История одной сенсации
Шрифт:
– Чем же объясняет профессор Дональд эти отдельные случаи дальних передач?
– Солнечной активностью. Влиянием солнечных пятен и вспышек. По этому вопросу, думается мне, лучше всего проконсультироваться вам у кого-нибудь из астрономов. Они ведь теперь имеют дело не только с оптическими телескопами, но и радиотелескопами, Кстати, у меня есть знакомый астроном - Джон Мунн. Он хотя и молодой, но, по отзыву директора Центральной обсерватории, очень талантливый человек. К тому же, кажется, именно он работает с радиотелескопами.
– У вас, я вижу, очень широкий круг знакомых, - не без уважения
– Плохой бы я был редактор, если бы не имел знакомых в самых различных кругах общества, - самодовольно усмехнулся Каннинг, поглаживая свою гладко выбритую голову.
– Ну, так как же, Керри, сдаетесь вы или мы еще поборемся?
– Что значит - сдаюсь!
– удивилась Керри.
– Я ни за что не сдамся!
– Ну вот и отлично! Поезжайте тогда в обсерваторию, а я подумаю, кого бы еще подключить к этому делу.
Спустя час Керри Демпси была уже за городом, в Центральной обсерватории ГрэндСити. Не без труда разыскала она в ее просторных павильонах астронома Джона Мунна.
Если бы Керри встретила Мунна где-нибудь на улице, она, пожалуй, приняла бы его за киноактера. Он был красив той стандартной кинематографической красотой, которая так примелькалась с экранов кинотеатров и телевизоров. Однако, когда Мунн улыбнулся, Керри переменила свое мнение о нем. Добрая, широкая улыбка совершенно стирала с лица Мунна весь его внешний кинематографический стандарт. Так улыбаться, как Джон Мунн, мог только очень душевный человек, а не безмозглый кинокрасавчик, за которого она приняла его с первого взгляда. Керри терпеть не могла красивых мужчин, считая их людьми недалекими, легкомысленными, неверными в дружбе и любви.
– О, я очень рад, что ваша газета заинтересовалась этими таинственными телепередачами, - оживленно заговорил Джон Мунн, как только Керри объяснила ему цель своего визита.
– У нас тоже много говорят о них в последнее время. Только ведь я вряд ли смогу объяснить вам, в чем тут дело... И потом мистер Каннинг, видимо, напутал, полагая, что я работаю с радиотелескопами. Я всего лишь засекаю с помощью радиолокаторов метеоры, пролетающие через верхние слои атмосферы.
– К радиотехнике вы, значит, какое-то отношение все-таки имеете?
– не то спрашивала, не то утверждала Керри, которой теперь очень хотелось именно у Джона Мунна получить все необходимые ей сведения.
– Самое, конечно, приблизительное, - смущенно улыбнулся Джон. Ему тоже очень хотелось хоть чем-нибудь помочь этой понравившейся ему девушке.
– А вот мы сейчас это проверим, - весело рассмеялась Керри, снимая жакет и вешая его на спинку стула, предложенного Мунном.
– Сможете ли вы объяснить мне, почему на ультракоротких волнах нельзя осуществить дальние передачи?
– Ну, на такие-то элементарные вопросы я вам, конечно, отвечу, - засмеялся и Джон.
– Радиоволны средних и коротких диапазонов позволяют осуществлять дальние передачи, потому что они, последовательно отразившись от ионосферы и от земной поверхности, распространяются на большие расстояния. Ультракороткие же волны не преломляются ионосферой, а уходят за пределы земной атмосферы в межпланетное пространство. Поэтому-то они позволяют осуществлять надежную связь лишь на расстояниях, не превышающих пределов прямой видимости. Понятно ли объясняю я, мисс Демпси?
– О, вполне, мистер Мунн!
– воскликнула Керри.
– Гораздо понятнее учителя физики, который обучал меня этим премудростям в средней школе. А в литературном колледже я уже считала себя выше всяких точных наук, потому и забыты так основательно все эти, кажется, довольно элементарные вещи.
Керри вздохнула с непритворным сожалением и, продолжая прерванный разговора спросила:
– Но ведь бывают же случаи, когда и ультракороткие волны отражаются ионосферой?
– Да, бывают, - подтвердил молодой астроном.
– Для этого нужно только, чтобы отражающий слой ионосферы имел значительную концентрацию, то есть достаточное количество свободных электронов в одном кубическом сантиметре объема. Возникает же такая концентрация только в годы максимума солнечной деятельности.
– А в каком состоянии Солнце сейчас?
– Сейчас на нем почти нормальное количество пятен, не наблюдается и вспышек. О таком Солнце у нас принято говорить как о почти "спокойном".
– Значит, состояние ионосферы не позволяет в настоящее время осуществить какуюлибо телепередачу на весь наш континент?
– спросила Керри, торопливо записывая что-то стенографическими знаками в свой блокнот.
– Да, это исключается, - убежденно заявил Джон Мунн.
– Не думаю также, чтобы способствовала этому и рефракция - преломление ультракоротких волн вследствие неоднородности атмосферы.
– Ну, а как же осуществляется все-таки прием космических телепередач профессора Писфула на всем нашем континенте?
– Загадка!
– развел руками Джон Мунн.
– А может быть, и в самом деле летят к нам какие-нибудь марсиане?
– хитро прищурилась Керри,
– Теоретически это, конечно, вполне допустимо, - серьезно ответил астроном.
– Реактивный снаряд, специально нацеленный на нашу Землю, вполне мог бы прилететь к нам, покрыв любое расстояние.
– Похоже, однако, что вас смущает что-то?
– Явно выраженный, я бы даже сказал, подчеркнуто агрессивный характер того снаряда, который показывают нам по телевидению.
– А вы разве не допускаете возможности космической агрессии?
– полюбопытствовала Керри.
– Не допускаю. Когда разумные существа достигнут такого совершенства, чтобы перемещаться из одной планетной системы в другую, им незачем будет демонстрировать свою агрессивность.
Керри с нескрываемым удивлением посмотрела на астронома.
– Выходит, что и наше земное общество, достигнув такого же технического совершенства, станет лучше организованным и справедливым?
– Вне всяких сомнений, - убежденно заявил Джон Мунн.
– Без борьбы, само собой?
– Высокое техническое совершенство я не мыслю без совершенного общественного устройства.
– Да-а, - задумчиво произнесла Керри, пристально посмотрев на молодого астронома, - это у вас что-то очень уж похоже на фабианский социализм. Вы полагаете, значит, что к бесклассовому обществу можно прийти путем мелких преобразований, без всякой классовой борьбы?..
У Мунна было такое растерянное выражение лица, что Керри стало жалко его, и она торопливо проговорила: