из комнаты.

Я немного посидел рядом со Стивом, держа его за руку и умоляя очнуться. Но он по-прежнему даже не моргал. Наконец я понял, что ждать нечего, открыл окно (вроде как это с улицы что-то влетело и его укусило), глубоко вздохнул и бросился из комнаты, отчаянно вопя:

–  Мама! Мама!

ГЛАВА 22

Санитары «скорой помощи» спросили маму, нет ли у Стива диабета, не страдает ли он от эпилепсии. Она сказала, что не знает, но вряд ли. Они спросили об аллергии и еще о чем-то, но мама объяснила им, что она не мать Стива и понятия не имеет, чем он болел.

Я думал, мы поедем с ним на «скорой», но санитары сказали: места на всех не хватит. Они записали имя матери Стива и их телефон, попытались дозвониться, но ее не оказалось дома. Медсестра попросила маму поехать за ними в больницу и заполнить все документы, насколько сможет. Мама согласилась, и мы все трое пошли к машине. Папа еще не вернулся с работы, но мама позвонила ему на сотовый и все объяснила. Он сказал, что приедет прямо в больницу.

Поездка оказалась нелегкой. Я сидел на заднем сиденье и старался не смотреть Энни в глаза. Я должен был сказать правду, но боялся.

А хуже всего то, что я знал: если бы в коме лежал я, Стив бы сразу во всем признался.

–  Что там стряслось?
– спросила мама. Она старалась ехать как можно быстрее, но не нарушая правил, и не могла повернуться и посмотреть на меня. Это было хорошо: я не смог бы врать ей в глаза.

–  Не знаю, - сказал я.
– Мы болтали, потом я захотел в туалет и вышел. А когда вернулся…