История Персидской империи

Олмстед Альберт

Деятельность Дария III по строительству Персеполя

Во время полученной передышки Дарий возвратился в Персеполь, где начал возведение своей гробницы и, очевидно, наспех построил подобие дворца, который он возвел на единственном свободном месте, оставшемся на террасе — в той ее части, где она ограничена с севера дворцом Дария I, с востока — Ксеркса, а с запада и юга — краем высокой террасы. В плане первого этажа его дворец был подобен дворцу Ксеркса, но в нем были значительные изменения. Он был меньше, и вместо огромной двойной лестницы, ведущей на север, его единственный вход представлял собой короткий и узкий лестничный пролет в северо-западном углу за дворовой стеной. Эти ступени вели в северный портик, как во дворце Ксеркса, дворовая стена вместо двойной лестницы закрывала прекрасный вид спереди. В нем не было места для расположенных в центре интерьеров,

которые построили его предшественники, и поэтому большой зал для приемов с шестнадцатью колоннами, расположенный на западной стороне, не уравновешивает две небольшие комнаты отдыха на западной стороне, в одной из которых всего четыре колонны. Барельефы украшают дворовую стену вдоль фасада северного портика; вместе с другими фрагментами в этом западном дворике они являются доказательством отсутствия художественной целостности этой постройки, так как они были убраны из других мест. Также повторно использованы скульптурные блоки на соседнем восточном углу — перед продолжением лестницы, которая соединяет двор перед дворцом Ксеркса с двором между дворцами Дария I и Дария III. Эти скульптуры показывают, какая часть все еще зрелого искусства утрачена для нас из-за мародерства Дария III в Персеполе. Что касается барельефов на гробнице, которую он начал строить южнее, то они грубые и незаконченные, даже если мы попытаемся оправдать их тем, что это просто черновой набросок; они знаменуют собой конец удивительного искусства эпохи Ахеменидов.

Глава 35

АЛЕКСАНДР ПРОДОЛЖАЕТ СВЯЩЕННУЮ ВОЙНУ

Начало войны: сражение у реки Граникос

Афины попросили у Великого царя финансовой помощи на предполагаемое восстание против Александра, но Дарий, получив назад Египет, был настолько уверен в том, что от молодого македонца не может исходить никакая опасность, что ответил: «Я не дам вам золота, не просите, потому что вы его не получите!» Александр вернулся с севера с победой, восстание греков было подавлено, а Фивы в наказание он умышленно сровнял с землей. Тем не менее молодой завоеватель был вновь уполномочен лигой возглавить военный поход цивилизованных греков против персидских варваров. Очнувшись наконец, Дарий послал в Грецию 300 талантов. Официально Афины отвергли этот дар, хотя Демосфен взял себе 70; Спарта сопротивлялась меньше. Великий оратор написал полководцам в Азию, называя Александра мальчишкой и глупцом. Харидем бежал к Дарию.

Будучи преемником своего отца, Александр теперь возглавил великую священную войну. Включая союзников и греческих наемников, он имел в своем распоряжении приблизительно тридцатипятитысячное войско, основой которого была македонская фаланга, а самой важной составной частью — кавалерия. Греческая культура была в равной степени хорошо представлена в этом походе. Личные секретари, Эвмен из Кардии и Диодот из Эритреи, были готовы составлять эфемериды, ежедневные отчеты о продвижении экспедиции. Профессиональные историки, вроде Каллисфена, племянника Аристотеля, и Онесикрита, ученика Диогена, который уже написал трактат о воспитании Александра, тоже присутствовали, готовые украсить скучные военные отчеты всеми риторическими приемами, востребованными современной историографией. Дороги были измерены топографами — Баетоном, Диогнетом, Филонидесом и Аминтом. Ботаники, географы и другие ученые увеличивали численность участников похода.

В 334 г. до н. э., вскоре после повторного завоевания Египта Дарием, война началась со всеми полагающимися церемониями. Ксеркс дал ясно понять, что его военный поход — это Троянская война наоборот; поэтому Александр, в свою очередь, сильно изменил детали этого самого известного из всех походов на Восток. Ксеркс перешел по мосту в Сеете; Парменион со своими транспортными средствами, охраняемыми ста пятьюдесятью триремами, теперь получил задание перевезти армию из Сеста через Геллеспонт в Абидос. При переправе Ксеркс совершил жертвоприношение; Александр принес в жертву Посейдону быка, а из другой чаши вылил в море жертвенный напиток для морской богини. Его продвижение вперед было остановлено Лампсаком, который остался верен своему персидскому владыке. За такие антиэллинские действия Александр пригрозил городу полным уничтожением, но горожане отправили в качестве посла историка Анаксимена, который обманом заставил нападающего даровать им прощение.

