История одной семьи. Книга первая
Шрифт:
– Лентяйка, ты совсем не хочешь учиться. Учительница сказала, что ты ничего не умеешь делать и что тебя надо забрать из школы.
Я испуганно пыталась натянуть на себя одеяло. Следом за мамой вошла в комнату бабушка и бросилась заступаться за меня.
–Надя, что ты делаешь? – воскликнула она.-Ребенок уже лег спать, зачем ты на ночь глядя тревожишь ее. Завтра будет день и мы во всем разберемся. Зачем вот так сгоряча. Так можно испугать ребенка на всю жизнь.
– Что ты заступаешься за нее, ей все равно место в колонии.
– Что ты такое говоришь, Надя! Спи, внученька, ласково
Из школы меня не забрали. Постепенно я начала овладевать чтением. Прочитала и то неподдающееся слово «Волы». Проверили мое зрение и оказалось, что в правом глазу у меня очень слабое зрение и поэтому мне плохо видно с доски. Мне подобрали очки и пересадили за первую парту. И дело пошло. Первый класс я закончила с одной четверкой и получила похвальную грамоту.
На опыте всей моей жизни я заметила, что все новое никогда не поддавалось мне сразу, надо, чтобы прошел процесс адаптации, чтобы у меня в голове накопилась некоторая информация об этом предмете, и тогда все становилось ясно, как днем. Ну а для этого требуется время. Каждый человек учится по-разному в этой жизни. Нет одной установленной схемы и нашим учителям и взрослым надо с понятием и терпением относиться к этому.
В этом же году, когда я пошла в первый класс, в декабре приехал в отпуск папа с Севера. Он был мне не родным отцом, но своего родного отца я никогда не видела и не знала, а папа Ваня был со мной с самого рождения и поэтому я привыкла считать его своим отцом. Правда виделись мы с ним очень редко, наверное, за всю мою жизнь раза четыре, но связь мы поддерживали в течение всей жизни. Большую часть этого времени он работал и жил на Крайнем Севере. И только, выйдя на пенсию, он переехал в город Уральск. Раньше это была территория Советского Союза, а теперь отдельная республика Казахстан. С мамой они давно развелись, он был женат второй раз. После переезда в Уральск через несколько лет умерла его вторая жена и последние годы он доживал один. Это все было много лет позже. Но вернемся к событиям 51 года. Папа приехал на целых 6 месяцев. За один год работы на Крайнем Севере он получал отпуск на два месяца. Три года он работал без отпуска, вот и получилось так много. Привез он всем гостинцы. Мне он подарил красивый альбом для рисования и набор цветных карандашей. Этот альбом я потом долго берегла как память.
Незадолго до Нового года в нашей семье произошла крупная ссора. Сначала о чем-то заспорили мама с бабушкой. Потом вмешался папа и, конечно, принял мамину сторону. Произошла дикая сцена. Папа толкнул бабушку. Она упала. Я бросилась защищать бабушку. Закричали дети. Нарушился мир в нашей семье. Бабушка обиделась и на маму, и на папу. Перестала с ними разговаривать. Перестала выходить к обеду. Я оказалась как между двух огней. Мне было жалко бабушку и вместе с тем я хотела иметь и маму, и папу. Взрослые ругались, выясняли свои отношения и не хотели замечать, что рядом с ними страдают хрупкие детские души. На меня легла непосильная ноша ссоры и обиды. Наша соседка из нижней квартиры, Олина мама приносила нам с бабушкой еду. Я ела, глотая слезы обиды, потому что мама, поссорившись и обидевшись на бабушку, как бы автоматически перенесла это на меня тоже. Мила и Тома тоже уловили это изменение в наших отношениях и перестали со мной играться. Я сидела в своей комнате и думала, почему так несправедливо устроен мир, почему я одновременно не могу быть и маминой дочкой и бабушкиной внучкой. Ведь я люблю их обеих и хочу, чтобы они тоже любили друг друга.
Несмотря на все невзгоды время шло и до Нового 1952 года оставалось всего два дня. Бабушкин бывший квартирант привез нам большую красивую пушистую елку. Он срубил ее в лесу и на ней были даже шишки. Мы с бабушкой каждый год любили наряжать елку. Она приносила праздничное настроение в дом. На нее мы вешали игрушки, большинство из которых мастерили сами из картона, цветной бумаги и золотистой фольги. Вешали настоящие яблочки, конфеты, орешки. В яблочки мы протыкали спички и завязывали ниточки. Особенным подарком было, когда бабушка иногда покупала мандарины и мы их тоже вешали на елку. На украшение уходил обычно целый день. Зато к вечеру елка восхитительно сверкала своей красотой, и вся искрилась от разноцветных лампочек.
Бабушка сидела на полу и раскладывала вату под елку, это создавало впечатление снега. Я вешала конфеты. Тихонько приоткрылась дверь и в комнату вошел папа, большой красивый. Он стоял и зачарованно смотрел на елку.
– Да это настоящая красавица! – воскликнул он. – Ты, мать, мастерица наряжать елку.
«Мать»– так он всегда называл бабушку.
– Знаешь, мать, – продолжал папа, – у меня как-то душа не на месте. Я, здоровый мужик, толкнул женщину, которая годится мне в матери. И дернул меня черт влезть между вами. Я всегда говорил, что пусть женщины выясняют сами свои отношения. Прости меня. Не обижайся и не держи зла на меня. Давай помиримся. Скоро Новый год. Не хорошо нести свои обиды из старого. Пусть они останутся в прошлом. Ну как, мать, мир?
Он подошел к бабушке и помог ей подняться с пола. Бабушка молчала. Трудно ей было сразу справиться со своей обидой. Но боль ссоры уже утихла. Она взглянула на папу. Он стоял перед ней такой большой и такой виноватый. Понемногу сердце ее оттаяло, и она сказала.
– Ладно, Ваня, я тебе прощаю. Я понимаю, что все это было сделано сгоряча. Все мы погорячились. И ты прав, нельзя свои обиды нести в Новый год. Да и для Элечки нехорошо, что мы в ссоре. Я вижу, как мучается девочка.
В этот вечер мы все ужинали вместе. Это был очень радостный вечер для меня. Наконец-то взрослые помирились. С моей души как будто свалился камень. Я опять обрела семью. Завтра Новый год, самый замечательный праздник на свете! Зажгутся огоньки на елке, будет вкусный пирог, а следующее утро под елкой я найду подарок от Деда Мороза. Интересно, что он мне принесет в этом году? Мне хочется иметь большую красивую куклу, а может лучше новенькое платье или может сумочку… Так я и уснула с этими мыслями.
Конец ознакомительного фрагмента.