История Османской империи. Видение Османа

Финкель Кэролайн

Но впереди были еще более драматические события. Абдул-Азизу не нравился дворец Топкапы, и через четыре дня после своего прибытия его вместе с ближайшими домочадцами перевезли во дворец Ферийе, находившийся на берегу Босфора, к северу от дворца Чыраган. То, что Абдул-Азиз отклонил предложение султана Мурада переехать в Бейлербеи, вполне устраивало Хусейна Авни-пашу, считавшего, что этот дворец будет слишком сложно охранять. В своих мемуарах Ахмед Кевдет-паша не без иронии заметил, что апартаменты, в которых поселился Абдул-Азиз, были им же построены для Мурада и по своей прочности не уступали крепости. Оказалось, что низложенный султан сам для себя приготовил тюрьму. Но еще большую иронию судьбы он усмотрел в том факте, что, потратив массу денег на свое увлечение строительством современного флота, Абдул-Азиз оказался блокирован с моря. Даже жизнь на берегу Босфора стала для него невыносимой. В своих глубоко личных воспоминаниях об унижениях своего владыки Фахри-бей описал как те, кто охранял бывшего султана, насмехался над ним, отказывая ему и его домочадцам даже в таких насущных потребностях, как чистая питьевая вода. Всего через несколько дней Абдул-Азиза нашли мертвым. Осмотрев труп, девятнадцать известных врачей пришли к единодушному

заключению, что это было самоубийство.

15 июня, когда в доме у Мидхат-паши проходило совещание министров, туда ворвался офицер, который застрелил Хусейна Авни-пашу и министра иностранных дел Мехмеда Решид-пашу. Недавно умершая сестра этого армейского офицера была одной из младших жен Абдул-Азиза. Черкес Хасан, а именно так звали офицера, был адъютантом старшего сына Абдул-Азиза, принца Юсуфа Иззеддина, а восхождение Мурада на трон разрушило все его надежды на то, что Юсуф когда-нибудь станет султаном. Это дерзкое убийство так сильно взволновало османских политиков, что они и члены их семей стали носить с собой револьверы или кинжалы. Черкес Хасан был вздернут на дереве на площади Баязид.

Когда Хусейн Авни-паша сошел с политической сцены, господствующее положение заняли те, кто был за введение либеральной конституции. На их стороне оказался и Мидхат-паша. Хотя образ его мыслей весьма отличался от их мышления и отношения между ними порой становились непростыми, Мидхат-паша, как и младотурки, был убежден в том, что важнейшим элементом реформ является конституционное собрание. Кроме того, он утверждал, что смещение Абдул-Азиза является предвестием конституционных реформ и что оно было осуществлено в полном соответствии с волей народа. Но складывалось впечатление, что новый султан недееспособен: обстоятельства его внезапного восхождения на трон при помощи вооруженной охраны, за которым последовало потрясение, вызванное несвоевременной гибелью Абдул-Азиза и двух его министров, по всей видимости, стали теми причинами, которые ослабили его умственные способности. Политики начинали понимать, что он совсем не подходит на роль правителя империи, которая вступила в период кризиса.

Султан Мурад V занимал трон всего три месяца, а потом заключение врачей, признавших его непригодным к правлению, а также фетва, узаконившая смещение султана, который был душевнобольным, подготовили почву для его низложения. Вот как об этом высказался один рифмоплет того времени: «В [году] 93 [по исламскому календарю] он был падишахом 93 дня; [потом] султан Мурад Разочарованный отправился на покой». До того как его схватили во время политической сумятицы, вызванной борьбой за трон, его психическое здоровье не вызывало сомнений. Он вел такой же свободный образ жизни, как и любой европейский престолонаследник. В 60-е годы он вместе с Абдул-Азизом совершал поездки в Египет и Европу, принимал участие в жизни светских салонов Стамбула, где встречался с интеллектуалами, светскими красавицами и наносил визиты иностранцам. Он любил музыку и был талантливым композитором, а также умелым плотником и мебельщиком. В начале 70-х годов, когда после смерти Али-паши младотурки вернулись из Парижа, Мурад с интересом прислушивался к суждениям одного из их ведущих мыслителей, Намыка Кемаля. [54] 31 августа 1876 года брат Мурада стал султаном Абдул-Хамидом II. Мурад был взят под домашний арест во дворце Чыраган.