Илион, который теперь стал простой деревней с обветшавшим храмом, был первой остановкой. Точно так же, как маги Ксеркса делали жертвенные возлияния фравашам героев Трои, так и Александр лил жертвенный напиток героям из Греции и обежал обнаженным вокруг могилы величайшего из них — Ахиллеса. Кроме того, жертвы были принесены в честь местной Афины; в ее храме Александр освятил свои собственные доспехи и взял в обмен оружие, которое, как говорили, принадлежало греческим победителям. Жертвы были принесены и духу Приама с молитвой, чтобы он не гневался на потомка Неоптолемоса. Таким образом мир узнал, что эта Вторая Троянская война, подобно Первой, является священным походом цивилизованных греков из Европы против азиатских варваров.

Опытные полководцы — Арсамес, Реомитрес, Петинес и Нифатес — возглавляли персидскую армию и командовали местными новобранцами; какие-то из них были набраны Спитридатом, сатрапом Лидии и Ионии и братом прежнего сатрапа Ресака (его монеты чеканились в Лампсаке и Киме); другие — Арситесом, командующим кавалерией Геллеспонтийской Фригии. Усиленная двадцатитысячной персидской кавалерией и почти таким же числом греческих наемников под командованием Мемнона, огромная армия собралась в Зелее, в нескольких километрах юго-западнее Кизика.

Мемнон мудро посоветовал отступить, сжигая города и урожай, но Арситес напыщенно объявил, что не позволит уничтожить ни один дом в своей сатрапии. Персы, не доверявшие Мемнону, как греку, поддержали тактику Арситеса. Затем армия выступила на запад к реке Граник, за высокими берегами которой выстраивались войска.

Последовавшее сражение было именно тем, чего так желали македонские стратеги. В мае Александр выступил в поход, чтобы встретиться с противником. И хотя персидские войска не намного превосходили по численности македонские, первая попытка переправы потерпела неудачу. Когда наконец Александр сам перешел реку вброд, он подвергся нападению элиты персидского войска со всех сторон; его шлем был разбит, а он едва избежал смерти от руки Спитридата. Однако его усилия повернули ход сражения. Длинный список мертвых персов, включавший полководцев Нифатеса и Петинеса, сатрапов Спитридата и Митробарзана, дворян Арбупала, Митридата и Фарнака (соответственно сына, зятя и шурина Дария) и Омара, командующего местными наемниками, показал, как персы умели жертвовать собой ради царя. Справедливо обвиненный в этом поражении, Арситес покончил с собой.

Преследовать персидскую кавалерию македонцы не стали, а сдавшихся добровольно персов отправили по домам. Вместо этого вся месть Александра обрушилась на несчастных греческих наемников, которые для взвинченных македонцев были предателями дела эллинизма, так как, вопреки общему желанию, они сражались за варваров против греков! Девять десятых из них — хотя они просили, чтобы это была одна четверть, — были перебиты; в живых остались только две тысячи, чтобы искупать свои грехи в качестве рабов в поместьях македонцев. Их родственники на родине в Греции не забудут такого зверства, а греческие наемники, находившиеся на службе у персов, получили предупреждение: с Александром они должны сражаться насмерть.

Адаптация персидских методов управления

Но уже видимость греческого мышления, воспитанного в Александре Аристотелем, начала улетучиваться. Александр уже начал понимать, что его будущие подданные — это, помимо македонцев и греков, еще и жители Востока. Сразу же после битвы при Гранике он положил начало политике, которой со временем стали придерживаться все больше и больше. Илион был хоть и чуждым грекам по образу мыслей, но свободным городом, в котором царила восстановленная демократия. Он был освобожден от выплаты дани персам; в нем стали строить новые здания, соответствующие его древней славе и новому значению, и Александр сам сделал посвящение Афине Полиас. Эта была первая из многих городских построек, предназначенная для того, чтобы рекламировать греческие городские учреждения и греческую культуру местному населению из внутренних районов страны.

Однако вместе с этой попыткой эллинизации шло принятие персидской системы управления сатрапией как единым целым. Сатрапом был назначен Калас, который получил приказ собирать те же самые налоги, какие были введены персами. Парменион занял брошенный Даскилей, который когда-то был столицей сатрапии. Жители Зелеи получили прощение, так как они не несли ответственности за сражение; такое милосердие было выгодно, так как во время похода Александр столкнулся с Митрином, командующим гарнизоном акрополя в Сардах, и целой делегацией жителей города, которые в ответ на его обещание позволить лидийцам соблюдать их древние обычаи отдали ему сокровища, хранившиеся в цитадели. Гроза над дворцом лидийских царей была предзнаменованием реставрации храма местного бога, который теперь отождествляется с Зевсом Олимпийским. В цитадели он нашел и другое сокровище — переписку между царскими полководцами и Демосфеном, в которой указывалось, сколько денег было послано оратору.