История Персидской империи
Шрифт:
Для завершения похода нужна была финальная сцена. Арбела была столицей того края, где произошло решающее сражение. И хотя она располагалась в 120 километрах от поля битвы, ей была приписана честь дать ей название, ведь Гавгамелы была никому не известная деревушка. Близлежащая гора получила название Никаторий — «Гора победы». Из Арбелы — названной, как говорили греки, по имени ее основателя Арбела, сына Атмонея, — армия повернула на юг, переправилась через Капр, или Нижний Заб, и пришла к резервуару сырой нефти в Артакене, где в наши дни Мозульские нефтяные месторождения являются предметом споров и где до сих пор возникают пожары, если почву слегка поцарапать. Затем на ее пути оказались святилище
Капитуляция Вавилона и Суз
Когда победитель подошел к городу, вновь процветающему после разрушения Ксерксом, он был встречен жрецами и представителями знати, которые принесли свои дары и обещание отдать сокровища Вавилона. После этого персидский сатрап Мазей мог только формально утвердить уже свершившуюся капитуляцию города. Командующий гарнизоном Багофан вышел из крепости, в которой он охранял царские сокровища. Он приказал принести цветы для украшения улиц и изготовления венков для нового Великого царя. На серебряных алтарях был зажжен ладан и другие дорогостоящие благовония, маги пели гимны, а халдеи и вавилоняне им подпевали. К радости всего населения, Александр приказал отстроить заново храмы и прежде всего храм Бела-Мардука, который был в запустении со времени его разрушения Ксерксом.
Следуя прецеденту, установленному в Египте, где двум местным жителям были доверены разделенные властные полномочия, Александр наградил Мазея за немедленную капитуляцию, оставив его на должности сатрапа и предоставив Багофану оставаться на посту стража сокровищ. Однако военный контроль, как и в Египте, находился в руках македонцев — Аполлодора из Амфиполя и Менетаса из Пеллы; последний стал также главным куратором сатрапий, простиравшихся на запад до Киликии. Агафон охранял цитадель, а Асклепиодор, сын Филона, собирал налоги. Митрин, который сдал крепость в Сардах, был назначен сатрапом Армении, но, похоже, он так и не смог наладить в ней эффективное управление.
Старый учитель Александра Аристотель просил своего царственного ученика присылать ему на родину что-нибудь, что представляло бы научный интерес. Каллисфен в соответствии с этим отправил своему дяде «наблюдения» халдеев за тридцать одну тысячу лет; очевидно, это были вычисления, сделанные Кидинну или учениками его школы. Во всяком случае мы можем сравнить тридцать одну тысячу лет этих «наблюдений» с тридцатью четырьмя тысячами лет, которые, согласно древним спискам вавилонских царей, должны были пройти со времени Всемирного потопа. С Аристотелем был Каллип, который использовал эти «наблюдения» для расширения своих собственных в целях получения величин, определяющих длину года и синодического месяца. Несмотря на это подспорье, его величина синодического месяца была дальше от истины, чем те величины, которые были вычислены тремя веками раньше по Саросскому циклу (период повторения взаимного расположения Солнца, Земли и Луны. — Пер.).
Из Вавилона удобная дорога через равнину вела почти прямо на восток в Сузы. По дороге через Ситтакену Александр встретил сына Абулета, сатрапа Суз, и получил письмо от Филоксена, которого он отправил вперед; тот сообщал, что жители города сдали город вместе с сокровищницей. Проведя двадцать дней в пути из Вавилона, Александр прибыл лично и обнаружил, что сокровища во дворце Дария I составляли 40 тысяч талантов серебра и 9 тысяч талантов золота в отчеканенных дариках. Этот дворец был впоследствии брошен (как доказывают раскопки), но дворец Багоаса был отдан Пармениону для проживания. Абулет остался сатрапом, а Мазар — командующим гарнизоном, но над ним был Архелай, сын Теодора. Зенофил возглавил цитадель, а Калликрат — охрану сокровищ. В это же время Менее был назначен сатрапом объединенных Сирии, Финикии и Киликии. Жертвоприношения и спортивные соревнования, включая бег с факелами, продемонстрировали Сузам эллинские обычаи, и Александр был готов двигаться дальше.
Персеполь
Армия переправилась через Копрат и Паситигр, и уксийцы, которые жили в низине и были подданными персов, быстро сдались ей. Горцы-коссеи, которыми правил Медат, отказались пропустить ее, если не будут соблюдены условия персидского царя, который платил им хорошие деньги всякий раз, когда он проезжал из Суз в Персию. Александр счел такую плату недостойным шантажом. Ведомый сузцами, он прошел по тайной тропе, разграбил коссейские деревни и перебил многих их жителей; затем он захватил перевал, ведущий в Персеполь. Его спасшиеся бегством противники вернулись и пообещали платить ежегодную дань в размере ста лошадей, пятисот вьючных животных и тридцати тысяч овец — ожидая, без сомнения, что Александр никогда не вернется, чтобы забрать их.
Парменион отправился по главной дороге на восток, а Александр — по горам в Персеполь. Сатрап Ариобарзан перегородил Персидские Ворота стеной, но, проведенный по опасной тропе ликийцем, который знал греческий и персидский языки, Александр обошел его с фланга, в то время как основные силы атаковали стену и прорвались через нее. Вслед за этим гарнизон Персеполя не впустил отступающего Ариобарзана, а его командующий Тиридат послал к Александру гонца с просьбой поторопиться, иначе город будет разрушен. Был поспешно закончен мост через Араке, и македонцы ринулись в Персеполь, пока гарнизон не успел разграбить его для себя. Армия добралась до столицы к 1 февраля 330 г. до н. э.
Казалось, завоеватель давно уже позабыл о священном походе. Он везде выдавал себя за законного преемника династии Ахеменидов. Персидские сатрапы — Мазей в Вавилоне и Абулет в Сузах — за прошедшие несколько месяцев были оставлены на своих постах. Поэтому, когда Тиридат поторопил Александра занять город и тем самым спасти сокровища, он имел основания ожидать, что он тоже будет вознагражден: подобно Багофану в Вавилоне — должностью смотрителя сокровищницы или подобно Мазару в Сузах — разрешением остаться на посту командующего гарнизоном.
Его обоснованные ожидания не оправдались. В Сузах Александр забыл о священном походе, даже когда ему показали роскошный дворец, в котором Артаксеркс II диктовал условия своего знаменитого «царского мира» и в который так часто приезжали греческие послы, чтобы узнать царскую волю и принять денежную помощь. С другой стороны, Персеполь на протяжении последнего века оставался почти необжитым. Его название не ассоциировалось с какими-то событиями греческой истории, которые самый рьяный участник военной кампании мог бы счесть позорными. На самом деле его название, видимо, было неизвестно в западной части империи. И все же именно в Персеполе Александр официально закончил свой поход.
Можно было ожидать, что Александр конфискует огромное количество золота и серебра стоимостью 120 тысяч серебряных талантов, так как такой прецедент уже был. Согласно традициям того времени правильным было опустошить «царскую подушку» — большую комнату, в которой хранилось 5 тысяч талантов золота в головах кровати, и «царскую скамеечку для ног» — помещение меньших размеров, в котором хранилось 3 тысячи талантов в ногах кровати. Надлежало также забрать золотую виноградную лозу с гроздьями из драгоценных камней, которая простиралась над царским ложем. Но то, что все поселение (за исключением территории дворца), которое выросло у подножия террасы, было отдано солдатам на разграбление, требует объяснения.