54

Когда Мурад вступил на престол, Намык Кемаль вернулся из трехлетней ссылки на Кипре, причиной которой был восторженный прием, оказанный его пьесе «Отечество». Эту пьесу он посвятил тому, как мусульмане и турки понимают идею патриотизма. Абдул-Азиз счел сделанные в ней намеки слишком опасными, особенно после того, как зрители стали требовать восхождения на трон Мурада.

Именно в эти месяцы, и частично вследствие вышеизложенных событий, туркам стала угрожать опасность лишиться подцержки единственного союзника, на которого они рассчитывали с самого начала столетия. Британия, так долго считавшаяся истинным другом империи, была убеждена в том, что подписанные после окончания Крымской войны соглашения являются лучшей гарантией сдерживания русского экспансионизма. Но банкротство османского государства, национально-освободительные восстания и быстрая смена двух султанов могли лишь укрепить позиции критиков прежней политики Британии, которые считали, что настало время изменить политический курс. Разумеется, отношения Британии с Османской империей никогда не были совершенно непредубежденными, но установленный баланс нарушило то негодование, с которым британское общественное мнение встретило известия о жестоком подавлении волнений болгарского населения. Вспыхнувшие в апреле 1876 года в районе расположенного между Эдирне и Софией Пловдива, эти волнения были подавлены нерегулярными силами, состоявшими из черкесов, которые после захвата мусульманских государств Кавказа Россией, в 1864 году были депортированы из своих земель и переселены турками в район Пловдива. На самом деле резня христиан в районе Пловдива достигла небывалого масштаба, но численность погибших во время «болгарских злодеяний», а именно так называла эту резню тогдашняя британская пресса, была преувеличена, чему всячески способствовал русский посол в Стамбуле, граф Николай Игнатьев. К этим шумных протестам присоединил свой голос и Гладстон, который не удосужился изучить исторические обстоятельства, ставшие причиной появления черкесов на Балканах. Вот о чем напоминает нам один современный историк:

Должно быть, у черкесов возникло недоверие, а может быть, и ненависть к христианам после того, что им довелось испытать во время кавказских войн и своего вынужденного изгнания. Кроме того, сражавшиеся в Сербии и Боснии болгары подвергали черкесов пыткам и прочим жестокостям. Поэтому они сразу же стали их врагами. Похоже, черкесы не видели больших различий между русскими, которых они давно знали и ненавидели, и болгарами.

Уже не в первый раз взволнованные британцы и другие европейцы пренебрегли тем неудобным фактом, что от рук повстанцев погибло много мусульман.

В России эти массовые убийства вызвали сильное негодование. До того времени, при всем своем воинственном популизме в отношении османских православных христиан и османских славян, Россия не решалась открыто поддерживать националистические движения, поскольку они могли подтолкнуть ее многочисленное нерусское население на поиски способов обретения независимости. Но когда в июле 1876 года сербские и черногорские войска пересекли границу и вторглись в Болгарию с запада, а потом были разбиты османскими вооруженными силами, Россия провела мобилизацию. Теперь Британия уже не видела пользы в том, чтобы, как прежде, поддерживать Османскую империю, и чтобы уладить этот вопрос, попыталась организовать конференцию держав. Выдвинутые на этой конференции предложения имели целью ограничить владычество Османской империи в Европе, оставив под ее управлением Албанию, северное побережье Эгейского моря и восточную Фракию. Османское правительство отклонило эти предложения и заключило мир с Сербией. В то же самое время европейские державы сократили свои требования до нечетко сформулированной надежды на то, что в Болгарии и Боснии-Герцеговине будут проведены реформы. Россия отказалась давать обратный ход проведенной мобилизации, и после того, как 24 апреля 1877 года она объявила войну, регион был втянут в конфликт, на протяжении которого русские войска продвигались по османской территории в направлении Эдирне, встретив серьезное сопротивление только в районе находившейся на севере Болгарии крепости Плевна. Тем временем на востоке русские войска наступали в направлении Эрзурума. Война закончилась 31 января 1878 года перемирием, которое было заключено в Эдирне. С момента окончания Крымской войны турки почти двадцать лет пользовались благами мира. Возобновление борьбы с Россией, несомненно, обошлось им слишком дорого.

Ни Австрия, ни Британия не могли признать победу России. Через несколько дней после заключения русско-турецкого перемирия британская эскадра встала на якорь возле островов Принцев, находившихся в непосредственной близости от Стамбула, что заставило русскую армию на Балканах двигаться в направлении морского курорта Иешилкёй (Сан-Стефано), находившегося неподалеку от того места, где ныне расположен главный аэропорт Стамбула. Русская армия получила приказ занять столицу, если британские корабли войдут в Босфор. Возникла угроза войны между Британией и Россией, но этого удалось избежать. Условия, которые Россия навязала туркам по Сан-Стефанскому мирному договору, оказались крайне тяжелыми: простиравшаяся от Черного до Эгейского моря Болгария, а также Босния и Герцеговина должны были стать автономными. Румыния (государство, основанное в 1861 году, в состав которого вошли ранее зависимые от Османской империи Валахия и Молдавия), Сербия и Черногория получали османские территории и становились независимыми. На востоке русские занимали Карс, Ардаган, Батум и Догубаязет. Односторонняя позиция русских вызывала особую тревогу у Греции, поскольку в новую Болгарию, которую пыталась создать Россия, должны были войти Македония и другие области, считавшиеся скорее «греческими», чем славянскими. К тому же это вызвало раздражение Британии и Австрии. Впрочем, на руку несогласным сыграло то, что возникла необходимость в дальнейших дипломатических обсуждениях, так как намеченное Россией далеко идущее территориальное переустройство Балкан являлось настолько радикальной трансформацией положений Парижского договора, что потребовалось провести консультации со сторонами, подписавшими этот договор. Условия, которые Россия продиктовала туркам в Сан-Стефано, были до некоторой степени смягчены на конгрессе, состоявшемся в Берлине в период между 13 июня и 13 июля 1878 года. На нем присутствовали представители Британии, Австро-Венгрии, России, Османской империи, Германии, Италии и Франции. Следствием этого конгресса стал Берлинский договор, который в сущности ознаменовал окончание векового османского владычества на Балканах.

По условиям Берлинского договора Болгария была разделена на три части: в зону российского влияния вошла недавно ставшая автономной северная часть, а под управлением Османской империи оставалась созданная в центре полуавтономная провинция Восточная Румелия и южная часть. Кроме того, Россия получала южную Бессарабию, а также Батум, Карс и Ардаган. Благодаря усовершенствованию вооружений и системы управления войсками, а также вследствие введенного еще в Крымскую войну расширения категорий лиц, подлежащих призыву на воинскую службу Россия сумела победить османскую армию, но оказалась недостаточно сильной, чтобы противостоять давлению Британии и Австрии. Согласившись с ними в Берлине, Россия, по мнению современных историков, уступила. Тем не менее Россия сумела навязать туркам обязательства по выплате контрибуции на сумму 802,5 млн французских франков вместо захваченных ею территорий, с которых потом она ушла, выполнив условия договора. Россия не делала никаких капиталовложений в Османскую империю, а значит не могла надеяться на то, что турки рассчитаются с ней по долгам, и поэтому она рассматривала контрибуцию как возможность получить свою часть тех дивидендов, которые другие державы извлекли за счет ее давнего врага. Заявляя о том, что Россия требует первоочередного погашения из всех доступных средств, российские послы могли оказывать противодействие перспективным для империи инвестиционным проектам других держав и самого османского правительства.

Австро-Венгрия не являлась участницей войны 1877–1878 годов, но стабильность на Балканах требовала, чтобы и она получила выигрыш, необходимый для того, чтобы сбалансировать завоевания России, и поэтому ей передали Боснию и Герцеговину. В Берлине формально признали независимость Сербии, Румынии и Черногории, но эти государства не устроило то, как определили их границы, что наверное было неизбежно. Перед Берлинским конгрессом султан передал Кипр под контроль Британии в обмен на ежегодные выплаты и нечетко сформулированное обещание оказать военную помощь, если в будущем Россия вторгнется в восточную Малую Азию. Это было сделано из опасения, что в противном случае британцы не подцержаттурок в Берлине. Таким образом, Британия приобрела на Ближнем Востоке «передовую базу», с которой могла противостоять любой потенциальной угрозе, которой Россия могла подвергнуть восточные рубежи Османской империи. Что касается России, то ей пришлось умерить свои территориальные амбиции на Балканах, и она переориентировала свою стратегию, сосредоточив внимание на Центральной Азии. Теперь судьба Османской империи стала еще прочнее, чем прежде, связана с безопасностью британских коммуникаций с Индией.